Пушкин. Мойка,12

К. П. Беггров по рисунку К. Ф. Сабата и С. П. Шифляра. Санкт-Петербург. Садовая улица у Ассигнационного банка. 1823. Литография раскрашенная

2 [14] января 1836 года Н. Н. Пушкина лично оплатила часть долга поставщику дров Оберману.
На начало января остаток долга семьи Пушкиных за поставку дров составлял около 350 руб., Наталья Николаевна внесла 101 руб. 25 коп.
Тремя днями ранее, 30 декабря, жена поэта заняла у ростовщика В. Г. Юрьева 3900 руб. ассигнациями сроком на три месяца. Возможно, в начале месяца, как и полагалось, часть долгов была оплачена из этой суммы.
Так, в винный погреб Ф. Рауля было внесено 100 руб. Однако большая часть долгов за декабрь — булочнику, извозчику, молочнице, аптекарю, портному, доктору и др. — осталась неоплаченной.
В тот же день, 2 января, служащему у Пушкиных «акцизному крестьянину» Николаю Мозжухину было выдано на текущие расходы (для ежедневных закупок к столу) 605 руб. 90 коп. Время от времени Мозжухин вынужден был оплачивать закупки мяса, муки, хлеба, рыбы, яиц и других продуктов за свой счет. После смерти Пушкина Опека возвратила ему долг в размере 1 114 руб. 29 коп. ассигнациями.
Лавки, в которые Пушкин был должен за дрова и продукты, конечно же, не сохранились. Но у нас имеется возможность заглянуть в один из типичных уголков столицы и рассмотреть бытовые подробности непарадной городской жизни, благодаря труду художников, создавших этот лист, подготовленный в типографии К. Беггрова для издания «Виды Санкт-Петербурга и его окрестностей».
Перед нами один из ярких образцов первой русской литографии. Издание, осуществленное в 1821–1826 годах по инициативе Общества поощрения художеств, печаталось в виде небольших тетрадей (1821–1823 гг.), а также на отдельных листах (1822–1826 гг.).
Рисунок, по которому сделана литография, хранящаяся в нашем музее, исполнен двумя художниками: обычно К. Ф. Сабат изображал городскую архитектуру, а С. П. Шифляр дополнял рисунок стаффажными фигурками прохожих. Раскраска акварелью производилась после печатания черно-белой литографии.
Серия таких литографий пользовалась большим успехом у современников. Однако одно дело стаффаж, другое - писать портреты городского люда. Впервые этим делом заинтересовался всерьёз художник В. А. Тропинин - сам выходец из крепостных крестьян. О галерее тропининских образов городских "типов" поговорим завтра, продолжая осмотр выставки "Тропинин у Пушкина"

Робертсон Х. Автоповторение. Императрица Александра Федоровна. После 1844 г., Холст, масло. ВМП

1 [13] января 1835 года Пушкин с женой приглашены на утреннюю торжественную литургию, проходившую в Большой церкви Зимнего дворца по случаю наступления нового года.
Согласно записям в камер-фурьерском журнале, в час пополудни императрица Александра Федоровна принимала поздравления в парадной Золотой гостиной.

Вечером того же дня Пушкины побывали на традиционном публичном маскараде («русском бале») в Зимнем дворце, куда в такой день допускались лица различных сословий, но непременно «прилично одетые».
Как рассказывал писатель В. А. Соллогуб, за вечер 1 января во дворце могло побывать до тридцати тысяч человек, но «о полиции и помина не было. Народные массы волновались по сверкавшим покоям чинно, скромно, благоговейно, без толкотни и давки. К буфетам редко кто подходил. Праздник был вообще трогательный, торжественный, семейный, полный глубокого смысла. Царь и народ сходились в общем ликовании.
Когда залы переполнялись, раздавалось громовое польское и государь с двором выступал из внутренних покоев. На мужчинах были накинуты сверх мундиров легкие венецианские епанчи. Дамы были в кокошниках и русских платьях. Общее впечатление было великолепное, а вид придворного ужина был даже волшебен.
Польский шествовал сперва по освещенным картинным галереям и доходил до замыкающего Эрмитаж театра. Театр был превращен в сверкавший бриллиантовый шатер из граненых стеклышек, между собою плотно связанных и освещенных сзади. Магический свет разливался по амфитеатру. Если я не ошибаюсь, эта декорация была придумана при императрице Екатерине II. Во время ужина играла музыка. Нас водили внутренними лестницами из половины обер-гофмаршала в зимний сад Эрмитажа, откуда уже было удобно ходить любоваться красивейшими моментами вечера. Вообще, придворные праздники того времени повторялись редко, но отличались художественностью».

Завтра, 13 января, исполнится шестьдесят три года со дня смерти удивительного человека, получившего среди своих современников достойное имя: "рыцарь книги".
Николай Павлович Смирнов-Сокольский (1898-1962) не смог получить высшего образования, поскольку в семье не было на то средств: он - сын типографского наборщика и крестьянки, которая после революции стала театральной портнихой. Он окончил Александровское коммерческое училище, после работал в книжном магазине на Неглинной. Но неугомонной душе требовалось служение искусству, и он стал газетным репортером, писал острые фельетоны, сатирические куплеты, которые стал исполнять на эстраде. Это увлечение скоро переросло в серьезный труд, за который в 1945 году он получил звание заслуженного, а в 1957 году - народного артиста РСФСР. Он же оказался одним из инициаторов создания Московского театра Эстрады (об этом свидетельствует памятная доска на его фасаде).
И все-таки главным делом его жизни стало собирание книг и их серьезное, глубокое изучение (видимо, профессия отца оказала на него влияние почти на генетическом уровне). 19 тысяч томов его уникальной библиотеки ныне хранятся в Российской государственной библиотеке (это коллекция ПЕРВЫХ и ПРИЖИЗНЕННЫХ изданий русских классиков,а также редчайшие издания альманахов, рукописные сборники, рисунки XVIII XIX вв.).
Да, Н.П. Смирнов-Сокольский не просто собирал и хранил книги, он был подлинным библиоФИЛОМ - исследователем и популяризатором своего книжного собрания. В сфере его исследовательских интересов оказались важнейшие для нас издания книг пушкинского времени. Сколько фантастических находок было сделано этим уникальным исследователем, когда он изучал происхождение и содержание таких книг. А еще он прекрасно изучил книжный рынок пушкинского времени - сферу, во многом закрытую для сегодняшнего читателя. Как оказалось, в первой трети 19 были востребованы тиражи в 1200 экземпляров: Н. П. Смирнов-Сокольский считал, что в России того времени было как раз столько грамотных и обеспеченных читателей. Не все могли позволить себе платить за книгу 5-10 рублей (примерно стоимость коровы!), поэтому было развито переписывание текстов от руки - из соображений экономии.
"Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина" Н.П. Смирнова-Сокольского, его книга "Моя библиотека" читаются как захватывающие приключенческие романы! Возьмите их в руки, откройте... "Вот, как надобно писать", - говорил в таких случаях Пушкин.

Еще одна выставка в нашем музее, который размещается не только на Мойке,12, но и в Царском Селе, и на Фонтанке, 118.
Именно на Фонтанке, в выставочных залах усадьбы Г.Р. Державина, открыта эта выставка:
https://t.me/museumpushkinspb/3635

Неизвестный художник XVIII в. Академия наук и Кунсткамера. Гравюра.

30 декабря 1836 года [11 января по н.ст.] Пушкин присутствовал на «годичном акте» (годичном публичном собрании) Академии наук.

Существует ошибочное мнение, будто бы Пушкин состоял в членах Академии наук. В действительности же в 1833 году он был избран действительным членом Российской академии — организации, параллельной Академии наук, созданной в 1783 году по просьбе княгини Е. Р. Дашковой для изучения русского языка и словесности (по типу Французской Академии). В 1841 году эта Российская академия была преобразована во II Отделение русского языка и словесности Императорской Санкт-Петербургской академии наук.

Вот почему Пушкин был удивлен, когда в декабре 1835 года получил приглашение на заседание в Академию наук. О реакции поэта на это приглашение вспоминал А. А. Краевский, посетивший поэта накануне собрания. «“Зачем они меня зовут туда? Что я там буду делать?”, говорил Пушкин. — “Ну, да поедемте вместе, завтра”».
В следующем, 1836 году, Пушкину довелось снова побывать на годичном собрании в Академии наук, и вновь –– с Краевским, который рассказывал, как приехал в дом поэта на Мойке, им «подали двухместную, четвернею на вынос, с форейтором, запряженную карету», и они отправились на другой берег Невы в Академию наук.

У входа в актовый зал поэта встретил Н. И. Греч, который поклонился ему «чуть не в ноги» и поблагодарил за «Капитанскую дочку»: «“Батюшка, Александр Сергеевич, исполать вам! Что за прелесть вы подарили нам! Ваша “Капитанская дочка” чудо как хороша! Только зачем это вы, батюшка, дворовую девку свели в этой повести с гувернером?.. Ведь книгу-то наши дочери будут читать!” “Давайте, давайте им читать!” — говорил в ответ, улыбаясь, Пушкин».

А. И. Тургенев также побывал на этом собрании и отметил в дневнике: «Жук[овский], Пушк[ин], Блуд[ов], Уваров о Гизо». Присутствующие обсуждали речь Гизо, произнесенную им в Париже 10 декабря.

Имя французского историка и политического деятеля было хорошо известно Пушкину. В начале 1830-х годов, собирая материалы о французской революции, Пушкин читал исторические сочинения Гизо. В библиотеке поэта сохранилось несколько книг этого автора, он неоднократно упомянут в переписке Пушкина. Герой поэмы «Граф Нулин» (1825) возвратился из чужих краев «с ужасной книжкою Гизота» — намек на популярные либеральные политические памфлеты Гизо.

На выборах во Французскую академию 10 (22) декабря 1836 года Гизо стал одним из сорока «бессмертных», заступив на место умершего Десю де Траси –– философа, экономиста, члена Конвента во времена Великой французской революции. Выступление Гизо на том собрании выглядело как величественный дифирамб «великому столетию, которое завоевало мир», восхваление «великого философа, последнего из поколения великих философов». Видимо эта речь взволновала Пушкина и его друзей, которые бурно ее обсуждали на заседании в Академии наук.

А вот репортаж с нашими директорами
.

Два портрета кисти великого мастера русского портрета В. А. Тропинина: Пушкина он писал в 1827 году, москвича В.А.Раевского – в 1846-м. Скупая тропининская палитра, восходящая к Тициану: коричневые, охристые тона, глубокие, мягкие светотени... Живую кожу лица позволяют почувствовать рефлексы от белоснежного воротника… Во взгляде каждого изображённого много индивидуального, личного, хотя один взгляд обращён к зрителю, другой – куда-то в сторону...
А еще руки, они у Тропинина не менее выразительны, нежели глаза: мягкая, расслабленная рука Раевского с перстнями, как у Пушкина, между пальцами сигара – символ беззаботности и покоя. Рука же поэта опирается на стол с бумагами - его рукописями, пальцы слегка согнуты: этот жест подчеркивает, что Пушкин как будто отворачивается от мира внешнего, обращаясь к внутреннему…
На смену эпохе романтизма с ее показной позой, внешними эффектами, за которыми легко скрыть тот самый внутренний мир, пришел бидермайер — с обращением к "низкой" прозе жизни "обыкновенного" человека. Как раз об этом писал Пушкин Элизе Хитрово, когда та заявила, что ее "страшит прозаическая сторона" его брака: "Дело в том, что я человек средней руки, и ничего не имею против того, чтобы прибавлять жиру и быть счастливым, — первое легче второго".
Поиски "счастья на проторенных дорогах" - таков новый взгляд Пушкина на свою личную жизнь после возвращения в общество после шести лет изгнания. Именно в это время судьба свела его с Тропининым. И вот такой блистательный результат!
На выставке «Тропинин у Пушкина» можно всматриваться в эти лица бесконечно …
Как мы сегодня... Как вы можете всматриваться завтра...

Продажа билетов на экскурсии по выставке - на сайте музея: https://tickets.museumpushkin.ru/event/83E7B624536F1B0B40743D97039A4B682302B299/2025-01-30
Остающиеся билеты (если таковые остаются) продаются в день экскурсии в кассе на Мойке, 12.

Как всегда, снимали директоров, показали одного президента :):)

Тропинин В.А. Портрет Михаила Андреевича Оболенского ребенком (мальчик с книгой). Около 1812

На выставке «Тропинин у Пушкина» в доме на Мойке, 12, представлен портрет внучатого племянника графа Ираклия Ивановича Моркова, которому принадлежал крепостной художник Василий Тропинин в пору написания этой работы.

Юный князь Михаил Андреевич Оболенский (1806-1873) — сын генерал-майора князя Андрея Михайловича Оболенского и его жены Прасковьи Николаевны, урождённой графини Морковой.
В возрасте семи лет он изображен с двумя атрибутами детства русского дворянина — с книгой и игрушкой-пушечкой.
Примечательно, что в будущем князь Оболенский служил Отечеству как на ратном поле (участвовал в русско-турецкой войне 1828-1829 годов, под Варной был ранен пулей в ногу, награжден золотой шпагой «за храбрость»), так и в мирных трудах на статской службе: он стал историком-архивистом, возглавлял Московский главный архив Министерства иностранных дел.

Портрет принадлежит к числу ранних детских портретов, выполненных Тропининым в традициях сентиментализма с ориентацией на произведения Грёза — изысканные и декоративные. За свои ранние работы в подобном стиле Тропинин даже получил среди современников почетное имя «русский Грёз». В дальнейшем художник тяготел в портрете к большей правдивости и индивидуальности.
Искусствоведы отмечают, что при сходстве композиционных решений с портретами французского художника Жана-Батиста Грёза портретные изображения Тропинина отличает бóльшая теплота, наивность, искреннее любование вечной молодостью и красотой.
Таков портрет юного князя Оболенского, в котором художник видит и подчеркивает чистоту и ясность светлой детской души.

Кстати, с князем М. А. Оболенским связана еще одна история, важная для нас. Именно благодаря ему сохранился знаменитый портрет Пушкина кисти В. А. Тропинина! Он обнаружил портрет в лавке старьевщика в середине 1850-х годов, не поверил, что перед ним подлинник, старьевщик предложил показать портрет его автору, живущему "на Ленивке". Престарелый Тропинин узнал свою руку и даже слегка почистил портрет по просьбе Оболенского, но дописывать ничего не стал, сказал, что "не смеет трогать черты, положенные с натуры и притом молодой рукой", художник родился в 1776, а умер в 1857 году, то есть, портрет он рассматривал, когда ему было под восемьдесят.
Оболенский заплатил тогда за портрет сто с небольшим рублей :)


Продажа билетов на экскурсии по выставке - на сайте музея: https://tickets.museumpushkin.ru/event/83E7B624536F1B0B40743D97039A4B682302B299/2025-01-30
Остающиеся билеты (если таковые остаются) продаются в день экскурсии в кассе на Мойке, 12.

Неизв. худ. Княгиня Екатерина Николаевна Мещерская, урожденная Карамзина. Вторая половина XIX в.
Бумага, литография. ВМП

28 декабря [9 января] 1836 года Пушкин на вечере у князей Мещерских.
В тот день у Мещерских впервые после долгой болезни появился д’Антес. В полковом приказе он значился с 12 декабря заболевшим «простудною лихорадкою», а 28 декабря эскадронный командир подал рапорт о дозволении поручику барону де Геккерну «проезжать по хорошей погоде» «по случаю облегчения в болезни».

Появление кавалергарда в доме Мещерских вызвало гнев Пушкина, который не желал скрывать своё презрение к новоявленному жениху свояченицы. Однако не все присутствующие разделяли мнение поэта о д'Антесе. Так, Софи Карамзина с иронией высказалась о поведении Пушкина в письме к брату: «Мрачный, как ночь, нахмуренный, как Юпитер во гневе, Пушкин прерывал свое угрюмое и стеснительное молчание лишь резкими, короткими, ироническими, отрывистыми словами и время от времени демоническим смехом. Ах, смею тебя уверить, это было ужасно смешно».

Своими соображениями о сватовстве д’Антеса Пушкин поделился в тот вечер с княгиней Е. Н. Мещерской, о чем С. Н. Карамзина также сообщила брату и вновь с иронией: «Надо было видеть, с какой готовностью он рассказывал моей сестре обо всех темных и наполовину воображаемых подробностях этой таинственной истории. До сих пор он упорно заявляет, что никогда не позволит же не присутствовать на свадьбе, ни принимать у себя замужнюю сестру».

«Пушкин продолжает вести себя самым глупым и нелепым образом, — продолжала Карамзина, — он становится похож на тигра и скрежещет зубами всякий раз, когда заговаривает на эту тему».

Тропинин В.А. Портрет Е. И. Карзинкиной в русском платье. 1838.

Молодая женщина изображена в стилизованном русском костюме, который вошел в моду при дворе Николая I.

Екатерина Ивановна Карзинкина принадлежала к одной из старейших московской купеческих семей чаеторговцев. В её облике отражены черты идеала женской красоты, присущие творчеству Тропинина: художник с большой теплотой и симпатией передал женственность и душевное обаяние модели, тщательно проработал фактуру лица, рук, одежды, любуясь прозрачностью рукавов и вуали, серо-голубым бархатом. В бытовых деталях картина весьма лаконична, фигура модели занимает почти всё все пространство холста, правда за окном видны купола православного храма, на столе посверкивает серебряная крышка стеклянного сосуда.

Данное произведение является этюдом к будущему портрету Карзинкиной, в работе над которым Тропинин отказался и от окна с куполами, и от стола с бытовыми принадлежностями, — в финальной работе художник сосредоточился на сверкающем красками костюме своей модели и на ее прекрасных, выразительных глазах. Впрочем, глаза интересны ему и при написании этюда: они сияют особым, внутренним блеском, на фоне которого тускнеет и блеск камней, украшающих ее одежду, и блеск предметов, лежащих на столике.

Внимание к глазам — зеркалу души — одна из отличительных черт мастерства Тропинина, в чем вы сможете убедиться, побывав на выставке «Тропинин у Пушкина», которая открыта в Зеленом зале дома на Мойке, 12 (над квартирой Пушкина).

