В прошлый раз я рассказывал про Кейнса и его влияния на экономическую политику. Теперь поговорим о противоположном лагере. Милтона Фридмана можно без оговорок назвать вождём антикейнсианского движения на западе. Его «Капитализм и свободу» справедливо называют американской «Дорогой к рабству».
Поначалу Фридман во многом повторял риторику своего учителя Хайека, но вскоре неолиберализм Фридмана начал становиться более радикальным и больше походить на классиков австрийской школы и сторонников концепции laissez faire. Если Хайек допускал проникновения государства в целый ряд областей рынка, то Фридман многое из этого отвергал. Им был взят на вооружения знаменитый тезис Адама Смита о том, что перемены к лучшему происходят не благодаря государству, а вопреки ему.
Серьёзным и, вероятно, главнейшим отличием Фридмана и основанной им Чикагской школы от прошлых либеральных течений в экономике стал метод. Если австрийцы основывались на большом числе неизменных аксиом, то чикагцы предпочитали ставить во главе угла эмпирику. Сам Фридман говорил, что продвигает идеи монетаризма и неолиберализма не из-за своих идеологических воззрений, а из-за их высокой работоспособности и эффективности.
Начиная с конца 1940-х, Фридманом и его союзниками по обществу Мон-Пелерин началась активная раскрутка идей неолиберализма. К 1970-м теории Фридмана популяризовались в интеллектуальной среде. Политики всё чаще стали видеть в неолиберальных методах выход из стагфляции, во многом созданной бездумным повторением кейнсианских догм.
Здесь важно ещё раз подчеркнуть разницу между первоначальным неолиберализмом и Фридман. Последний действительно перебарщивал, превращая почти любое государство в универсального врага рынка. Победив, фридмановские идеалы привели к излишнему дерегулированию, что, в свою очередь, привело к новым кризисам (в первую очередь это касается коллапса финансовой системы в 2008 году).
Конечно, дерегулирование часто является чем-то хорошим, базой так сказать, но рынок не существует в вакууме. Он работает в рамках той или иной институциональной системы, а ее создание и поддержка — в любом случае прерогатива государства. В этом плане мысли о государстве как о «дизайнере рынков», которые отчасти транслировались Хайеком в «Дороге к рабству», кажутся той самой золотой серединой.