Продажа билетов на экскурсии по выставке - на сайте музея: https://tickets.museumpushkin.ru/event/83E7B624536F1B0B40743D97039A4B682302B299/2025-01-30
Остающиеся билеты (если таковые остаются) продаются в день экскурсии в кассе на Мойке, 12.

Не может русский человек жить без Пушкина - ни в будни, ни в праздники!
С Рождеством Христовым!!!

Брюллов К. П. Портрет великой княгини Елены Павловны с дочерью Марией. 1830. ГРМ

26 декабря 1834 [7 января по н.с.] Пушкин, как и все чины двора, получил Повестку о принесении поздравлений великой княгине Елене Павловне:

"От Двора Его Императорского Величества чрез сие объявляется: госпожам статс-дамам, камер-фрейлинам, фрейлинам, господам придворным кавалерам и всем тем, кои ко Двору приезд имеют.
Для принесения поздравления Ее Императорскому Высочеству Государыне Великой Княгине Елене Павловне с благополучным разрешением от бремени съезжаться сего 27-го декабря во Дворец Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Павловича членам Святейшего Синода в 12-ть часов, знатным мужеска пола особам, а также гвардии и армии штаб и обер-офицерам в 1 час, а дамам и господам чужестранным министрам в 2 часа по полудни, и быть дамам в русском платье, а кавалерам в парадных мундирах".

Жена великого князя Михаила Павловича родила дочь Анну 15 октября, о чем чины двора получили Повестку о необходимости явиться 16 октября в дворцовую церковь "для принесения Всевышнему благодарения и поздравления Их Императорским Высочествам". Теперь же следовало явиться в собственный дворец великих князей (нынешнее здание Русского музея на пл. Искусств).
Великий князь Михаил Павлович всегда мечтал о сыне, но жена рожала исключительно дочерей: Марию, Елизавету, Екатерину, Александру. Теперь родился последний ребенок в их семье, и снова девочка - Анна Михайловна, которой уготовано было прожить всего два года. В годовалом возрасте умерла и родившаяся до нее Александра.
Старшая из дочерей, Мария, изображенная рядом с матерью на портрете кисти Карла Брюллова, дожила до двадцати лет, но умерла от скоротечной чахотки, не успев выйти замуж. Ее сестра Елизавета стала супругой герцога Нассауского, но скончалась в родах (с нею умерла и ее новорожденная дочь).
Единственному ребенку в этой семье - великой княжне Екатерине Михайловне - судьба даровала долгую жизнь и возможность создать счастливую семью. В 1851 году она стала женой герцога Георга-Августа-Эрнесат-Адольфа-Карла-Людвига Мекленбург-Стрелицкого, родила ему троих детей и имела четырех внуков (от сына Георга).

О. Саяновская
🌙«Ночь перед рождеством». Илл. 1928

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

25 декабря [6 января по н.ст.] в Большой церкви Зимнего дворца (Придворном соборе Спаса Нерукотворного) проходила традиционная Рождественская служба.
Придворная контора заблаговременно рассылала повестки всем чинам двора о необходимости присутствовать на празднике. В 1836 году повестки были разосланы 21 декабря - за четыре дня до проведения церемонии.

В этот день, согласно указу Александра I «В воспоминание избавления Церкви и Державы Российския от нашествия галлов и с ними двунадесяти язык» (1814), после Рождественской литургии во всех храмах России читался благодарственный молебен с коленопреклонением, хотя устав церкви отменял коленопреклонение в праздничных молебнах.

В 1836 году в этот день в Зимний дворец были приглашены также лица, имеющие серебряную медаль за кампанию 1812 года или медаль за взятие Парижа.

Церемония окропления святой водой знамен и штандартов гвардейских полков начиналась в 11 утра и включала в себя традиционные элементы: «большой выход», литургию в Большой церкви Зимнего дворца, богослужение в Военной галерее, возвращение во внутренние апартаменты. Одновременно в Петропавловской крепости производился 101 орудийный выстрел.

Вечером, по обычаю, введенному императрицей Александрой Федоровной, в Ротонде Зимнего дворца устраивалась ёлка с подарками для детей Николая I и детей придворных.
Подражая царскому дому, ёлки с «конфектами» устраивались в домах петербургской знати.
Год спустя, 26 декабря 1837 года, В. А. Жуковский писал графине А. Д. Блудовой о таких ёлках как о событии, давно вошедшем в обиход столичных жителей:
«Третьего дня, как Вам известно, был канун Рождества Христова, у немцев называемый Weihnachtsbaum, а у нас бы можно назвать его Христов вечер; в этот вечер во всех домах, как Вам известно, для детских лиц учреждаются ёлки с зажженными на них восковыми огарочками; между огарочками висят яблочки, орешки, конфекты и всякого рода куклообразные произведения ума человеческого; дети, у кого они есть, глядя на ёлочки, прыгают, кричат и веселятся; а у кого нет детей, у того нет и ёлочек; у меня нет детей, нет и ёлочек; а будут дети, будут и ёлочки».

Самокиш-Судковская Е.П. Ольга Ларина и Владимир Ленский играют в шахматы. Илл. к роману "Евгений Онегин". 1908.

В дни новогодних праздников невольно вспоминаются развлечения, которые в пушкинское время доставляли радость представителям всех сословий: коньки, санные катания, игры в снежки (взятия снежных городков) и т.п. В вечернее время, если не отправлялись танцевать на балы, могли проводить время за шахматным столом.
Пушкин тоже иногда играл в шахматы, но не всегда выигрывал.
Вот, что рассказывала об этом Е.Е.Синицына, воспитанница его знакомого Павла Ивановича Вульфа - владельца с. Павловское Тверской губернии, где Пушкин с Алексеем Вульфом (племянником Павла Ивановича) останавливался осенью 1828 года и в начале января 1829 года:

«Вставал он по утрам, часов в 9-10, и прямо в спальне пил кофе, потом выходил в общие комнаты, иногда с книгой в руках, хотя ни разу не читал стихов. После он обыкновенно или отправлялся к соседним помещикам или, если оставался дома, играл с Павлом Ивановичем в шахматы. Павла Ивановича он за это время сам и выучил играть в шахматы, раньше он не умел, но только очень скоро тот стал его обыгрывать. Александр Сергеевич сильно горячился при этом. Однажды он даже вскочил на стул и закричал: «Ну, разве можно так - обыгрывать учителя». А Павел Иванович начнет играть снова, да опять с первых же ходов и обыгрывает его. «Никогда не буду играть с вами... Это ни на что не похоже...» - загорячится обыкновенно при этом Пушкин».

В библиотеке Пушкина сохранилось несколько пособий по игре в шахматы: книга А. Д. Петрова «Шахматная игра, приведённая в систематический порядок, с присовокуплением игор Филидора и примечаний на оные» (СПб., 1824) и несколько номеров журнала «Le Palamède. Revue mensuelle des échecs, par M. M. De la Bourdonnais et Méry» (Paris, 1836, vol. 1, № 1—3) (Библ. Я., № 1259, 1513). Журнал «Le Palamède» Пушкин купил y книгопродавца Беллизара 14 августа 1836 г.
В письме Пушкина к жене от 30 сентября 1832 года есть такое замечание:
"Благодарю, душа моя, за то, что в шахматы учишься. Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе: докажу после"

Знаменитая "Кружевница" кисти В.А. Тропинина была создана в нескольких вариантах: один хранится в Третьяковке, другой - в Нижегородском государственном художественном музее, третий - в московском музее Тропинина и московских художников его времени.
  Посетители нашего музея смогут увидеть "Кружевницу" из тропининского музея (среди других замечательных работ мастера) на выставке "Тропинин у Пушкина", которая 3 января открылась в доме на Мойке, 12 (Выставочный "Зеленый зал" на 2 этаже - над квартирой Пушкина),

Как известно, в сентябре 1823 года художник Василий Тропинин, бывший крепостной графа И.И. Моркова, получив долгожданную вольную, предоставил свои работы в Академию художеств и сразу же получил за них звание «назначенного в академики». Среди трёх работ, представленных им на суд профессоров Академии, была и поразившая всех "Кружевница".
Чуть позже "Кружевницу" приобрел известный собиратель пушкинского времени П. Свиньин, который писал: "…и знатоки, и не знатоки приходят в восхищение при взгляде на сию картину, соединяющую поистине все красоты живописного искусства: приятность кисти, правильное, счастливое освещение, колорит ясный, естественный. Сверх того в самом портрете обнаруживается душа красавицы и тот лукавый взгляд любопытства, который брошен ею на кого-то вошедшего в ту минуту. Обнаженные за локоть руки её остановились вместе со взором, работа прекратилась, вырвался вздох из девственной груди, прикрытой кисейным платком, — и все это изображено с такой правдой и простотой".

Неизвестный гравёр с ориг. Д.Н. Кардовского
А.С.Пушкин на балу в Москве. 1911. Хромолитография. ВМП

Как не вспомнить в новогодние праздники о триумфе Пушкина и двух его приятелей на рождественских и новогодних балах 1826 и 1827 годов.
Князь П.А. Вяземский рассказывал, что поначалу на балы, в литературные собрания всюду звали его и Григория Александровича Римского-Корсакова, затем к ним присоединился Пушкин, приехавший в Москву в сентябре 1826 года:

"Особенно памятна мне одна зима или две, когда не было бала в Москве, на который не приглашали бы его и меня. После пристал к нам и Пушкин. Знакомые и незнакомые зазывали нас и в Немецкую слободу, и в Замоскворечье. Наш триумвират в отношении к балам отслуживал службу свою, наподобие бригадиров и кавалеров св. Анны, непременных почетных гостей, без коих обойтиться не могла ни одна купеческая свадьба, ни один именинный купеческий обед.
Скажу о себе без особенного самолюбия и честолюбия, но и не без чувства благодарности, что репутация моя по сей части была беспрекословно и подачею общих голосов утверждена. Вот этому доказательство. На одном бале, не помню по какому случаю устроенном в Благородном собрании, один из старшин, именем собратий своих, просил меня руководствовать или, скорее, новогодствовать танцами, прибавив без всякого лукавого и насмешливого умысла: «Мы все на вас надеемся: ведь вы наша примадонна».
Чистосердечие и смирение вынуждают меня сознаться, что тогда нас было три примадонны".

📌 Остался 1️⃣день до открытия выставки «Тропинин у Пушкина»

Более 100 музейных предметов из собраний двух музеев будет представлено на выставке.

🖇Впервые на Мойке, 12 экспонаты из московского музея В. А. Тропинина: авторское повторение легендарной «Кружевницы», написанной в 1823 году, детский портрет М. А. Оболенского, портреты Е. И. Карзинкиной, В. А. Раевского, картина «Старый ямщик, опирающийся на кнутовище», «Портрет неизвестного с трубкой» и подготовительные рисунки к работам художника.

🖇Из постоянно действующей экспозиции «Пушкин. Жизнь и творчество» на выставку передано несколько знаковых работ кисти Василия Тропинина, в частности, автопортрет художника, а также портрет другого великого живописца — Карла Брюллова.

Вы увидите рисунок итальянским карандашом и живописный эскиз к знаменитому непарадному портрету 1827 года, где Александр Сергеевич Пушкин изображен en trois quarts, в халате, сидящий возле столика.

❕Кроме этого, будут представлены перстень с изумрудом и оттиск украденного в марте 1917 года
перстня-талисмана, в которых Александр Сергеевич изображен на портрете.

🎟️ Расписание экскурсий и билеты
📆3 января – 26 февраля 2025 года
📍наб. реки Мойки, 12 (Зеленый зал)


#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

https://t.me/museumpushkinspb/3612

Ванькович В.М. А.С.Пушкин. Конец 1827 - начало 1828. Подготовительный набросок к несохранившемуся портрету. Бумага, итальянский карандаш. ВМП

Еще одна пушкинская загадка: утраченный или затерявшийся во времени и пространстве портрет поэта кисти польского живописца Валентия Ваньковича.
Художник писал параллельно два портрета: Пушкина и Мицкевича, судьба же полотен сложилась по-разному. Считается, что портрет Пушкина публика не приняла, и он до 1863 года хранился в минском имении художника - в Большой Слепянке, затем пропал, когда имение Ваньковичей конфисковали за участие его хозяина, сына художника, в восстании.
Подготовительный набросок к портрету Пушкина хранится в нашем музее. Есть мнение, что Пушкин изображен сидящим у фонтана, который находился вовсе не на юге, а в Петербурге - справа от Казанского собора (на Невском проспекте). Этот фонтан можно увидеть там и сегодня :)
Портрет Мицкевича был принят публикой с восторгом. Поэт изображен в черкесской бурке, на фоне скалы Аюдаг, как автор известных "Крымских сонетов", которые Мицкевич написал в ссылке.
Станислав Моравский, приехавший в Петербург в 1827 году, видел оба портрета в мастерской Ваньковича. Вначале он описал портрет Мицкевича, затем перешел к пушкинскому. Мемуарист явно видел не то, что изображено на эскизе из собрания нашего музея. Похоже, что у нас хранится один из эскизных вариантов, который так и не был воплощен на полотне.
Итак, Ст. Моравский писал:

"Рядом стоял второй портрет совершенно одинакового размера. Он изображал мужчину, закутанного в широкий плащ-альмавиву с клетчатой подкладкой и стоящего в созерцании и раздумьи под тенистым деревом. Лицо очень неприветливое; цвет его какой-то странный, но всё же инстинктивно можно было угадать, что он естественный; черты лица мало интересные, тем более, что портрет был сделан en face, лезущим в глаза; блики с тенями от дерева отчасти скользили по лицу, всё это вместе заставляло' смотреть на полотно с некоторым отвращением.
„Кто это такой?"—спросил я.— „Да разве ты не знаешь? Правда, ты только что сюда приехал. Это — Пушкин, и при этом похожий, как две капли воды..." Поздравляю,— подумал я,— и в картине, и во внешности, и в произведениях Мицкевич выше, идет впереди Пушкина".

Уже 3 января в Зеленом зале музея на Мойке,12 (на втором этаже, над квартирой Пушкина) откроется выставка "Тропинин у Пушкина".

Естественно, что работы знаменитого московского портретиста Василия Тропинина хранятся главным образом в музеях Москвы: самые крупные коллекции - в Третьяковской галерее (56 портретов) и в музее В.А. Тропинина и московских художников его времени" (81 портрет, в том числе 34 живописных).
В Петербурге работ этого замечательного мастера не так много: 12 - в Русском музее, 4 - в Государственном Эрмитаже.
Наш музей также может гордиться тем, что в его коллекции имеются работы этого великого мастера: 12 портретов современников Пушкина - живописных и графических. В их числе три портрета самого Пушкина: карандашный эскиз, этюд, выполненный маслом на холсте, и, наконец, знаменитый портрет 1827 года!
Под занавес юбилейного пушкинского года часть предметов из нашего музея перемещалась в Москву, где в Музее Тропинина состоялась замечательная выставка: "Пушкин у Тропинина".
Однако настала очередь и для полотен тропининского музея. Почти два десятка портретов прибыли в Петербург, где с 3 января до конца февраля будут радовать нас этой удивительной встречей.

Берже Ф. (Pyilippe Berger) (?) Е.Н. Ушакова. 1830-е гг.
Кюннель (Кинель, Кенель) Фридрих (Friedrich Kühnel). А.И. Долгоруков. 1830-е гг. Фотография несохранившегося портрета

18 [30] декабря 1828 года Пушкин ужинал у дяди Василия Львовича вместе с Вяземским и семейством Ушаковых
(Вяземский писал, что были обе «пресненские красавицы»: Екатерина и Елизавета Ушаковы). За столом присутствовал князь Александр Иванович Долгоруков, который в ту пору сватался за Екатерину Ушакову, но получил отказ и женился в 1832 году на Е.И. Колошиной. Ушакова же вышла замуж после смерти Пушкина.

Рассказывая жене об этом ужине, кн. Вяземский заметил: «но не подумай, что это был ужин для помолвки Александра <Пушкина>.
Он хотя и влюбляется на старые дрожжи, но тут сидит Долгорукий, и дело на свадьбу похоже...».

Ящик для писем Натальи Николаевны Пушкиной на реставрации

😇 В юбилейный год поэта на реставрацию отправилась уникальная реликвия - мемориальный ящик для писем Натальи Николаевны Пушкиной.

В сентябре хранители музея заметили изменения сохранности ящика: на портрете Александра Сергеевича Пушкина, который украшает крышку предмета, появились локальные отслоения мелких частиц.

😐Приглашенная на реставрационный совет кандидат искусствоведения Елена Шишкова, художник-реставратор высшей категории, установила по мельчайшим отслоившимся фрагментам изображения, что повреждения находятся на тех участках портрета поэта, которые ранее были утрачены и позднее восполнены грунтом с тонировками.

Работа по удалению старого грунта потребовала от реставратора осторожности, чтобы не затронуть окружающие участки портрета Пушкина. Сейчас идет работа по восполнению утраченных участков изображения китайской бумагой, методом вклеивания выкроенных по контуру утрат вставок.

😊Реликвия вернется на свое привычное место, в одну из комнат Мемориального музея-квартиры А. С. Пушкина, ко дню памяти поэта – 10 февраля 2025 года.

Музей благодарит фонд Ильдара и Марики Абдразаковых, благодаря которому реставрация мемориального предмета стала возможной! 🙂

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Н.х. по рис. Соколова. Князь В.В. Долгоруков. 1834. Литография

17 [29] декабря 1833 года Пушкин писал в дневнике об одном странном, мистическом, событии, произошедшем в Петербурге и не получившем никакого объяснения:

«…В городе говорят о странном происшествии. В одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебель вздумала двигаться и прыгать; дело пошло по начальству. Кн. В. Долгорукий нарядил следствие. Один из чиновников призвал попа, но во время молебна стулья и столы не хотели стоять смирно. Об этом идут разные толки. N сказал, что мебель придворная и просится в Аничков».

Можно сказать одно: упомянутый в письме кн. В. Долгорукий - князь Василий Васильевич (1787-1858) - петербургский губернский предводитель дворянства, он также исполнял должность президента Придворной конюшенной конторы.
Следов деятельности его следственной комиссии (по делу о самопроизвольно движении мебели) историки пока не обнаружили.

Даффингер М. Графиня Мария Алексеевна Мусина-Пушкина, ур. Урусова. Ок. 1820 г. ГМИИ

Гау В.И. Графиня Эмилия Карловна Мусина-Пушкина, ур. бар. Шернваль. 1845

16 [28] декабря 1836 года А.И. Тургенев записал в дневнике об очередной встрече с известной красавицей графиней Эмилией Мусиной-Пушкиной, младшей сестрой не менее знаменитой красавицы Авроры Демидовой, ур. бар. Шернваль:
"Вечер у А. Оттуда на перспективе [на Невском проспекте] встретил двух графинь Пушк-х, Эмилию и Марью; с ними по магазинам; поднёс им коробочку с конфектами; любовался великолепием магазинов и вещей. ... к Вяз. где познакомился с Люцероде; с ним о Дрездене... и пр. .... Эмилия и её соперница в красоте и в имени",
Некоторые исследователи полагают, что соперницей Эмилии Тургенев считал Наталью Николаевну Пушкину, но, судя по его записям в дневнике, речь всякий раз шла о двух графинях Мусиных-Пушкиных: Марии (ур. Урусовой, позднее, во втором браке, - супруге князя А.П. Горчакова) и Эмилии.
Исследователи также полагают, что, когда Пушкин спрашивал жену, "счастливо" ли она воюет с своей однофамилицею, также имел в виду некое бальное соперничество жены и графини Эмилии. Об этом мы уже вспоминали, когда приводили его письмо.
Однако, нам представляется, что Тургенев более точен в своем сравнении: однофамилицами в буквальном смысле слова можно назвать только двух прекрасных графинь Мусиных-Пушкиных. Гораздо проблематичнее было бы считать именно однофамилицами графиню с двойной фамилией Мусина-Пушкина и просто Пушкину ):)
На наш взгляд, Пушкин мог шутить по поводу домашних "войн" жены с их старшей дочерью Машей, у которой характер - не сахар, и которая упомянута в том же письме как Марья Александровна (больше ни в одном из писем он так ее не называл).
Вот точная цитата из письма Пушкина:
"Пиши мне как можно чаще; и пиши всё, что ты делаешь, чтоб я знал, с кем ты кокетничаешь, где бываешь, хорошо ли себя ведёшь, каково сплетничаешь, и счастливо ли воюешь с твоей однофамилицей. Прощай, душа: цалую ручку у Марьи Александровны и прошу её быть моею заступницею у тебя".
Кстати, о домашних "войнах" жены он уже писал, тремя годами ранее, в октябре 1832 года, из Москвы:
"Ты, мне кажешься, воюешь без меня дома, сменяешь людей, ломаешь кареты, сверяешь счёты, доишь кормилицу. Ай да хват баба! что хорошо, то хорошо. Здесь я не так-то деятелен. Насилу успел написать две доверенности, а денег не дождусь. Оставлю неоконченное дело на попечение Нащокину."

Соколов П.Ф. А.И. Тургенев. 1820-е ВМП

15 [27] декабря 1836 года: десять лет со времени казни декабристов (13 июля 1826) и одиннадцать лет со дня мятежа на Сенатской площади... Для Пушкина год прошел под знаком тех давних, но по-прежнему близких сердцу, событий.
Как помним, в начале года, первый том "Современника" открывало стихотворение "Пир Петра Великого" с намеком на необходимость царской милости по отношению к оступившимся... Летом он вспомнил о казненных, когда вез на дачу Н.А. Дурову и указал ей на место казни... О ссыльных декабристах вспоминали собравшиеся 13 июля на небольшой вечер в доме Лавалей, дочь которых Екатерина Трубецкая томилась в Сибири подле ссыльного мужа... В августовском стихотворении "Я памятник себе воздвиг нерукотворный..." поэт называет среди важнейших своих общественных заслуг то, что он "милость к падшим призывал".
Об этом стихотворении Пушкина и об участниках событий 14 декабря они разговаривали с Александром Ивановичем Тургеневым, заглянувшем к Пушкину 15 [27] декабря, о чем читаем в дневнике Тургенева:
15 декабря <...> вечер у Пушкиных до полуночи. Дал «Песнь о полку Игореве» для брата с надписью. О стихах его, Р<остопчиной> и Б<енедиктова>. Портрет его в подражание Державину: «весь я не умру!»; о Михаиле Орлове, о Киселеве, Ермолове и князе Меншикове. Знали и ожидали, «без нас не обойдутся». Читал письмо к Чадаеву непосланное"

Кольман К.И. Петербург. Сенатская площадь 14 декабря 1825 года. Конец 1820-х - 30-е Акварель. ВМП

14 [26] декабря 1825 года в Петербурге опуб­ли­кован Ма­нифест о восшествии на престол императора Николая I (составлен М.М. Сперанским вечером 12 декабря и подписан Николаем I утром 13 декабря) . В Манифесте днем вступления императора на престол объявлен день смерти Александра I в Таганроге, 19 ноября 1825 года.

Пришло время вспомнить об этом знаменательном дне, расколовшем пушкинскую эпоху на время "до..." и время "после...", разделившем общество на "тех" и "других".

14 [26] декабря в 7 ча­сов ут­ра Се­нат и Си­нод при­несли присягу Ни­колаю I.
Войска, от­ка­зав­ши­еся при­сягать, выстроились в ка­ре против Сената, на Пет­ров­ской пло­щади. Во­ен­ный ге­нерал-гу­бер­на­тор граф М.А. Ми­лора­дович пытался уговорить войска и присягнуть императору и возвратиться в казармы, но он был смер­тель­но ранен П.Г. Ка­хов­ским.
Войска, верные новому императору, также выведены на площадь. Огонь их пушек рассеял бунтовщиков. Из полицейского донесения следовало, что среди погибших в тот день (1 271 человек) были 1 генерал, 1 штаб-офицер, 17 обер-офицеров разных полков, 282 нижних чина лейб-гвардии, 39 человек во фраках и шинелях, 150 малолетних, 903 черни.
Среди тех, кто вышел на площадь с намерением блокировать Сенат, обратиться к нему с петицией об отказе присягать Николаю I, оказалось немало знакомых Пушкина: К.Ф. Рылеев, А.А. Бестужев, И.И. Пущин, В.К. Кюхельбекер, А.И. Якубович. Среди "зевак" на площади оказался даже брат поэта Лев Пушкин.
Через полгода Пушкин писал Вяземскому: "Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке со многими из заговорщиков...".
Вечером 14 декабря начались аресты. Всего к ответу было привлечено 579 человек. Из них 120 признаны виновными и понесли наказания различной степени тяжести.
"Со времени происшествий 14 декабря 1825 года, - вспоминал Модест Корф, - император Николай неизменно праздновал их годовщину, считая всегда это число днем истинного своего восшествия на престол. Все лица, принимавшие прямое или косвенное участие в подвигах достопамятного дня, были собираемы ко двору, где — в малой церкви Зимнего дворца или в церкви Аничкова, совершалось благодарственное молебствие, при котором, после обыкновенного многолетия, были возглашаемы сперва вечная память «рабу Божию графу Михаилу (Милорадовичу) и всем, в день сей за веру, царя и отечество убиенным», а в заключение — многолетие «храброму всероссийскому воинству». Затем все присутствовавшие допускались к руке императрицы и целовались с государем, как в Светлый праздник. Много лет сряду государь приезжал еще в этот день в Конногвардейский и в Преображенский полки, которые, как известно, прибыли первыми на площадь к охранению правого дела, и эти царственные посещения он прекратил тогда лишь, когда в составе упомянутых полков не осталось уже никого из ветеранов 14 декабря [При этих посещениях государь обыкновенно спрашивал, сколько остается еще в полку из людей, бывших в его рядах 14 декабря 1825 года. В 1839 году в Конной гвардии, как рассказывал мне полковой командир Эссен, считалось их всего уже только 11 унтер-офицеров и 8 рядовых]. В прежнее время в это число бывал всегда и маленький бал в Аничковом дворце".

"Николая вовсе не знали до его воцарения, - писал А.И.Герцен, - при Александре он ничего не значил и никого не занимал. Теперь всё бросилось расспрашивать о нем; одни гвардейские офицеры могли дать ответ; они его ненавидели за холодную жестокость, за мелочное педантство, за злопамятность.
... Тон общества менялся наглазно; быстрое нравственное падение служило печальным доказательством, как мало развито было между русскими аристократами чувство личного достоинства. Никто (кроме женщин) не смел показать участия, произнести теплого слова о родных, о друзьях, которым еще вчера жали руку, но которые за ночь были взяты. Напротив, являлись дикие фанатики рабства, одни из подлости, а другие хуже – бескорыстно".

🖼Предметы из музея В. А. Тропинина уже приехали на Мойку 12

Прямо сейчас идет процесс проверки сохранности предметов перед тем, как начать монтаж выставки «Тропинин у Пушкина».

Выставка расскажет о пребывании поэта Москве в 1827 году и об истории создания Василием Тропининым знаменитого непарадного портрета Пушкина.

🖼️Более 100 музейных предметов, включая 14 живописных и 11 графических произведений мастера, из собраний Всероссийского музея А.С. Пушкина и московского музея В. А. Тропинина увидят посетители экспозиции.

📆3 января – 26 февраля 2025 года
📍наб. реки Мойки, 12 (Зеленый зал)
🎟 Вход по билету в музей


#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

В этот день, в 1825 году, Пушкин переписывает в Михайловском поэму «Новый Тарквиний» (первая редакция «Графа Нулина»).
Под текстом первого беловика проставлена дата: «13 декабря» [25 декабря по н.ст.] Тут же - блистательный рисунок всадника с гончей на фоне пейзажа.
Позднее, в 1830 году, Пушкин написал небольшую заметку о "Графе Нулине" (она не была опубликована до 1854 года), В ней и объяснение замысла поэмы и намек на невольное совпадение времени ее написания с событиями на Сенатской площади в Петербурге:

"В конце 1825 года находился я в деревне. Перечитывая «Лукрецию», довольно слабую поэму Шекспира, я подумал: что если б Лукреции пришла в голову мысль дать пощечину Тарквинию? быть может, это охладило б его предприимчивость и он со стыдом принужден был отступить? Лукреция б не зарезалась, Публикола не взбесился бы, Брут не изгнал бы царей, и мир и история мира были бы не те.
Итак, республикою, консулами, диктаторами, Катонами, Кесарем мы обязаны соблазнительному происшествию, подобному тому, которое случилось недавно в моем соседстве, в Новоржевском уезде.
Мысль пародировать историю и Шекспира мне представилась. Я не мог воспротивиться двойному искушению и в два утра написал эту повесть.
Я имею привычку на моих бумагах выставлять год и число. «Граф Нулин» писан 13 и 14 декабря. Бывают странные сближения".

Н.х. Нащокина Вера Александровна, ур. Нарская. 1830
Мазер К. П.В.Нащокин. 1839.

Премилое, душевное письмецо отправил Нащокин Пушкину из Москвы около 12 [24] декабря 1835 года.
Вот такие искренние, речи московского приятеля пленяли Пушкина, который считал Нащокина своим неизменным, задушевным другом: "Любит меня один Нащокин".
Как не улыбнуться (вместе с Пушкиным, надеюсь), читая эти каракульки, в которых выражены и сам Нащокин, и его дружеское расположение к Пушкину. Надо сказать, Нащокин был образованным человеком, ценителем литературы и искусств, но вот с с русской грамотой в большой дружбе не состоял :

Любезный Александр Сергеивич.

Теперь я в Москве. Жена моя родила мне дочь Катерину. К тебе я писал — но всё не в попат — ни где мои письмы не могли тебя застать. — Пришли, сделай милость — остальные все две тысячи, — а в прочентах мы при свидании сочтемся.

Я пробуду здесь — до марта месяца. Славу богу здоров но всё не так как в деревни. — Помни друг мой обо мне как о человеке, который тебя любил и всё любит — как никто из твоих приятелей. Пиши ко мне в Москву на Знаменьку против бывшего Апраксина дому в доме г-на Дорошевича, — еще прошу тебя не розни деньги — а коли можешь пришли все и поскорея. Весь твой П. Нащокин.

Ты мне большое благодеяние можешь сделать, оно состоит вот вчем, попроси Наталью Николаевну из должных тобою денег — купить жене моей для выезду шляпку — и модный материи на платья четыре, всего рублей — на 400. — Говорят есть какая-то материя называемая satain laine <юукв.: шерсть с шелком, кашемир>. Жена же моя и я [будем век <..> богу молить <..> — за Наталью Николаевну <..>] Цалую.
Нельзя ли к празднику прислать шляпку.

Адрес: Его высокоблагородию
Александру Филипповичу
Смердину.
Близь Полицейского моста на Невском проспекте — в книжный магазейн г-на Смирдина, а Вас всепокорнейши прошу доставить Александру Сергеивичу Пушкину.
В С. Петербурге.

Ответное письмо Пушкин отправил в январе, мы приведем его позднее, но сразу скажу, в нем нет никаких замечаний в адрес друга, никакой иронии по поводу стиля его послания

Шевалье Ф. (Chevalier Francois) под рук. Ch.Pohl
Баратынский Е. А. 1-ая половина 19 в. Литография. ВМП

Около 11 [23] декабря 1830 года Пушкин видится в Москве с Е.А. Баратынским, и тот знакомит его со своей новой поэмой «Наложница», о которой Пушкин напишет 7 января 1831 г. П.А. Плетнёву: «Поэма Баратынского чудо».
Приведем здесь первые строфы поэмы, чтобы вы могли оценить по достоинству это "чудо".

Глава I
Прощай, Елецкой: ты не весел,
И разсветает уж давно;
Пошло мне в прок твое вино:
Ух! я встаю насилу с кресел!
Не правда-ль, братцы, по домам!
— Нет! пусть попляшет прежде нам
Его цыганка. Ангел Сара,
Ну что? потешить нас нельзя-ль?
Ступай, я сяду за рояль.
— Могу сказать, вас будет пара:
Хмель разобрал тебя совсем,
Она с дремоты побледнела.
„Ты, Сара, спать поди! Зачем
До утомленья ты сидела?
В другое время, господа!
Прощайте“. — Буйная орда
Восколебалася. Гуляки
Встают, шатаясь на ногах;
Берут на стульях, на столах
Свои разбросанные фраки,
Свои мундиры, сюртуки;
Но доброй воле вопреки
Не споры сборы. Шляпу на лоб
Надвинув, держит пред собой
Стакан недопитый иной
И разсуждает: надлежало-б
Докончить дело! — Недвижим
Он долго простоит над ним.

Другой пред зеркалом на шею
Свой галстук вяжет, но рука
Его тяжка и неловка:
Все как-то врозь идут под нею
Концы проклятаго платка.
К свече приставя трубку задом,
Ждет третий пасмурный чудак,
Когда закурится табак.
Лихия шутки сыплют градом; —
Но полно: вон валит кабак.
„Прощай, Елецкой, до свиданья!“
— Прощайте, братцы, добрый путь!
И, сокращая провожанья,
Дверь поспешает он замкнуть.

Полностью поэму можно прочитать здесь: http://baratynskiy.lit-info.ru/baratynskiy/stihi/poemy/nalozhnica.htm

🚬Пенковая курительная трубка, с барельефными изображениями мужчины и женщины в парадной одежде XVIII века и рельефными украшениями в виде гирлянд цветов

Рассказываем об этом предмете в рамках проекта Digital Opera Saint-Petersburg VR-экспозиции «Личные вещи Пушкина»

Александр Пушкин, как и многие его современники, любил покурить в минуты отдыха. Во время визитов к П. В. Нащокину в Москве, поэт часто сидел у него «на диване, с трубкой в зубах», делясь с другом всем тем, что накопилось у него на душе за время расставания.

Находясь в ссылке в селе Михайловское, в ноябре-декабре 1824 года, Пушкин вложил в письмо к брату список нужных ему вещей, среди которых были: табак, спички и глиняная трубка с черешневым чубуком.

🕶Трубка помещена в футляр, обтянутый зеленым сафьяном. На ее серебряном ободке выгравированы буквы «р. Н.» под дворянской короной.

Проект VR-экспозиции «Личные вещи Пушкина» реализуется Digital Opera Saint-Petersburg совместно с Всероссийским музеем А. С. Пушкина при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Смирнов А.Е. "Метель" (портрет А.С. Пушкина). 1982. Цветная автолитография. ВМП

В декабре 1822 года в черновом письме Плетневу Пушкин упоминает редко применяемое в литературе слово "хандра", которое затем появится в его романе "Евгений Онегин":

"Я долго не отвечал тебе, мой милый Плетнев; собирался отвечать стихами, достойными твоих, но отложил попечения... .
Ты конечно б извинил мои легкомысленные строки, если б знал, как часто бываю подвержен так называемой хандре. В эти минуты я зол на целый свет, и никакая поэзия не шевелит моего сердца".

В I главе романа "Евгений Онегин", написанной в Кишиневе в 1823 году, читаем:

XXXVIII
Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра
Им овладела понемногу;
Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел,
Но к жизни вовсе охладел.
Как Child-Harold, угрюмый, томный
В гостиных появлялся он;
Ни сплетни света, ни бостон,
Ни милый взгляд, ни вздох нескромный,
Ничто не трогало его,
Не замечал он ничего.

Следует заметить, что хандра, действительно, чисто русское слово, произведенное от греческого: ипохондрия.
Неизвестно, когда и какой именно озорник
превратил грецизм ипохондрия (аналог меланхолии) в хандру, но считается, что это так называемый семинаризм — сознательно созданное слово, обращенное к той интеллектуальной среде, где знаний греческого хватало, чтобы понимать семантику префикса
upo: «под–». При отсечении этого префикса от ипохондрии и явилась на свет божий «русская хандра», по аналогии: дьякон и состоящий под ним иподьякон (служка, не участвующий в
богослужении, а только прислуживающий, поскольку не имеет дара благодати священства).
Пушкину словцо "хандра" настолько пришлось по душе, что он неоднократно обыгрывал его на все лады.
Вот и в письме к Дельвигу из Болдина 4 ноября 1830 г.: «Отец мне ничего про тебя не пишет. А это беспокоит меня, ибо я все-таки его сын — т.е. мнителен и хандрлив (каково словечко?)».
Через год, в июле 1831-го, это слово, как аналог депрессии, появилось в известном письме к Плетневу: «Опять хандришь. Эй, смотри: хандра хуже холеры, одна убивает только тело, другая убивает душу...»
Заметим, что у Пушкина хандра в одних случаях - депрессия, в других состояние, когда человек "зол на целый свет". Похоже, что у Онегина был как раз второй вариант хандры, чем и объясняется его дальнейшее поведение...

💳«Тропинин у Пушкина» на Мойке, 12

3 января в музее «Пушкин. Жизнь и творчество» откроется выставка, которая расскажет о пребывании поэта Москве в 1827 году и об истории создания его знаменитого непарадного портрета Василием Тропининым.

🖼️Более 100 музейных предметов, включая 14 живописных и 11 графических произведений мастера, из собраний Всероссийского музея А.С. Пушкина и московского музея В. А. Тропинина увидят посетители экспозиции.

📎Напомним, что в юбилейном году выставка «Пушкин у Тропинина» была в Москве. Не упустите стать частью этого события в Санкт-Петербурге!

📆3 января – 26 февраля 2025 года
📍наб. реки Мойки, 12 (Зеленый зал)
🎟 Вход по билету в музей

пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Брюллов А.П. Н.Н. Пушкина. 1832. ВМП

Запись в дневнике графини Д.Ф. Фикельмон от 21 ноября [2 декабря] 1832 года:

Самой красивой вчера была, однако ж, Пушкина, которую мы прозвали поэтической, как из-за ее мужа, так и из-за ее небесной и несравненной красоты. Это — образ, перед которым можно оставаться часами, как перед совершеннейшим созданием творца.

Четвертый, заключительный, подкаст о Болдинской осени:
http://museumpushkin.ru/muzej_online/podkasty/chto_takoe_boldinskaya_osen._chast_iv.html

Неизвестный художник с рисунка В.А. Тропинина 1827 года.
Портрет А.С.Пушкина.1936. Литография

18 [30] ноября 1828 года Пушкин в Малинниках, имении П.А. Осиповой-Вульф (владелицы псковского Тригорского) работает над статьёй «В зрелой словесности приходит время».
Статья содержит размышления о динамике литературы и вкусов, требующих новых форм художественного слова, выраженных «языком честного простолюдина». Автор сетует на то, что в русской литературе ещё не приспело время «благородной простоты», что опыты Катенина и Жуковского в этом роде восприняты были очень немногими.

О том, как 17 [29] ноября Катрин Гончарова все же стала невестой д'Антеса, что привело к завершению ноябрьской преддуэльной истории, слушаем следующий подкаст:
http://museumpushkin.ru/muzej_online/podkasty/predduelnye_sobytiya_noyabrya_1836_goda._17_noyabrya.html

Финден У. Байрон Джордж-Ноэль-Гордон. Первая половина XIX в. Гравюра резцом и пунктиром. ВМП.

Знаменитые пушкинские строки, многократно цитируемые и столь же часто игнорируемые в наше время, написаны в этот день, 16 [28] ноября 1825 года в Михайловском, в письме, адресованном князю П.А. Вяземскому.
Пушкин жаловался другу, что не может являться к нему в своих письмах «...в халате, нараспашку и спустя рукава». Поэт с восторгом отозвался о «Дон-Жуане» Байрона и заметил:

«Тол­па жад­но чи­та­ет ис­по­веди, за­пис­ки etc., по­тому что в под­лости сво­ей ра­ду­ет­ся уни­жению вы­соко­го, сла­бос­тям мо­гуще­го. При от­кры­тии вся­кой мер­зости она в вос­хи­щении. Он мал, как мы, он мер­зок, как мы! Врё­те, под­ле­цы: он и мал и мер­зок — не так, как вы — ина­че».

Возвращаемся к нашим подкастам, освещающим ноябрьский конфликт Пушкина с д'Антесом. Сегодня как раз 15 ноября по старому стилю. На наш взгляд (и в этом мы не сходимся ни со Щеголевым, ни с гипотезой С.Л. Абрамович!), именно в этот день (или же накануне, вечером, что всё же менее вероятно) произошло событие, переломившее ход преддуэльной истории:
http://museumpushkin.ru/muzej_online/podkasty/predduelnye_sobytiya_noyabrya_1836_goda._15_noyabrya.html

Афанасьев К. Я. Князь П.А. Вяземский. 1820-е. ВМП

14 [26] ноября 1828 года князь Вяземский, взволнованный слухами на свой счет, писал Жуковскому в Петербург:

«Бенкендорф, говоря о Пушкине, сказал, что он, Пушкин, меня называет своим Демоном, что без меня он кроток, а что я его пеню. Ты знаешь меня и Пушкина. Есть ли во мне какое-нибудь мефистофельство, и буде было бы, Пушкин — такой ли человек, чтобы признаться, что есть в людях ключ, способный его заводить? Похоже ли подобное признание на самолюбие Пушкина? А между тем, такой нелепый слух — одна из заповедей жандармских, дошедшая до меня с разных и достоверных сторон» («Русск. Арх.» 1900 . Кн. I. Стр.197)

Нащокины, их внуки и правнуки, - все на Ваганьковском

Подключников Н.И. Гостиная в доме Нащокина. 1838. ВМП

13 [25] ноября 1833 года Пушкин приехал из Болдино в Москву, остановился у Павла Нащокина на Остоженке (дом 18), где жил до самого своего отъезда в Петербург. М.А. Максимович писал князю П.А. Вяземскому: «В про­езд Пуш­ки­на, ка­жет­ся, На­щокин был его мо­нопо­лис­том; ибо ник­то из пи­шущей бра­тии не по­живил­ся им и его ураль­ским зла­том».
Объяснялось же пушкинское затворничество не стремлением Нащокина оградить друга от внимания москвичей, а собственным желанием Пушкина: он никого не навещал, поскольку отрастил бороду, которую хотел показать дома.
П.В. Нащокин свозил его только к своей невесте Вере Александровне Нарской. По её воспоминаниям, в первое своё посещение Пушкин довольно долго просидел в гостиной и почти всё время говорил с ней одной. «Когда он уходил, мой жених, с улыбкой кивая на меня, спросил его: — Ну что, позволяешь на ней жениться? — Не позволяю, а приказываю! — ответил Пушкин".
Далее Вера Александровна рассказывала: "Пушкин был невысок ростом, шатен, с сильно вьющимися волосами, с голубыми глазами необыкновенной привлекательности… Это были особые, поэтические задушевные глаза, в которых отражалась вся бездна дум и ощущений, переживаемых душою великого поэта. Других таких глаз я во всю мою долгую жизнь ни у кого не видела… Да, такого друга, как Пушкин, у нас никогда не было, да таких людей и нет!».

Сегодня день рождения замечательного артиста, чудесного человека, которого мы, увы, уже не можем поздравлять лично, но, благодаря кинематографу, память о нем сохранится и приумножится...

Хорошо помню его у нас, на Мойке,12, на съемках фильма "А.П.", по пьесе М. Булгакова "Последние дни":

Анатолий Михайлович АДОСКИН (1927-2019) играл в этом фильме В.А. Жуковского. Играл и проживал свою роль настолько убедительно, что у нас, присутствующих на съемках, сложилось впечатление, что Жуковский был именно таким!
Анатолий Михайлович был большим другом нашего музея и с большим удовольствием и энтузиазмом участвовал в литературных вечерах, которые в 1970-х годах устраивали в гостиной Музея-дачи (в Царском Селе).

Долли пишет об особенностях облика юной жены Пушкина, но не догадывается, что "печать страдания" на ее челе, возможно, имеет вполне прозаичное обьяснение: Н.Н. на четвёртом месяце беременности!
Странно, что этого не учёл и никто из пушкинистов:)))
Любим мы витать в романтических облаках :)))

Ювинс Т. Графиня Д.Ф, Фикельмон

Из Дневника Долли Фикельмон:

12 [24] ноября 1831. Поэтическая красота госпожи Пушкиной проникает до самого моего сердца. Есть что-то воздушное и трогательное во всем ее облике — эта женщина не будет счастлива, я в том уверена! Она носит на челе печать страдания. Сейчас ей все улыбается, она совершенно счастлива, и жизнь открывается перед ней блестящая и радостная, а между тем голова ее склоняется, и весь ее облик как будто говорит: «Я страдаю». Но и какую же трудную предстоит ей нести судьбу — быть женою поэта, и такого поэта, как Пушкин!

Неизвестный литограф с оригинала Крюгера Франца.
Николай I. 1850-е ВМП

Между 9 и 10 [21-22] ноября 1829 года Пушкин прибыл в столицу из Тверской губернии. Перед тем он побывал на Кавказе, где шла война с турками, чем государь остался крайне не доволен.

Знакомый Пушкина Н.В. Путята записал по памяти то, что рассказал ему Пушкин о своей встрече с царем после той поездки. Встреча произошла около 11 [23] ноября.

"... весною в 1829 г. Пушкин уехал на Кавказ. Из Тифлиса он написал к гр. Паскевичу и, получив от него позволение, догнал армию при переходе ее через хребет Саган-Лу. Памятником этой поездки осталось прекрасное описание «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 г.». По возвращении Пушкина в Петербург государь спросил его, как он смел приехать в армию. Пушкин отвечал, что главнокомандующий позволил ему.
Государь возразил: Надобно было проситься у меня. Разве не знаете, что армия моя?
Слышал я все это тогда же от самого Пушкина".

Обидел Пушкин государя ))))

Друзья!
🌟Наш музей стал частью интересного проекта «Галерея. Авторский цикл Виктории Марковой». Это документальный цикл о шедеврах итальянских мастеров в российских музеях.

Фильм можно посмотреть тут 🌟

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Портрет князя Николая Борисовича Голицына. Снимок из фототеки вел. кн. Николая Михайловича (ГЭ)

10 [22] ноября 1836 г. Пушкин написал своему давнему знакомому князю Н. Б. Голицыну довольно теплое письмо, благодаря его за перевод стихотворения "Клеветникам России" :

С.-Петербург, 10 ноября 1836.
Тысячу раз благодарю вас, милый князь, за ваш несравненный перевод моего стихотворения, направленного против недругов нашей страны. Я видел уже три перевода, из которых один сделан высокопоставленным лицом [графом Уваровым ?] из числа моих друзей, но ни один не сто́ит вашего. Отчего вы не перевели этой пьесы в свое время, — я бы послал ее во Францию, чтобы щелкнуть по носу всех крикунов из Палаты депутатов.
Как я завидую вашему прекрасному крымскому климату: письмо ваше разбудило во мне множество воспоминаний всякого рода. Там колыбель моего ,,Онегина“: и вы, конечно, узнали некоторых лиц.
Вы обещаете перевод в стихах моего <Бахчисарайского Фонтана>. Уверен, что он вам удастся, как все, что выходит из-под вашего пера, хотя тот род литературы, которому вы предаетесь, — самый трудный и неблагодарный из всех, какие я знаю. По моему, нет ничего труднее, как переводить русские стихи французскими, ибо, при сжатости нашего языка, никогда нельзя быть столь же кратким. Итак, честь и Прощайте, я еще не отчаялся скоро увидеть вас в нашей столице, ибо знаю как вы легки на подъем.
Весь ваш А. Пушкин.

Данилов А.В. Пушкин в Михайловском. 1985. ВМП


На другой день после возвращения из Москвы в Михайловское [21-го ноября по н.ст.] Пушкин написал не только Сергею Соболевскому, но и князю П.А. Вяземскому:

9 ноября 1826 г. Михайловское.

Вот я в деревне. Доехал благополучно без всяких замечательных пасажей; самый неприятный анекдот было — то, что сломались у меня колесы, растрясенные в Москве другом и благоприятелем моим г. Соболевским. Деревня мне пришла как-то по сердцу. Есть какое-то поэтическое наслаждение возвратиться вольным в покинутую тюрьму. Ты знаешь, что я не корчу чувствительность, но встреча моей дворни, хамов и моей няни — ей богу приятнее щекотит сердце, чем слава, наслаждения самолюбия, рассеянности и пр. Няня моя уморительна. Вообрази, что 70 лет она выучила наизусть новую молитву о умилении сердца владыки и укрощении духа его свирепости, молитвы вероятно сочиненной при ц.<аре> Иване. Теперь у ней попы дерут молебен и мешают мне заниматься делом.

Продолжает работу выставка «"На добрую память…": история пушкинистики в инскриптах»📜

Существует такая закономерность: гений поэта обязательно порождает гений исследователя. Если был А. С. Пушкин, то когда-то должны были появиться: Б. Л. Модзалевский, Б. В. Томашевский, Ю. М. Лотман, В. Э. Вацуро…

🖤Об этих людях, об эпохе, в которой они жили, мы поговорим на кураторских экскурсиях.

📆 21 ноября в 14:00 и 16:00.
📍наб. реки Мойки, 12 (фойе концертного зала «Бироновы конюшни»)
🎟Вход по бесплатным билетам

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Брюллов К.П. С.А. Соболевский. 1832

8 [20] ноября 1826 г. Пушкин прибыл в Михайловское. Путь от Москвы оказался долгим (в сентябре, в сопровождении фельдъ-егеря, они ехали из Михайловского в Москву около четырех суток, теперь же - в два раза дольше).
На другой день после прибытия в родные пенаты он отправил первое письмо своему московскому приятелю Сергею Соболевскому:

9 ноябр.
Мой милый Соболевский — я снова в моей избе. 8 дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно; но в доказательства дружбы (сего священного чувства) посылаю тебе мой Itinéraire <см. перевод> от Москвы до Новагорода. Это будет для тебя Инструкция. Во-первых запасись вином, ибо порядочного нигде не найдешь. Потом
На голос: Жил да был петух индейской

У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармазаном макарони
Да яишницу свари.
*
На досуге отобедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай (имянно котлет)
И отправься на легке.

*
Как до Яжельбиц дотащит
Колымагу мужичок,
То-то друг мой растаращит
Сладострастный свой глазок!

*
Поднесут тебе форели!
Тотчас их варить вели,
Как увидишь: посинели, —
Влей в уху стакан Шабли.

*
Чтоб уха была по сердцу,
Можно будет в кипяток
Положить немного перцу,
Луку маленькой кусок.

Яжельбицы — первая станция после Валдая. — В Валдае спроси, есть ли свежие сельди? если же нет

У податливых крестьянок
(Чем и славится Валдай)
К чаю накупи баранок
И скорее поезжай.

На каждой станции советую из коляски выбрасывать пустую бутылку; таким образом ты будешь иметь от скуки какое-нибудь занятие. Прощай, пиши.

Адрес: Сергею Александровичу
Соболевскому.
В Москве, на Молчановке в доме Ренкевичевой.

Неизвестный художник c литографии К. Беггрова,
восходит к оригиналу Вивьена де Шатобрена 
Вяземский П.А. 1820-е


Из письма Пушкина к князю П.А. Вяземскому, около 7 [19] ноября 1825 г., Михайловское.

В глуши, измучась жизнью постной,
Изнемогая животом,
Я не парю — сижу орлом
И болен праздностью поносной.
Бумаги берегу запас,
Натугу вдохновенья чуждый,
Хожу я редко на Парнас
И только за большою нуждой.
Но твой затейливый навоз
Приятно мне щекотит нос:
Хвостова он напоминает,
Отца зубастых голубей,
И дух мой снова позывает
Ко испражненью прежних дней.

<...>
Поздравляю тебя, моя радость, с романтической трагедиею, в ней же первая персона Борис — Гудунов! Трагедия моя кончена; я перечел ее в слух, один, и бил в ладоши и кричал, ай-да Пушкин, ай-да сукин сын! — Юродивый мой, малойп резабавный; на Марину у тебя <- - - - - - -> — ибо она полька, и собою преизрядна — (в роде К. Орловой, сказывал это я тебе?). Проччие также очень милы; кроме капитана Маржерета, который всё по-матерну бранится; цензура его не пропустит. Жуковский говорит, что царь меня простит за трагедию — навряд, мой милый. Хоть она и в хорошем духе писана, да никак не мог упрятать всех моих ушей под колпак юродивого. Торчат! Ты уморительно критикуешь Крылова; молчи, то знаю я сама, да эта крыса мне кума. Я назвал его представителем духа русского народа — не ручаюсь, чтоб он отчасти не вонял. — В старину наш народ назывался смерд (см. госп.<одина> Кар.<амзина>). Дело в том, что Крылов преоригинальная туша, гр.<аф> Орлов дурак, а мы разини и пр. и пр....

Я из Пскова написал тебе было уморительное письмо — да сжег. Тамошний архиерей отец Evгений принял меня как отца Evгения. Губернатор также был весьма милостив; дал мне переправить свои стишки-с. Вот каково! Прощай, мой милый.

🏛В преддверии 100-летия со дня основания Музея-квартиры А.С. Пушкина продолжаем рассказывать об истории становления мемориального пространства на Мойке, 12

23 сентября 1924 года произошло событие, которое приблизило «возвращение» Пушкина в дом на Мойке. В этот день случилось второе по высоте наводнение в истории города после 1824 года. Уровень воды поднялся на 369–380 см выше ординара. Н.В. Измайлов, заведующий Рукописным отделом Пушкинского Дома, в это время жил на Мойке, 21 и так описывал наводнение: «Мойка действительно вышла из берегов и быстро затопляла тротуары; решётки ещё были видны, но на глазах исчезали; Конюшенный мост возвышался своим каменным горбом, окруженный со всех сторон водою, — и на его вершине, оставшейся вне воды, стояла ломовая телега с лошадью и возчиком. Вскоре на месте узкой Мойки оказалась одна сплошная широкая и бурливая река».

Это событие подтолкнуло руководителей Пушкинского Дома 12 октября обратиться к обществу «Старый Петербург — Новый Ленинград» с просьбой принять квартиру, в которой скончался Пушкин, «в своё ведение». Академии наук, под управлением которой находился Пушкинский Дом, не хватало средств на ремонт и реставрацию квартиры своими силами. Особо отмечалось, что занять квартиру необходимо как можно скорее — иначе она «поступит в состав 10% нормы, предназначенной для пострадавших от наводнения».

Так было создано пушкинское отделение «Старый Петербург — Новый Ленинград» (вскоре получившее название Пушкинский кружок) — на просьбу академиков откликнулось 35 членов Общества, среди них М.Д. Беляев, Б.Л. Модзалевский, С.Н. Жарновский, Н.Е. Лансере. Предстояло детально разработать проект переустройства квартиры Пушкина, и, самое главное, решить тот же вопрос, о котором беспокоились кружковцы — найти денежные средства на осуществление такого проекта.

1.Зал заседание Пушкинского кружка в музее-квартире А. С. Пушкина
2. Фотография кабинета А. С. Пушкина
3. Гостиная музея-квартиры А. С. Пушкина

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Соколов П.Ф. Графиня Е.К. Воронцова. 1823

Считается, что 6 [18] ноября 1827 г., в связи с приездом в Петербург графини Елизаветы Воронцовой, Пушкин написал стихотворение, под которым обозначена дата: "6 ноября, ночью"

Там, где море вечно плещет
На пустынные скалы,
Где луна теплее блещет
В сладкий час вечерней мглы,
Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман,
Там волшебница, ласкаясь,
Мне вручила талисман.

И, ласкаясь, говорила:
«Сохрани мой талисман:
В нем таинственная сила!
Он тебе любовью дан.
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман.

И богатствами Востока
Он тебя не одарит,
И поклонников пророка
Он тебе не покорит;
И тебя на лоно друга,
От печальных чуждых стран,
В край родной на север с юга
Не умчит мой талисман…

Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцалуют не любя —
Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!»

Многоуважаемые подписчики!
Принять участие в обсуждении постов или понаблюдать за таким обсуждением вы можете, нажав на кнопочку "Прокомментировать" под конкретным постом, перейдя в чат "Комментарии":
Пушкин Мойка,12 Chat

Бинеманн Э. В. Княгиня В.Ф. Вяземская. 1820-е


5 [17] ноября 1830 г. Пушкин пишет княгине В.Ф. Вяземской из болдинского карантинного затворничества:

"В Болдинском уединении получил я сразу, сударыня, оба ваших письма. Надо было, подобно мне, познать совершенное одиночество, чтобы вполне оценить дружеский голос и несколько строк, начертанных дорогим нам существом. Очень рад, что благодаря вам отец мой легко перенес известие о смерти Василия Львовича. Я очень, признаться, боялся за его здоровье и ослабевшие нервы. Он прислал мне несколько писем, из которых видно, что страх перед холерой заслонил в нем скорбь. Проклятая холера! Ну, как не сказать, что это злая шутка судьбы? Несмотря на все усилия, я не могу попасть в Москву; я окружен целою цепью карантинов, и притом со всех сторон, так как Нижегородская губерния — самый центр заразы. Тем не менее, после завтра я выезжаю, и бог знает, сколько [дней] месяцев мне потребуется, чтобы проехать эти 500 верст, на которые обыкновенно я трачу двое суток.

Вы спрашиваете меня, сударыня, что значит слово „всегда“, употребленное в одной из фраз моего письма. Я не припомню этой фразы, сударыня. Во всяком случае это слово может быть лишь выражением и девизом моих чувств к вам и ко всему вашему семейству. Меня огорчает, если фраза эта может быть истолкована в каком-нибудь недружелюбном смысле — и я умоляю вас исправить ее. Сказанное вами о симпатии 419 совершенно справедливо и очень тонко. Мы сочувствуем несчастным из своеобразного эгоизма: мы видим, что, в сущности, не мы одни несчастны. Сочувствовать счастью может только весьма благородная и бескорыстная душа. Но счастье... это великое „быть может“, как говорил Рабле о рае или о вечности. В вопросе счастья я атеист; я не верю в него, и лишь в обществе старых друзей становлюсь немного скептиком.

Немедленно по приезде в Петербург пришлю вам, сударыня, всё, что я напечатал. Отсюда же я не имею возможности ничего вам послать. От всего сердца приветствую вас, сударыня, и всё ваше семейство. Прощайте, до свидания. Верьте моей совершенной преданности.

А. Пушкин.

Без понимания ноябрьских событий 1836 года невозможно понять обстоятельства, подтолкнувшие Пушкина к трагическому поединку у Черной речки.
Повторим здесь запись подкастов, посвященных ноябрьской дуэльной истории.
Начинаем с анонимных писем, полученных Пушкиным и его знакомыми 4 [16] ноября 1836 года.
http://museumpushkin.ru/muzej_online/podkasty/predduelnye_sobytiya_noyabrya_1836_goda.html

🐎Уже через 5 дней у нас откроется выставка «Медный всадник»!

Мы заглянули на монтаж и спешим поделиться фотографиями📸

Выставка расскажет об отражении образа Петра I в произведениях скульптуры, литературы, живописи, графики, музыки. В ней прозвучат темы создания памятника Петру I на Сенатской площади, истории написания и публикации поэмы А.С. Пушкина «Медный всадник».

🖼В состав выставки войдут иллюстрации художников ХХ в., документальные фотографии, раритетные издания поэмы.

📆 20 ноября 2024 — 20 февраля 2025
📍наб. реки Фонтанки, 118 (Музей-усадьба Г.Р. Державина, Восточный корпус, 2-й этаж)

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Торжковские златошвейные пояса

3 [15] ноября 1826 года, проезжая через Торжок, по пути из Москвы в Михайловское, Пушкин покупает шитые золотом пояса в подарок княгине Вере Федоровне Вяземской. Об этом он сообщал ей в письме, отправленном из Торжка:

"Спешу, княгиня, послать вам поясы. Вы видите, что мне представляется прекрасный случай написать вам мадригал по поводу пояса Венеры и т. п. — но мадригал и чувство сделались одинаково смешны. Что сказать вам о моем путешествии? оно продолжается при самых счастливых предзнаменованиях, за исключением отвратительной дороги и несносных ямщиков. Толчки, удары локтями и проч., очень беспокоят двух моих спутников, — я прошу у них извинения за вольность обращения, но когда приходится путешествовать совместно, необходимо кое-что прощать друг другу. С. П.*) — мой добрый ангел, но другая — мой демон; это как нельзя более некстати смущает меня в моих поэтических и любовных размышлениях.
Прощайте, княгиня, — еду похоронить себя среди моих соседей. Молитесь богу за упокой моей души. Если вы удостоите прислать мне в Опочку небольшое письмо страницы в 4, — это будет с вашей стороны очень милым кокетством. — Вы, умеющая [лучше] смастерить записочку лучше, чем покойная моя тетушка, — неужели же вы не проявите такой доброты? (NB. записка впредь будет синонимом музыки). Итак, прощайте. Я у ваших ног и трясу вам руку на английский манер, поскольку вы ни за что не хотите, чтобы я вам ее целовал.
Торжок 3 нояб.

Достаточно ли обиняков? Ради бога не давайте ключа к ним вашему супругу. Решительно восстаю против этого.

*) Это, само собою разумеется, не Сергей Пушкин

2 [14] ноября 1829 года, в имении Павловское, Пуш­кин пи­шет сти­хот­во­рение «Зи­ма. Что де­лать нам в де­рев­не?». В кон­це сти­хот­во­рения да­та: «2 но­яб­ря 1829» (при публикации дата была вынесена в заг­ла­вие).

https://vk.com/video-93354189_456241572

1 [13] ноября 1833 года, в Болдино, Пуш­кин на­чина­ет ра­ботать над вто­рой по­лови­ной «Сказ­ки о мер­твой ца­рев­не и се­ми бо­гаты­рях», на­чиная со сти­ха 297 — «Раз ца­рев­на мо­лодая, Ми­лых брать­ев под­жи­дая».
В ра­бочей тет­ра­ди ( «Сафь­яно­вый аль­бо­м») чер­но­вые стро­фы сказ­ки со­седс­тву­ют с чер­но­вика­ми вто­рой час­ти «Мед­но­го всад­ни­ка» и сле­ду­ют пос­ле пуш­кин­ской по­меты о завершении "Медного всадника": «31 окт<яб­ря> 1833 Бол­ди­но 5 ч. — 5 <ми­нут ут­ра>».
На од­ном из лис­тов ру­копи­си Пуш­кин ри­су­ет со­баку. Соколко?

Мишин В. Эскиз илл. к поэме "Медный всадник",

В октябре 1833 года Пушкин завершает в Болдино работу над поэмой «Медный всадник». Трудно понять и представить интенсивность пушкинских трудов. Многие удивляются плодотворности первой болдинской осени, объясняя ее карантинами... Но вот 1833 год, никаких карантинов. Он снова в Болдино.
Вся вторая часть "Медного всалника" (230 стихов) написана за один день. Завершив её вчерне, Пушкин переписывает всё набело и не прекращает работы, пока не заканчивает поэму полностью.
По окончании ставит помету: «31 окт<ября> 1833 Болдино 5 ч. — 5 <минут утра>».

Насибулин Э.Х. Пушкин в осенней роще. 1976

Из письма Пушкина жене от 30 октября [11 ноября] 1833 года:

Теперь, мой ангел, цалую тебя как ни в чем не бывало; и благодарю за то, что ты подробно и откровенно описываешь мне свою беспутную жизнь. Гуляй, женка; только не загуливайся, и меня не забывай. Мочи нет, хочется мне увидать тебя причесанную à la Ninon <см. перевод>; ты должна быть чудо как мила. Как ты прежде об этой старой к<----> не подумала [?] и не переняла у ней ее прическу? Опиши мне свое появление на балах, которые, как ты пишешь, вероятно уже открылись — да, ангел мой, пожалуйста не кокетничай. Я не ревнив, да и знаю, что ты во всё тяжкое не пустишься; но ты знаешь, как я не люблю всё, что пахнет московской барышнею, всё, что не comme il faut , всё, что vulgar.... Если при моем возвращении я найду, что твой милый, простой, аристократический тон изменился; разведусь, вот те Христос, и пойду в солдаты с горя. Ты спрашиваешь, как я живу и похорошел ли я? Во-первых, отпустил я себе бороду; ус да борода— молодцу похвала; выйду на улицу, дядюшкой зовут. 2) Просыпаюсь в 7 часов, пью кофей, и лежу до 3-х часов [ноч<и><?>]. Недавно расписался, и уже написал пропасть. В 3 часа сажусь верьхом, в 5 в ванну и потом обедаю картофелем, да грешневой кашей. До 9 часов — читаю. Вот тебе мой день, и все на одно лице.
Катерину Андреевну на меня не сердиться; ты рожала, денег у меня лишних не было, я спешил в одну сторону — никак не попал на Дерпт. Кланяюсь ей, Мещерской, Соф.<ье> Н.<иколаевне>, княгине и княжнам Вяз.<емским>. Политике скажи, что за ее поцалуем явлюсь лично, а что-де на почте не принимают. А Катерина Ивановна? как это она тебя пустила на божию волю? Ахти, господи Сусе Христе! Машу цалую и прошу меня помнить. Что это у Саши за сыпь? Христос с Вами. Благословляю и цалую Вас.
30 окт.

Мясоедов Г.Г. Пушкин в салоне княгини Зинаиды Волконской слушает А. Мицкевича. 1908.

29 октября [10 ноября] 1826 года в московском салоне княгини Зинаиды Волконской Мицкевич читал свои импровизации. Вот, как рассказывал об этом приятель Мицкевича Одынец, слушавший Мицкевича, некоторое время спустя, в Варшаве:

«...возбудили изумление и восторг его импровизации, с которыми он выступал несколько раз и здесь, и в Москве, хотя импровизировал он прозой и по-французски. Ах, ты помнишь его импровизации в Вильно! Помнишь это изумительное преображение лица, этот блеск глаз, этот проникающий голос, от которого тебя даже страх охватывает, словно через него говорит дух. Стих, рифма, форма ничто тут не имеет значения. Говорящим по наитию духа дан дар обладания всеми языками, или, вернее, тем таинственным языком, который понятен всякому. Во время одной из таких импровизаций в Москве Пушкин, в честь которого был дан этот вечер, вдруг вскочил с места и, ероша волосы, почти бегая по зале, восклицал: „Quel génie! quel feu sacré! que suis-je auprès de lui?“ и, бросившись Адаму на шею, обнял его и стал целовать как брата. Я знаю это от очевидца. Тот вечер был началом взаимной дружбы между ними...».

Чтобы представить себе восторг Пушкина и восприятие им и его современниками подобных импровизаций, достаточно заглянуть в его "Египетские ночи".

Насибулин Э. Х. "Будрыс и его сыновья". 1976. Офорт. ВМП

28 октября [9 ноября] 1833 года, в Болдино, помечено стихотворение (перевод баллады А.Мицкевича «Будрыс и его сыновья»):

Три у Будрыса сына, как и он, три литвина.
Он пришел толковать с молодцами.
«Дети! седла чините, лошадей проводите,
Да точите мечи с бердышами.

Справедлива весть эта: на три стороны света
Три замышлены в Вильне похода.
Паз идет на поляков, а Ольгерд на прусаков,
А на русских Кестут воевода.

Люди вы молодые, силачи удалые
(Да хранят вас литовские боги!),
Нынче сам я не еду, вас я шлю на победу;
Трое вас, вот и три вам дороги.

Будет всем по награде: пусть один в Новеграде
Поживится от русских добычей.
Жены их, как в окладах, в драгоценных нарядах;
Домы полны; богат их обычай.

А другой от прусаков, от проклятых крыжаков,
Может много достать дорогого,
Денег с целого света, сукон яркого цвета;
Янтаря — что песку там морского.

Третий с Пазом на ляха пусть ударит без страха;
В Польше мало богатства и блеску,
Сабель взять там не худо; но уж верно оттуда
Привезет он мне на дом невестку.

Нет на свете царицы краше польской девицы.
Весела — что котенок у печки —
И как роза румяна, а бела, что сметана;
Очи светятся будто две свечки!

Был я, дети, моложе, в Польшу съездил я тоже
И оттуда привез себе женку;
Вот и век доживаю, а всегда вспоминаю
Про нее, как гляжу в ту сторонку».

Сыновья с ним простились и в дорогу пустились.
Ждет, пождет их старик домовитый,
Дни за днями проводит, ни один не приходит.
Будрыс думал: уж, видно, убиты!

Снег на землю валится, сын дорогою мчится,
И под буркою ноша большая.
«Чем тебя наделили? что там? Ге! не рубли ли?»
«Нет, отец мой; полячка младая».

Снег пушистый валится; всадник с ношею мчится,
Черной буркой ее покрывая.
«Что под буркой такое? Не сукно ли цветное?»
«Нет, отец мой; полячка младая».

Снег на землю валится, третий с ношею мчится,
Черной буркой ее прикрывает.
Старый Будрыс хлопочет и спросить уж не хочет,
А гостей на три свадьбы сзывает.

Соколов П.Ф. Портрет Марии Раевской (Волконской) с сыном. 1826
27 октября [8 ноября] 1828 года Пушкин, гостивший у Вульфов в Малинниках, пишет Посвящение к поэме "Полтава":
Тебе — но голос музы темной
Коснется ль уха твоего?
Поймешь ли ты душою скромной
Стремленье сердца моего?
Иль посвящение поэта,
Как некогда его любовь,
Перед тобою без ответа
Пройдет непризнанное вновь?

Узнай, по крайней мере, звуки,
Бывало, милые тебе —
И думай, что во дни разлуки,
В моей изменчивой судьбе,
Твоя печальная пустыня,
Последний звук твоих речей
Одно сокровище, святыня,
Одна любовь души моей.

Неназванный женский образ, к которому обращено Посвящение, кажется был глубоко запечатлен в сердце и памяти поэта. Имя адресата бурно обсуждалось пушкинистами.
В черновых вариантах поэмы Пушкин неоднократно менял имя героини, поскольку подлинное имя дочери Кочубея - Матрена - казалось ему неблагозвучным.
В черновиках находим такие имена:
Он горд Натальей молодой,
Своею дочерью меньшой...
...Он горд Матреной молодой...
...И подлинно: прекрасной Анны
Милее нет.
В черновой рукописи Посвящение поэмы сопровождалось припиской: I love this sweet name. [Я люблю это нежное имя. (Англ.)].
По мнению П.Е. Щеголева, поэма посвящена княгине Марии Волконской (Раевской), которая в то время уже находилась рядом с мужем в сибирской ссылке. Это мнение пытался оспорить О. Гершензон, но оно прочно утвердилось в литературе о Пушкине.
С упоминанием нежного имени в эпиграфе явно соотносились строки о смерти «младого казака»: «И имя нежное Марии / Чуть лепетал еще язык". В беловом варианте текста, убирая явно личный оттенок, Пушкин заменил эпиграф на другой, также взятый из Байрона, но имевший более широкое и более общее значение: "The power and glory of the war/ Faithless as their vain votaries, men / Had pass'd to the triumphant Czar» — «Мощь и слава войны, как и люди, их суетные поклонники, перешли на сторону торжествующего царя».

https://t.me/museumpushkinspb/3233

Ювинс Т. Графиня Д.Ф. Фикельмон. 1826 (?) или 1828

Из Дневника Долли Фикельмон:
1831. 25 октября. [6 ноября] Госпожа Пушкина, жена поэта, здесь <у Фикельмонов> впервые явилась в свете; она очень красива, и во всем ее облике есть что-то поэтическое ее стан великолепен, черты лица правильны, рот изящен и взгляд, хотя и неопределенный, красив; в ее лице есть что-то кроткое и утонченное; я еще не знаю, как она разговаривает, — ведь среди 150 человек вовсе не разговаривают, — но муж говорит, что она умна. Что до него, то он перестает быть поэтом в ее присутствии; мне показалось, что он вчера испытывал все мелкие ощущения, всё возбуждение и волнение, какие чувствует муж, желающий, чтобы его жена имела успех в свете».

https://t.me/museumpushkinspb/3172

Гау Э.П. Портрет барона М. Корфа. 1872
Сколько бы ни говорили о Модесте Корфе, как необъективном мемуаристе, его воспоминания о лицейской жизни, о своих сокурсниках во многом бесценны. Не менее и даже более бесценным был труд Модеста Корфа - библиографа.
Однажды они разговорились с Пушкиным о работе поэта над Историей Петра. Пушкина заинтересовали книги по отечественной истории, известные Корфу, и тот отправил ему список трудов, касающихся истории петровского времени. Этот список поразил Пушкина своей полнотой и широтой. Сам же Корф вот так оценил свой труд в письме к Пушкину от 13 [25] октября 1836 года (явно с ложной скромностью :)):

"Лет пятнадцать тому назад, когда служба не поглощала еще всего моего времени, мне хотелось ближе изучить Русскую историю, и это постепенно навело меня на мысль: составить полный библиографический каталог всех книг и пр. когда либо изданных о России, не в одном уже историческом, но во всех вообще отношениях и на всех языках: труд компилятора, но который в то время приносил мне неизъяснимое удовольствие. Перебрав все возможные каталоги, перерыв все наши журналы, перечитав всё, что я мог достать о России и воспользовавшись всеми, сколько-нибудь надежными цитатами, — я собрал огромный запас материалов, в последствии, однакож, оставшихся без всякой дальнейшей обработки и частию даже растерянных. Последний наш разговор о великом твоем труде припомнил мне эту работу. Из разрозненных ее остатков я собрал всё то, что было у меня в виду о Петре В.<еликом> и посылаю тебе, любезный Александр Сергеевич, ce que j’ai glané sur ce champ <см. перевод>, разумеется, без всякой другой претензии, кроме той, чтобы пополнить твои материалы, если, впрочем, ты найдешь тут что-нибудь новое. Это одна голая, сухая библиография, и легче было выписывать заглавия, чем находить самые книги, которых я и десятой части сам не видал. Впрочем в теперешней моей выборке я ограничился решительно одними специальностями о Петре В.<еликом>, его веке и его людях, не приводя никаких общих исторических курсов, и т. п. В этой выборке нет ни системы, ни даже хронологического порядка: я выписывал заглавия книг, так как находил их в своих заметках, и искренно рад буду, если ты найдешь тут указание чего нибудь, до сих пор от тебя ускользнувшего, а еще больше, если по этому указанию тебе можно будет найти и достать самую книгу. Я охотно обратил на это несколько часов свободного моего времени и прошу ценить мое приношение не по внутреннему его достоинству, а по цели.
Весь твой Модест.
13 окт. 1836.
Разумеется, что указания мои не идут дальше той эпохи, в которую я ими занимался; всё вышедшее после того, при перемене моих занятий, совершенно мне чуждо, и из прежнего, как я уже сказал, многое пропало: это одни остатки".

Друзья! Сегодня состоялось открытие выставки «Пушкин — душа России»

Делимся фотографиями с открытия📷

Уже завтра в 12:00, вы сможете попасть на авторскую экскурсию от кураторов выставки - Ирины Руденко и Анатолия Анненкова.

📆 24 октября — 25 ноября
📍Музей «Пушкин. Жизнь и творчество», Зеленый зал. Мойка, 12

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Вопрос о возможных источниках французской литературной сказки рассмотрен и в исследовании барона Валькенера — ученого-натуралиста, одного из основателей Энтомологического общества Франции, обладателя ценной коллекции пауков (новый род этих насекомых — пауков-бокоходов (Thomisus onustus) — он описал в 1805 году). Одновременно Валькенер с большим успехом трудился над творческими биографиями Горация и Лафонтена, изучал исторические источники французских сказок. В своей диссертации, в главе «Послания касательно сказок, полагающихся творениями Перро», он, в частности, пришел к выводу, что прототипом сказки Перро «Синяя Борода» следует считать звероподобного бретонского правителя-великана Коморра Окаянного, который жил в VI веке и жестоко расправлялся со своими женами, о чем Валькенер узнал, изучая «Большие хроники» и «Жития святых Бретани и Арморики».

Проблема связи сказок Перро с историческими событиями, предшествующей фольклорной и литературной традицией не могла не привлечь внимание Пушкина. В 1830-х годах он сам сочинял сказки в народном стиле и живо интересовался судьбами литературной авторской сказки как нового жанра и нового явления европейской литературы эпохи романтизма. Неслучайно незадолго до приобретения сказок Ш. Перро, 11 августа 1836 года, в том же магазине Беллизара Пушкин купил перевод на французский язык сказок немецкого романтика Модеста Гофмана, которые, вне всякого сомнения, не были предназначены для чтения в детской.

На первый взгляд может показаться, что книга была куплена в подарок старшим детям поэта — трехлетнему Саше и четырехлетней Маше. Эти волшебные сказки завоевали любовь нескольких поколений малышей и их родителей, и потому в 1987 году при воссоздании детской комнаты в Мемориальном музее-квартире А. С. Пушкина здесь решено было представить муляж редкого издания сказок Перро, сохранившегося в библиотеке поэта.
Однако присмотримся к этой книге. Она издана в Париже в 1836 году на французском языке, что не мешало читать ее детям, которые с малолетства постигали этот язык наряду с родным русским. Замысловато и загадочно выглядит полное название книги, выведенное на обложке: «Сontes de Charles Perrault, précédés d'une notice sur l'auteur par P.L.Jacob, bibliophile, et une dissertation sur les contes de fées par M. le baron Walckenaer»: «Сказки Шарля Перро, предваряемые заметкой об авторе библиофила П.Л. Жакоба и диссертацией о сказках господина барона Валькенера».
Итак, книга открывалась обширным предисловием, в котором изложена биография Ш. Перро, затем следовал текст диссертации барона Шарля Валькенера (1771–1852), изучавшего жанровые особенности французских волшебных сказок, и лишь после, начиная с 65 страницы, были помещены сами сказки.
Из предисловия, составленного библиофилом Жакобом (псевдоним французского писателя и издателя Поля Лакруа (1806–1884), автора авантюрных исторических романов), следует, что Перро вовсе не был сказочником, а, будучи ученым, членом Французской Академии и Академии надписей и изящной словесности, возглавлял работу по созданию «Всеобщего словаря французского языка», был автором дидактической поэмы «Век Людовика Великого», труда «Великие люди Франции» и объемных «Мемуаров», принадлежал к высшему французскому обществу. Первый сборник его сказок («Сказки матушки Гусыни»; 1697) вызвал бурный восторг при дворе Людовика XIV и в салонах придворных дам, где в то время увлекались чтением и слушанием подобных волшебных историй.
Перро объяснял, что сочинял сказки не ради забавы, и игривая манера повествования была избрана им «только затем, чтобы они (сказки) действовали на ум читателя с большей приятностью, вместе и поучая, и развлекая». Если прозаическая часть этих сказок (с незначительными купюрами) еще могла быть адресована детям, то не лишенная иронии стихотворная часть — моралите — представляла собой назидательные уроки для взрослых.
В каждой сказке выведены два стихотворных заключения. Так, в резюме о Золушке сказано, что скромность — лучшая из добродетелей, но что в свете нет возможности куда-либо пробиться без влиятельных знакомств. В сказке о Красной Шапочке: дети не должны слушать чужих людей, иначе попадут волку в пасть; сладкоречивые волки всех опаснее для девиц. И так далее. В сочетании с иллюстрациями и моралите тексты сказок образовывали единое смысловое целое, свидетельствующее о двусмысленном и нередко фривольном характере заключенных в них историй. В книге помещено 170 виньеток и иллюстраций, включая портрет академика Ш. Перро на фронтисписе. Все они исполнены гравером Лакостом младшим по рисункам шести французских художников.
Издавая свои сказки, Перро преследовал и еще одну важную цель — вступал в многолетнюю литературную полемику, известную как «ссора древних и современных», пытаясь доказать, что современная литература должна обращаться не к древним античным идеалам, а к своим ближайшим истокам — фольклору и народному творчеству.

Обложка книги "Сontes de Charles Perrault". Paris.1836.
Иллюстрации к книге "Сontes de Charles Perrault". Paris.1836:
«Мальчик с пальчик» и «Рике Хохолок»
Портрет Шарля Перро на фронтисписе кн.: "Сontes de Charles Perrault". Paris.1836.

12 [24] октября 1836 года Пушкин заглянул по обыкновению в книжный магазин Ф. Беллизара, в доме голландской церкви на Невском проспекте.

Поэт приобретал здесь книжные издания в долг, не торопясь расплачиваться, о чем еще в марте 1836 года его известил недовольный владелец магазина: «Состоя к настоящему дню нашим должником в сумме 2 172 руб. 90 коп., вы сами определите, милостивый, государь, не надлежит ли вам погасить счет, который мы при сем прилагаем». Однако очередная книжная новинка, приобретенная 12 октября, — «Сказки Шарля Перро» — также была записана на счет поэта. К 10 ноября 1836 года Пушкин уже должен был Беллизару 3 713 рублей, из которых 700 рублей обязался выплатить к 10 января следующего года, в апреле — 1 500 рублей, а остальную сумму — к 1 сентября 1837 года.
Чем же привлекла Пушкина книга сказок французского автора, увеличившая его долг Беллизару на 9 рублей?

Сегодня Мемориальный музей-квартиру А. С. Пушкина посетили потомки поэта

Спустя долгие годы в квартире на наб. реки Мойки, 12 Александр Александрович Пушкин и его супруга Мария Александровна Пушкина-Дурново, которые сейчас живут в Бельгии. Также к ним присоединился Николай Сергеевич Данилевский, потомок поэта, проживающий в Петербурге.

Экскурсию для гостей провела заведующая музеем Галина Михайловна Седова.

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Кипренский О.А. Портрет Н.В. Кочубей. 1813. Бумага, угольный и итальянский карандаши, пастель, сангина, мел. ВМП

10 [22] октября 1800 года родилась Наталья Викторовна Кочубей, ставшая одной из первых серьезных увлечений Пушкина-лицеиста.
Старшая дочь графа Виктора Павловича Кочубея и Марии Васильевны, урождённой Васильчиковой, в юные годы по большей части жила заграницей, но летние месяцы семья обычно проводила на Царскосельской даче. В Царском Селе ее и увидел впервые Пушкин, который записал в набросках к автобиографии под периодом «1813 год»: «Гр. Кочубей».
По мнению однокашника поэта М. А. Корфа, «едва ли не она (а не Бакунина) была первым предметом любви Пушкина». Считается, что ей могли быть посвящены стихотворения «Измены» (1815) и «Воспоминаньем упоенный» (1819).
Первый бал, который женатый Пушкин посетил вместе со своей супругой, состоялся в особняке отца Наталии Викторовны, графа В. П. Кочубея, 11 ноября 1831 года. На том балу присутствовала и дочь хозяина вместе с мужем, графом Александром Строгановым (приходившимся троюродным братом Н. Н. Пушкиной).
Пушкин виделся с Н.В.Строгановой в светских салонах и в доме Карамзиных, где она была частой гостей. Незадолго до смертельного поединка с д'Антесом Софья Карамзина заметила в письме к брату:
"Когда приехала графиня Строганова, я попросила Пушкина пойти поговорить с ней. Он согласился, краснея (ты знаешь, что она — одно из его отношений, и притом рабское), как вдруг вижу — он остановился и повернул назад. „Ну, что же?“ — „Нет, не пойду, там уж сидит этот граф“. — „Какой граф!“ — „Дантес, Гекрен, что ли!“".
После гибели Пушкина Наталья Викторовна - одна из немногих светских дам - приняла сторону поэта, о чем рассказывал Александр Карамзин:
Александр Карамзин писал:
"Не думай, однако, что все общество встало против Пушкина после его смерти; нет, только Нессельрод и еще кое-кто. Другие, наоборот, например графиня Нат[али] Строганова и м-м Нарышкина (Map. Яков.) с жаром выступили на его защиту, что даже повело к нескольким ссорам, а большинство вовсе ничего не говорило — так им и подобает".

Дорогие друзья!
23 октября в 18:00 состоится встреча цикла «Пушкин и его эпоха». В программе доклад доктора физико-математических наук, профессора Университета Северного Иллинойса, члена Болонской Академии наук Владимира Дмитриевича Шильцева — О новом подходе: составной синтезированный перевод «Евгения Онегина».

Трансляция доклада будет доступна на платформе VK-видео Пушкинского Дома.

Сайт проекта.

История переводов «Евгения Онегина» на английский язык насчитывает 36 попыток передать богатство языка и поэтическое великолепие этого литературного шедевра. Однако ни один из переводов не передаёт читателю ничего, кроме основного сюжета и бледного отражения стиля Пушкина.
Мы представляем новый подход — «синтезированный» или «отредактированный составной» перевод, основанный на тщательном отборе и комбинировании индивидуальных строк, слов и рифм из нескольких наиболее удачных существующих английских переводов, с внесением дополнительных корректировок. О нем речь и пойдет на семинаре.

#ирлиран #пушкинскийдом #пушкинскийсеминар #семинаронлайн #пушкин #александрпушкин

Гейтман Е. И. Портрет А. С. Пушкина в юности (фронтиспис изд. «Кавказский пленник». СПб, 1822). 1822. Бумага, гравюра пунктиром.
Тропинин В.А. Пушкин А. С. Эскиз портрета. Москва; 1827. Бумага цветная, карандаш итал., уголь, растушка

Около 9 [21] октября 1826 года Константин Полевой, брат издателя журнала "Московский телеграф" Николая Полевого, впервые увидел Пушкина, приехавшего в Москву из михайловской ссылки. Вот его рассказ о той встрече. Рассказ интересен тем, что мемуарист обратил внимание не только на внешность Пушкина, но также на особенность его творческой манеры, о чем современники писали очень редко:

"... как-то вечером он [Пушкин] приехал к нам вместе с С. А. Соболевским, который сделался путеводителем его по Москве и впоследствии поселил его у себя. Этот вечер памятен мне впечатлением, какое произвел на меня Пушкин, виденный мною тут в первый раз. Когда мне сказали, что Пушкин в кабинете у Николая Алексеевича, я поспешил туда, но, проходя через комнату перед кабинетом, невольно остановился при мысли: я сейчас увижу его!.. Толпа воспоминаний, ощущений мелькнула и в уме и в душе... С тревожным чувством отворил я дверь...
Надобно заметить, что, вероятно, как и большая часть моих современников, я представлял себе Пушкина таким, как он изображен на портрете, приложенном к первому изданию «Руслана и Людмилы» [здесь ошибка мемуариста: к изданию "Кавказского пленника"- Г.С.], то есть кудрявым пухлым юношею с приятною улыбкой...
Перед конторкою (на которой обыкновенно писал Н.А. ) стоял человек, немного превышавший эту конторку, худощавый, с резкими морщинами на лице, с широкими бакенбардами, покрывавшими всю нижнюю часть его щек и подбородка, с тучею кудрявых волосов. Ничего юношеского не было в этом лице, выражавшем угрюмость, когда оно не улыбалось. Я был так поражен неожиданным явлением, нисколько не осуществлявшим моего идеала, что не скоро мог опомниться от изумления и уверить себя, что передо мною находился Пушкин. Он был невесел в этот вечер, молчал, когда речь касалась современных событий, почти презрительно отзывался о новом направлении литературы, о новых теориях и между прочим сказал:
— Немцы видят в Шекспире черт знает что, тогда как он просто, без всяких умствований говорил, что было у него на душе, не стесняясь никакой теорией.
Тут он выразительно напомнил о неблагопристойностях, встречаемых у Шекспира, и прибавил, что это был гениальный мужичок! Меня поразило такое суждение тем больше, что я тогда был безусловный поклонник Авг. Шлегеля, который не находит никаких недостатков в Шекспире.
Пушкин несколько развеселился бутылкою шампанского (тогда необходимая принадлежность литературных бесед!) и даже диктовал Соболевскому комические стихи в подражание Вергилию. Не припомню, какая случайность разговора была поводом к тому, но тут я видел, как богат был Пушкин средствами к составлению стихов: он за несколько строк уже готовил мысль или созвучие и находил прямое выражение, не заменимое другим. И это шутя, между разговором! "

20 октября исполняется 200 лет со дня рождения Александра Васильевича Дружинина

Мы подготовили для вас статью
о писателе, критике, англисте, сотруднике журнала «Современник».

Прочитать ее можно тут🖱

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Серяков Л.А., по рис. Г. Бролинга. Проекты памятника Пушкину. 1870-е. Бумага, гравюра на дереве.

Об одной неизвестной нам даме и ее загадочных "мемориях", способных обессмертить Пушкина, поэт писал жене 8 [20] октября 1833 года:
«Какова Краевская? недаром Отрежков [Наркиз Тарасенко-Отрешков - литератор, экономист, журналист] за ней волочился. Не думал я попасть в ее мемории и таким образом достигнуть бессмертия. Кланяйся ей от меня, если ее увидишь».

Вот бы узнать, что это за Краевская такая.... Будущей жене известного журналиста А.А. Краевского, Анне Яковлевне Брянской, еще только 16 лет, у нее впереди дебюты на сцене Александринского театра и только после - перемена фамилии. То есть, речь не о ней.... Конечно, можно предположить, что Анна Накваская (1781-1851), урожденная Краевская, будучи польской писательницей и мемуаристкой (жила в Варшаве), могла что-то написать о Пушкине, но никаких упоминаний о Пушкине в ее текстах мы не находим... Да и Краевской она была только ДО замужества, а бывала ли в Петербурге, где Пушкин предполагал, что его жена может ей кланяться, - неизвестно. Загадка.
"Ищите женщину!"

Сегодня, 19 октября, день-символ в Царском Селе..

"Друзья мои, прекрасен наш союз!"

Пороховников П.И. Портрет В.Ф.Малиновского. 1879.
Принято именно сегодня, 19 октября, отмечать дорогую пушкинскую дату - "Лицея день заветный". Однако по новому стилю этот день все же следует вспоминать не сегодня, а 12 днями позже - 31 октября.
А что же происходило в Лицее в такой день, как сегодня: 19го по новому календарю, но еще только 7 октября по старому.
В тот день никто из воспитанников в Лицее пока не появился, но велись последние приготовления к их прибытию. Порядок и лоск наводили служащие Лицея и приставленная к ним инвалидная команда, руководил же всеми директор Василий Федорович Малиновский. Возможно, уже прибыли некоторые из педагогов , обустраиваясь на казенных квартирах. Воспитанников же встречали на лицейском пороге 9 [21] октября 1811 года.

Процитирую в этой связи замечательное описание тех событий из книги Марианны Яковлевны Басиной "В садах Лицея":

"В помощь служителям-дядькам еще в августе прислана была «инвалидная команда» — унтер-офицер и шесть солдат-инвалидов.
Директор Лицея Василий Федорович Малиновский отдавал последние распоряжения эконому Эйлеру и надзирателю по учебной и нравственной части Пилецкому.
И вот с утра 9 октября 1811 года возле директорского дома началось оживление. Казалось, хозяин принимает гостей. Со стуком подъезжали кареты, из которых степенно выходили подростки-мальчики в сопровождении родных. Но лица детей были грустны и растерянны, а лица взрослых торжественно серьезны. Они приехали не в гости. Это начали съезжаться воспитанники, принятые в Царскосельский Лицей.
Кто привез Александра Пушкина, неизвестно. Возможно, дядя Василий Львович. А может быть, давний друг семьи Пушкиных, добрейший Александр Иванович Тургенев, благодаря влиянию которого и удалось поместить двенадцатилетнего Александра во вновь открываемое учебное заведение.
Встречал приезжающих сам хозяин дома — Василий Федорович Малиновский. Было ему уже за сорок. Его открытое лицо с благородными чертами говорило об уме и доброте. Держался он скромно, просто, приветливо. Он прекрасно понимал, что творилось в душе привезенных к нему мальчиков, и старался их ободрить, успокоить, рассеять.
«Новобранцы» прибывали по одному. Отобедали тут же у директора. Сопровождающие не задерживались, не желая продлевать тягостные минуты расставания и памятуя пословицу: «Долгие проводы — лишние слезы».
Родные уехали, и воспитанники остались одни с гувернерами и инспектором.
После вечернего чая всех повели переодеваться. В несколько минут мальчики преобразились. Сброшены неказистые домашние курточки, панталоны, башмаки. На каждом синий двубортный сюртук со стоячим красным воротником, с красным кантом на манжетах, блестящими гладкими пуговицами, синий суконный жилет, длинные прямые панталоны синего сукна, полусапожки…
Мальчики бросились к зеркалу, разглядывали друг друга, вертелись. Одни уже воображали себя министрами, другие сенаторами, третьи просто наслаждались своим парадным видом.
Довольны были все.
Время близилось к десяти. Пора и на покой. Поднялись на четвертый этаж и по длинному полутемному коридору разошлись по своим комнаткам, где удушливо пахло непросохшей краской. «Новобранцы» осмотрелись. Тускло освещала свеча скромное убранство: узкая железная кровать с бумазейным одеялом, конторка, стул, умывальный столик с зеркалом, комод. За окном непроглядная осенняя ночь, ветер, шум деревьев в роще. И не у одного будущего сенатора и министра вдруг почему-то защипало в горле и потекли по щекам непрошеные слезы.

Похоронив мать, Соболевский уехал в Европу, где провел с перерывами почти 20 лет. В 1830 году он писал Шевыреву: «Я очень люблю Италию и, поживши в разнородном Париже, пивном Лондоне и бестолковой Германии, решил, что, после России, самый для жилья приятный край для большей части года – Италия ... Я заметил, что умнейший en general человек — итальянец, каков он есть, а русский — каковым его легко можно сделать; немца же ничем не обработаешь: такие густокровные, колбасокишечные ... Что за гадость немецкие студенты, и как мы, русские, велики противу всей Европы... Русский человек — сокол между человеками».
За время путешествия он завел обширные знакомства, сблизился со многими выдающимися людьми своего времени. В Париже Соболевский узнал о смерти Пушкина, и А. Н. Карамзин сообщал матери: «Этот человек, которого вы не любите, человек, щеголяющий своей стоической бесчувственностью, плакал, глотая слезы, когда я ему показал ваше письмо».
Страстный библиофил, Соболевский за тридцать пять лет собрал замечательную библиотеку — более 25 тысяч томов редких изданий, был одним из постоянных дарителей книг в Публичную библиотеку. «Я считал бы грехом не снабдить Санкт-Петербургскую библиотеку книгой о России, в ней не имеющейся, хотя бы даже она меня сильно интересовала, — признавался Соболевский. В 1851 году по рекомендации М.А. Корфа он был избран в почетные члены Императорской Публичной Библиотеки как «отечественный любитель библиографических занятий», пользовавшийся «общей по всей Европе известностью». За такие же услуги он был избран почетным членом Румянцевского музея. К сожалению, свою уникальную книжную коллекцию Соболевский не смог сохранить. Тяжелое материальное положение заставило его в конце жизни обсуждать вопрос о продаже книг. Барон Корф не хотел верить в серьезность его намерений: «Без книг он будет походить на человека без зубов, который не может более питаться как должно и заболеет от этого недостатка».
С 1852 года Соболевский окончательно поселился в Москве, продолжая бывать в обществе, общался с И. С. Тургеневым, композитором А. Г. Рубинштейном, Л. Н. Толстым. Летом 1867 года Толстой, находясь в Москве, писал жене: «Мне нужно, прочесть несколько глав исторических Погодину, Соболевскому, Самарину… Завтра я поеду собирать этих господ». Речь шла о чтении глав романа «Война и мир». Судя по сохранившимся письмам, Толстой дорожил мнением Соболевского и неоднократно обсуждал с ним литературные вопросы.
После кончины Соболевского его «прекрасная коллекция как старинных, так и современных книг, отобранная с большим вкусом», была продана на аукционе в Лейпциге за 25 тысяч талеров. Большинство ценнейших изданий приобрел Британский музей, русская и славянская части поступили в Лейпцигский университет, архив Соболевского с рукописями и письмами Пушкина купил гр. С. Д. Шереметев. Несколько книг удалось приобрести Публичной библиотеке.
Похоронен С. А. Соболевский в Москве на кладбище Донского монастыря рядом с могилой матери. «Сердце еще слишком болит при мысли об его кончине, — писал А.Ф Ростопчин. — Могила его не многими посетится, лицемерию и любопытству незачем к ней и подходить; но придут поклонится верные ценители его души, редких и многосторонних его качеств».

Автор текста — Татьяна Риксовна Мазур, ведущий хранитель экспозиции Мемориального музея-квартиры А.С. Пушкина.

Мей А.Г., Шиндлер М.А. Фотопортрет С.А.Соболевского. конец 1860-х
6 [18] октября 1870 года в Москве, в кресле у письменного стола в рабочем кабинете, было обнаружено тело скоропостижно скончавшегося С.А.Соболевского (инфаркт) — давнего и преданнейшего друга Пушкина, известного библиофила, острослова, одного из тех московских старожилов, с уходом которых осиротело поле русской культуры.
С Пушкиным они сошлись в 1818 году, когда Соболевский оказался однокашником младшего брата поэта Левушки. В Благородном пансионе при Главном педагогическом институте вместе с ними учились и Павел Нащокин, и Михаил Глинка. По воспоминаниям товарищей, Соболевский отличался эрудицией, живостью характера, остроумием… Кстати, курс русской словесности читал в пансионе В. Кюхельбекер – «неистовый преподаватель, не знавший ни в чем меры». В 1820 году, накануне зарубежного путешествия, Кюхельбекер писал матери: «Сегодня вечером меня посетили три моих ученика, чтобы попрощаться: Соболевский, Глебов и Пушкин (Лев) … Добрые мальчики очень смягчили моё сердце; представьте себе: они отрезали прядь моих волос на память».
С апреля 1822 года Соболевский служил в Московском главном архиве МИД, где, как известно, начальство не сильно утруждало подчиненных трудами.
В 1828 году умерла мать Соболевского. Он тяжело пережил эту потерю. Пушкин заметил тогда: «…соболезную бедному Сергею. Утратив мать, он совершенно одинок, никто не пойдет с ним под венец, вспомни мое слово». — Так и вышло, — рассказывал племянник Пушкина Лев Павлищев, — Оплакивая в душе одиночество и бессемейную жизнь, Соболевский выражал угнетавшую его скорбь юмористическими выходками. Так, например, купив и обучив пару огромнейших сенбернарских псов, Сергей Александрович заставлял их раскланиваться с гостями, приговаривая: «Рекомендую вам моих, с позволенья сказать, детей: вот мой сын – Антон Сергеич, а вот и дочка – Авдотья Сергевна»; иногда же прибавлял полусерьезно: «Других детей никогда и не будет».
Оценивая положение Соболевского в обществе, Павлищев отмечал, что «встретили его там враждебно, с предвзятыми взглядами, двусмысленными, оскорбительными улыбками и намеками. Соболевский дал… словесным атакам молодецкий отпор … так что после пяти-шести генеральных сражений неприятель обратился в бегство…. Короче, Соболевский одержал победу блистательную: его стали бояться».
Недоброжелателей было немало, один из них – Ф. Ф. Вигель – высказывался о Соболевском весьма резко: «Такого рода люди … все берут с бою и наглостью стараются предупредить ожидаемое презрение. … Оставив службу в самом малом чине, он жил всегда посреди так называемой холостой компании…Находка был для него Пушкин, который так охотно давал тогда фамильярничать с собою…смешил своими холодными шутками... Не имея ни к кому привязанности, человек этот был желчен, завистлив и за всякое невнимание… спешил мстить довольно забавными эпиграммами в стихах, кои для успеха приписывал Пушкину». Сам Вигель также стал адресатом одной из многочисленных эпиграмм Соболевского: «Ах, Филипп Филлипыч Вигель!/Тяжела судьба твоя:/По-немецки ты — Schweinwigel,/A по-русски ты — свинья!».
Между тем, многие современники видели в нем интересного собеседника, человека безупречного литературного вкуса и эрудиции. «Бывают такие лица, — писал В. Соллогуб, — которые родятся с огромным талантом, но не признают его присутствия, может быть, от равнодушия, а всего вероятнее — от гордости и от горделивой взыскательности к самим себе. Таков был Соболевский».

Н.х. Портрет П.А. Бартеневой. Сер. XIX в.

Прасковья Арсеньевна Бартенева (1811—1872) — дочь Арсения Ивановича Бартенева и его жены Феодосии Ивановны, рожденной Бутурлиной; камер-фрейлина императрицы Александры Федоровны. В совершенстве владея голосом, она исполняла вокальные партии на великосветских вечерах и концертах, преимущественно в Москве, где ее не однажды слушал Пушкин.
Бартенева — постоянная участница концертов в домах К. Я. Булгакова, гр. Д. Н. Шереметева, гр. М. Ю. Виельгорского, концертов Патриотического Общества, она частая гостья в домах В.А.Жуковского и И.И. Козлова, была дружна с М.И.Глинкой. Современники называли ее то «московским соловьем» (А.Я.Булгаков), то, в шутку, «московским соловьем-разбойником» (кн. П. А. Вяземский). И.И. Козлов, гр. Е. П. Ростопчина, И.П. Мятлев посвящали ей свои стихи. Все отмечали не только дивный голос, но и миловидность певицы. Граф М.Д. Бутурлин, рассказывая о ней в своих мемуарах, сравнивал ее с другой первоклассной певицей, Елизаветой Алексеевной Окуловой, отдавая предпочтение последней: мемуарист считал, что у Бартеневой «голос был пространнее, может быть, серебристо-звучнее; но в пении ее не было увлекательности и выражения страсти, чем вдохновлялись природный голос и метод Е. А. Окуловой».
Мы не знаем, сравнивал ли Пушкин голос Бартеневой с другими голосами, но он сделал запись в альбоме певицы, свидетельствующую о восторге, который он испытал при ее пении. Запись сделана 5 [17] октября 1832 года в Москве: это цитата из пушкинского «Каменного гостя». В тексте изменено только одно последнее слово: «мелодия» заменена на «гармонию»:
П. А. Бартеневой
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает.
Но и любовь Гармония
А. Пушкинъ 5 Окт. 1832.

Популярность этих чудесных музейных встреч со сказочными героями и сказочными сюжетами растёт "не по дням, а по часам".
Наши Коты учёные и Сказочницы едва поспевают с экскурсии на экскурсию!
Кому это интересно, прошу не затягивать с заявками, бронируя время посещения ЗАБЛАГОВРЕМЕННО.
До встреч в доме на Мойке,12!

#вмузейсдетьми

Приглашаем в выходные посетить наши интерактивные экскурсии для детей.

19 октября —«Сказки сказывать мы станем»

Вы узнаете, откуда Пушкин черпал вдохновение для своих сказок, а также сравните их героев.
В конце встречи откроется тайна содержимого волшебного «мешка сказок». 💰

🎟 Купить билет
Стоимость билета 400 рублей

20 октября — «Путешествие с Котом ученым по пушкинскому Петербургу»🐈‍⬛

🧩Кот из сказочного Лукоморья придумал много интересных заданий: различные пазлы, ребусы, кроссворды, задания на наблюдательность и память. Также у вас будет возможность увидеть Петербург времен Пушкина, а также как поэт изобразил город в своем творчестве.

🎟 Купить билет
Стоимость билета 500 рублей

📍наб. реки Мойки, 12 (Музей «Пушкин. Жизнь и творчество»)
❗️Дети до 14-ти лет проходят в музей только в сопровождении взрослых.

«Сказка о царе Салтане». Иллюстрация. Я. М. Николаевич

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Кузьмин Н.В. Пушкин в коляске. Илл. к роману "Евгений Онегин". 1932.
В начале октября 1829 года, в Москве, Пушкин, недавно возвратившийся из своего кавказского путешествия, работает над главой "Странствие" романа "Евгений Онегин" (черновые строфы помечены 2 и 3 октября), а 4 [16] октября пишет стихотворение "Дорожные жалобы", уже о собственной страннической судьбе:
Долго ль мне гулять на свете
То в коляске, то верхом,
То в кибитке, то в карете,
То в телеге, то пешком?

Не в наследственной берлоге,
Не средь отческих могил,
На большой мне, знать, дороге
Умереть Господь судил,

На каменьях под копытом,
На горе под колесом,
Иль во рву, водой размытом,
Под разобранным мостом.

Иль чума меня подцепит,
Иль мороз окостенит,
Иль мне в лоб шлагбаум влепит
Непроворный инвалид.

Иль в лесу под нож злодею
Попадуся в стороне,
Иль со скуки околею
Где-нибудь в карантине.

Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И телятиной холодной
Трюфли Яра поминать?

То ли дело быть на месте,
По Мясницкой разъезжать,
О деревне, о невесте
На досуге помышлять!

То ли дело рюмка рома,
Ночью сон, поутру чай;
То ли дело, братцы, дома!..
Ну, пошёл же, погоняй!..

Горбунов К.А. Портрет А.В. Кольцова. 1840-е
Заболоцкий П.Е. Портрет М.Ю. Лермонтова. 1837

3 октября 1809 и 1814 гг. родились в совершенно различных семьях, но на едином пространстве земли русской два замечательных поэта, которым судьба уготовила недолгий, но блистательный творческий путь, у каждого — свой, неповторимый… «Два мощных голоса, доносившихся с противоположных сторон», как сказал о них Герцен. Два полюса единой русской культуры: Алексей Кольцов (1809–1842) и Михаил Лермонтов (1814–1841).
Поразительно, что в 1837 году именно эти два поэта оставили наиболее сильные стихотворные отклики на смерть своего великого современника Александра Пушкина: «На смерть поэта» и «Лес».
Стихи можно прочитать в интернете. Напомнить хочется строки из письма А.В. Кольцова от 13 марта 1837 г.: "Александр Сергеевич Пушкин помер; у нас его уже более нету!.. Едва взошло русское солнце, едва осветило широкую русскую землю небес вдохновенным блеском, огня животворной силой; едва огласилась могучая Русь стройной гармонией райских звуков; едва раздалися волшебные песни родимого барда, соловья-пророка…
Прострелено солнце. Лицо помрачилось, безобразной глыбой упало на землю! Кровь, хлынув потоком, дымилася долго, наполняя воздух святым вдохновеньем недожитой жизни! Толпой согласной соберитесь, други, любимцы искусства, жрецы вдохновенья, посланники Бога, пророки земные! Глотайте тот воздух, где русского барда, с последнею жизнью, текла кровь на землю, текла и дымилась! Глотайте тот воздух, глотайте душою: та кровь драгоценна. Сберите ту кровь, в сосуд положите, в роскошный сосуд. Сосуд тот поставьте на той на могиле, где Пушкин лежит.
О, лейтесь, лейтесь же ручьями
Вы, слезы горькие, из глаз:
Нет больше Пушкина меж нами, —
Бессмертный Пушкин наш угас!
Слепая судьба! Разве у нас мало мерзавцев? Разве кроме Пушкина тебе нельзя было кому-нибудь другому смертный гостинец передать? Мерзавцев есть много, — за что ж ты их любишь, к чему бережешь? Мерзавка судьба!.. Творец Всемогущий света! Твоя воля, Твои советы мудры; но непостижим нам Твой закон!.."
Всё, сказанное Кольцовым о Пушкине, по праву можно отнести и к гибели Лермонтова!

Анна Николаевна Вульф в ожидании у верстового столба. Рисунок Пушкина в Ушаковском альбоме.

В предпоследний свой приезд в Михайловское, где он провел весь сентябрь и первую половину октября 1835 года, Пушкин сделал запись в альбоме Анны Николаевны Вульф, процитировав отрывок из XLVI строфы шестой главы Онегина и несколько слов из стихотворения Кольриджа «Жалоба»:

«Как редко, друг, достойный великий человек получает в награду / Почести или богатство, несмотря на все свои достоинства и труды».

Цитата из Кольриджа, как увидим, прервана, что свидетельствует о том, что Анна Вульф хорошо знала это стихотворение, либо они с Пушкиным его обсуждали. Обозначенная английским поэтом проблема жгла душу Пушкина в последние годы его жизни. Вот он и разоткровенничался.

Ан. Н. Вульф
Простите, сени!

Где дни мои текли въ глуши,
Исполнены страстей и лени
И сновъ задумчивой души....

How seldom, friend, a good
great man obtain

[Как редко, друг, достойный великий человек получает в награду]
etc. [и так далее – франц.]
2 oct. 1835
Trigorsk

Дорогие друзья! Сегодня мы продолжаем серию подкастов «Что такое “Болдинская осень”» с Галиной Михайловной Седовой, заведующей Мемориальным музеем-квартирой А. С. Пушкина, и предлагаем вам второй (из четырех) выпуск.

«Болдинская осень 1830-го года справедливо определяется исследователями не только как время собирания зрелых плодов – поэтических и духовных, но также как время восхождения гения Пушкина на некую высшую точку пути, с которой открывается все пройденное и все предстоящее».
http://www.museumpushkin.ru/muzej_online/podkasty/chto_takoe_boldinskaya_osen._chast_ii.html

Изображение:
Кончаловский Петр Петрович. "Пушкин в Болдине". Бумага, акварель черная, белила. 1899

Неизвестный художник. Граф А.Х. Бенкендорф. 1830-е ВМП

30 сентября [12 октября] 1826 года началась многолетняя официальная переписка Пушкина с графом А.Х.Бенкендорфом, через которого в 1830-х гг. происходило общение поэта с властью: сохранилось 58 писем Пушкина к Бенкендорфу и 36 писем Бенкендорфа к Пушкину. Первое из этих писем датировано 30 сентября 1826 года. Сколько в нем несбывшихся обещаний! Сколько лжи, которая по капле отравляла затем жизнь Пушкина...

Милостивый государь

Александр Сергеевич!
Я ожидал прихода вашего, чтоб объявить высочайшую волю по просьбе вашей, но отправляясь теперь в С. Петербург и не надеясь видеть здесь, честь имею уведомить, что государь император не только не запрещает приезда вам в столицу, но предоставляет совершенно на вашу волю с тем только, чтобы предварительно испрашивали разрешения чрез письмо.
Его Величество совершенно остается уверенным, что вы употребите отличные способности ваши на передание потомству славы нашего Отечества, передав вместе бессмертию имя ваше. В сей уверенности его императорскому величеству благоугодно, чтобы вы занялись предметом о воспитании юношества. Вы можете употребить весь досуг, вам предоставляется совершенная и полная свобода, когда и как представить ваши мысли и соображения; и предмет сей должен представить вам тем обширнейший круг, что на опыте видели совершенно все пагубные последствия ложной системы воспитания.
Сочинений ваших никто рассматривать не будет; на них нет никакой цензуры: государь император сам будет и первым ценителем произведений ваших и цензором.
Объявляя вам сию монаршую волю, честь имею присовокупить, что как сочинения ваши, так и письма можете для представления его величеству доставлять ко мне; но впрочем от вас зависит и прямо адресовать на Высочайшее имя.
Примите при сем уверение в истинном почтении и преданности, с которыми честь имею быть
ваш покорный слуга
А. Бенкендорф.

№ 205
30-го сентября 1826
Москва.

Из истории юбилейного, пушкинского проекта ВМП "Пушкин каждый день":
https://t.me/museumpushkinspb/2255

Дорогие друзья!

31 октября Отдел пушкиноведения ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН приглашает на презентацию книги «Пушкин в стихах современников. 1813–1837» (Москва: Центр книги Рудомино, 2024). Составление, вступительная статья, подготовка текстов и комментарии доктора филологических наук, профессора, ведущего научного сотрудника Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН Михаила Викторовича Строганова.

Издание впервые представляет все известные на сегодняшний день поэтические произведения, посвященные А. С. Пушкину его современниками, и воссоздает картину его вхождения в русскую литературу. Все стихотворные тексты даются по первым публикациям, в том виде, в каком их мог прочитать сам Пушкин. Комментарии включают в себя ответные тексты Пушкина, фрагменты из его переписки и другие сведения, которые помогают восстановить контекст этих стихотворений. Ряд текстов публикуется впервые.

Презентация состоится в 14.00 в Малом зале.

#ирлиран #пушкинскийдом #русскаялитература #стихи #пушкин #александрпушкин

Соколов П.Ф. Мария Волконская с сыном. 1826.

28 сентября [10 октября] 1829 г. Мария Николаевна Волконская писала из Сибири брату Николаю о том, как тронули ее душу стихи, написанные Пушкиным по поводу смерти ее маленького сына:
«В моем положении никогда нельзя быть уверенной, что доставишь удовольствие, напоминая о себе. Тем не менее скажи обо мне А. Сергеевичу. Поручаю тебе повторить ему мою признательность за эпитафию Николино. Слова утешения материнскому горю, которые он смог найти, — выражение его таланта и умения чувствовать».

Раевские не только передали Пушкину благодарность сестры, но и сделали для него выписку из этого письма. Листок сохранился среди бумаг Пушкина, оставшихся в его кабинете после его смерти. Теперь он хранится в Пушкинском Доме.

Крамской И. Н. Портрет И.А. Гончарова. 1865. Бумага, соус, белила. ВМП

27 сентября [9 октября] 1832 г. Пушкин слушал лекцию профессора И.И. Давыдова в Московском университете. Лекция была посвящена «Слову о полку Игореве», которое очень интересовало Пушкина, он даже собирался издать его в поэтическом переводе В. А. Жуковского со своими критическими примечаниями.
Один из студентов, слушавших в тот же день лекцию профессора И.И.Давыдова, был Иван Александрович Гончаров – будущий писатель. Вот его рассказ о том замечательном событии:

«Когда он [Пушкин] вошел с Уваровым, для меня точно солнце озарило всю аудиторию: я в то время был в чаду обаяния от его поэзии; я питался ею, как молоком матери; стих его приводил меня в дрожь восторга. На меня, как благотворный дождь, падали строфы его созданий («Евгения Онегина», «Полтавы» и др.). Его гению я и все тогдашние юноши, увлекавшиеся поэзиею, обязаны непосредственным влиянием на наше эстетическое образование.
Перед тем однажды я видел его в церкви, у обедни — и не спускал с него глаз. Черты его лица врезались у меня в памяти. И вдруг этот гений, эта слава и гордость России — передо мной в пяти шагах! Я не верил глазам. Читал лекцию Давыдов, профессор истории русской литературы.
«Вот вам теория искусства, — сказал Уваров, обращаясь к нам, студентам, и указывая на Давыдова, — а вот и самое искусство», — прибавил он, указывая на Пушкина. Он эффектно отчеканил эту фразу, очевидно, заранее приготовленную. Мы все жадно впились глазами в Пушкина. Давыдов оканчивал лекцию. Речь шла о «Слове о полку Игоревом». Тут же ожидал своей очереди читать лекцию, после Давыдова, и Каченовский. Нечаянно между ними завязался, по поводу «Слова о полку Игоревом», разговор, который мало-помалу перешел в горячий спор. «Подойдите ближе, господа, — это для вас интересно», — пригласил нас Уваров, и мы тесной толпой, как стеной, окружили Пушкина, Уварова и обоих профессоров. Не умею выразить, как велико было наше наслаждение — видеть и слышать нашего кумира.
Я не припомню подробностей их состязания, — помню только, что Пушкин горячо отстаивал подлинность древнерусского эпоса, а Каченовский вонзал в него свой беспощадный аналитический нож. Его щеки ярко горели алым румянцем и глаза бросали молнии сквозь очки. Может быть, к этому раздражению много огня прибавлял и известный литературный антагонизм между ним и Пушкиным. Пушкин говорил с увлечением, но, к сожалению, тихо, сдержанным тоном, так что за толпой трудно было расслушать. Впрочем, меня занимал не Игорь, а сам Пушкин.
С первого взгляда наружность его казалась невзрачною. Среднего роста, худощавый, с мелкими чертами смуглого лица. Только когда вглядишься пристально в глаза, увидишь задумчивую глубину и какое-то благородство в этих глазах, которых потом не забудешь. В позе, в жестах, сопровождавших его речь, была сдержанность светского, благовоспитанного человека. Лучше всего, по-моему, напоминает его гравюра Уткина с портрета Кипренского. Во всех других копиях у него глаза сделаны слишком открытыми, почти выпуклыми, нос выдающимся — это неверно. У него было небольшое лицо и прекрасная, пропорциональная лицу, голова, с негустыми, кудрявыми волосами».

Сегодня, 8 октября [26 сентября по ст.ст.] день рождения Марины Цветаевой.

В коллекции нашего музея имеется рукопись перевода М.И. Цветаевой стихотворения М.Ю. Лермонтова «На смерть поэта», с пометой: 28 января 1937 года.

❗️Внимание

Из-за технических неполадок заявки на экскурсионное обслуживание в музеях на наб. реки Мойки, 12 временно принимаются по почте.

Мемориальный музей-квартира А. С. Пушкина: [email protected]

Музей «Пушкин. Жизнь и творчество»: [email protected]

Приносим извинения за доставленные неудобства.

#пушкин #всероссийскиймузейпушкина #музейспб #музейпушкина

Пруцких А.С. Пушкин. XX в. Автолитография

Пушкин – Наталье Николаевне, 25 сентября [7 октября] 1832 г. Москва.
Какая ты умнинькая, какая ты миленькая! какое длинное письмо! как оно дельно! благодарствуй, женка. Продолжай, как начала, и я век за тебя буду бога молить. Заключай с поваром какие хочешь условия, только бы не был я принужден, отобедав дома, ужинать в клобе. Каретник мой плут; взял с меня за починку 500 руб., а в один месяц карета моя хоть брось. Это мне наука: не иметь дела с полу-талантами. Фрибелиус или Иохим взяли бы с меня 100 р. [лу] лишних, но за то не надули бы меня. Ради бога, Машу не пачкай ни сливками, ни мазью. Я твоей Уткиной плохо верю. К стати: смотри, не брюхата ли ты, а в таком случае береги себя на первых порах. Верьхом не езди, а кокетничай как-нибудь иначе. Здесь о тебе все отзываются очень благосклонно. Твой Давыдов, говорят, женится на дурнушке. Вчера рассказали мне анекдот, который тебе сообщаю. В 1831 году, февр. 18 была свадьба на Никитской в приходе вознесения. Во время церемонии двое молодых людей разговаривали между собою. Один из них нежно утешал другого, несчастного любовника венчаемой девицы. А несчастный любовник, с воздыханием и слезами, надеялся со временем забыть безумную страсть etc. etc. etc. Княжны Вяз<емские> слышали весь разговор и думают, что несчастный любовник был Давыдов. А я так думаю, Петушков или Буянов или паче Сорохтин. Ты как? не правда ли, интересный анекдот? Твое намерение съездить к Плетневу похвально, но соберешься ли ты? съезди, женка, спасибо скажу. Что люди наши? каково с ними ладишь? Вчера был я у Вяземской, у ней отправлялся обоз и я было с ним отправил к тебе письмо, но письмо забыли, а я его тебе препровождаю, чтоб не пропала ни строка пера моего для тебя и для потомства. <…> Дела мои принимают вид хороший. Завтра начну хлопотать, и если через неделю не кончу, то оставлю всё на попечение Нащокину, а сам отправлюсь к тебе — мой ангел, милая моя женка. Покаместь прощай, Христос с тобою и с Машей. Видишь ли ты Катерину Ивановну? сердечно ей кланяюсь, и цалую ручку ей и тебе, мой ангел.
Адрес: М. г. Натальи Николаевне Пушкиной.
В С. Петербург на Форштатской в доме Алымова.

Горяев В.Н. Пушкин в Болдине. 1974. Автолитография с тоном. ВМП

Пушкин А.С. — Н.Н. Пушкиной, не позднее 25 сентября [6 или 7 октября] 1834 г., Болдино

Вот уж скоро две недели как я в деревне, а от тебя еще письма не получил. Скучно, мой ангел. И стихи в голову нейдут; и роман не переписываю. Читаю Вальтер-Скотта и Библию, а всё об вас думаю. Здоров ли Сашка? прогнала ли ты кормилицу? отделалась ли от проклятой немки? Какова доехала? Много вещей, о которых беспокоюсь. Видно нынешнюю осень мне долго в Болдине не прожить. Дела мои я кой-как уладил. Погожу еще немножко, не распишусь ли; коли нет — так с богом и в путь. В Москве останусь дня три, у Нат.<альи> Ив.<ановны> сутки — и приеду к тебе. Да и в самом деле: не уж то близ тебя не распишусь? Пустое. Я жду к себе Языкова, да видно не дождусь.
Скажи пожалуй-ста, брюхата ли ты? если брюхата, прошу, мой друг, быть осторожной, не прыгать, не падать, не становиться на колени перед Машей (ни даже на молитве). Не забудь, что ты выкинула, и что тебе надобно себя беречь. Ох, кабы ты уж была в Петербурге. Но по всем моим расчетам ты прежде 3-го октября не доедешь. И как тебе там быть? без денег, без Амельяна, с твоими дурами няньками и неряхами девушками (не во гнев буде сказано Пелагеи Ивановне, которую заочно цалую). У тебя чай голова кругом идет. Одна надежда: тетка. Но из тетки двух теток не сделаешь — видно, что мне надобно спешить. Прощай, Христос Вас храни. Цалую тебя крепко — будьте здоровы.

Адрес: М. г. Натальи Николавне Пушкиной. В С. Петербурге. На Дворцовой Набережной у Прачечного мосту в доме Баташева.

Трости А.С. Пушкина, представленные в настоящее время в его кабинете на Мойке,12

23 сентября [5 октября] 1836 года Пушкин приобрел в английском магазине Николс и Плинке трость за 65 рублей.
Какую именно он купил трость, неизвестно. Из трех, представленных ныне в музее на Мойке, одна - с костяным набалдашником и гравировкой: "А.Пушкин", другая - с "исправленным" набалдашником: в него вставлена пуговица с инициалами "P P" и цифрой I между ними (принято считать, что это монограмма Петра Великого, что могло напоминать Пушкину о деятельности его предка Ганнибала рядом с великим преобразователем России). Наконец, третья трость - с роскошным набалдашником из сердолика или, что более вероятно, - из флюорита.
История бытования этих предметов после смерти Пушкина нам известна, а вот, когда и по какому поводу они появились у Пушкина, мы не знаем.
Как видим, еще немало остается вопросов в изучении и биографии, и творчества Пушкина.
Кстати, не исключено, что трость была куплена в конце сентября кому-то в подарок, так как у самого Пушкина их было не мало :)

Арефов-Багаев А.А. Вревская Е.Н., ур. Вульф. 1841.

22 сентября [4 октября] 1835 года Пушкин дарит Е.Н.Вревской (когда-то он звал ее Зизи :)), приехавшей в Тригорское на именины матери, экземпляр полного издания «Евгения Онегина» (1833 года) с дарственной надписью: «Баронессе Евпраксии Николаевне / Вревской / 22 сент / 1835 / Михайловское». Интересны пометы, сделанные Пушкиным на каждой странице, открывающей новую главу романа: он указал, где и когда эта глава была написана.
Вот эти пометы:
<стр. 1, глава I, внизу>1 Написан въ Кишеневе
и Одессе 1823
<стр. 39, глава II, внизу> Писана въ Одессе
въ 1823 и 24
<стр. 67, глава III, внизу> Писано въ 1824 въ Од<ессе>
и Михайловскомъ
<стр. 101, глава IV, внизу> Въ Михайл. 1825
<стр. 131, глава V, внизу> въ Мих. въ 1826
<стр. 161, глава VI, внизу> въ Мих. 1826
<стр. 191, глава VII, внизу> въ Мих. и въ П. Б.
1827 и 28
<стр. 227, глава VIII, внизу> Въ Болдине 1830

Пометы Пушкина на страницах книги, подаренной Зизи, отличаются от помет на листе так называемой «Хронологии Онегина», написанной в Болдино: в «Хронологии» не проставлены годы написания I и VIII (бывшей IX) песен, II песнь имеет один год — «1824»; V песнь — два года: «1825, 1826» и VII песнь — «Мих. П. Б. Малинн<ики> 1827, <182>8».Книга хранится в ИРЛИ.
Надпись Пушкина (уже полустерта) и все пометы сделаны карандашом.
Вверху надписи Пушкина на шмутцтитуле рукою барона П. А. Вревского (супруга Зизи) написано: «Прошу не стирать карандаш, ибо это почерк поэта А. С. Пушкина. П. Вревский». Однако при переплете часть слов отрезана.
На листке перед шмутцтитулом надпись баронессы Е. Н. Вревской: «Donné à mon cher Paul en souvenir de sa visite à Goloubowo l’année 1877 le 3 Janvier par sa grande maman E. Wrewsky» («Подарено моему дорогому Павлу на память о его посещении Голубова 3 января 1877 г. его бабушкой Е. Вревской»).

Вот, как следует хранить дары великих!

21 сентября [3 октября] 1825 года в журнале "Московский телеграф" опубликовано стихотворение Пушкина "Если жизнь тебя обманет...", под названием "Стихи в Альбом".
Стихи написаны в период михайловской ссылки и обращены к одной из тригорских барышень - 15-летней Евпраксии Вульф.
Казалось бы, странно, что Пушкин создает философское произведение для альбома юной девушки. Но альбом открыт для чтения: стихи могли видеть все, кто бывал в тригорском доме. К тому же Пушкин не был сторонником "отписок" для альбомов, все свое творчество считал занятием серьезным.
Как отмечает современный исследователь С.А. Фомичев, "Пушкин серьезно работал над альбомными посвящениями,
предназначенными для прекрасного пола. От обычных альбомных мадригалов они отличались психологической точностью воспроизведенного характера, глубокой искренностью
чувства и, конечно же, филигранной обработкой. Таковы посвящения кн. М. А. Голицыной
(«Давно об ней воспоминанье...»), П. А. Осиповой («Быть может, уж недолго мне...»), Евпраксии Вульф («Если жизнь тебя обманет...»), К. А. Собаньской («Что в имени тебе моем...»), кн.
А.Д.Абамелек («Когда-то, помню с умиленьем...»), гр. Е.М.Завадовской («Все в ней гармония, все диво...»), «Акафист Екатерине Николаевне Карамзиной»"".