У мужчин эти мутации определяются при раннем раке предстательной железы или наследственном раке. Такие молекулярно-генетические исследования мы выполняем в лаборатории онкодиспансера.
Также мы очень хорошо взаимодействуем с федеральными референсными центрами в Москве и Санкт-Петербурге, они нам помогают разобраться с особо сложными случаями.
❔ В каком возрасте нужно делать УЗИ, а в каком возрасте — маммографию? Надеемся, что сейчас женщины задумаются, когда они в последний раз, например, делали УЗИ, может быть, им стоит уже сделать маммографию.
Маммографию нужно делать раз в два года, начиная с 40 лет. Если женщина находится в группе риска, то — с 35 лет. Если есть моменты, которые клинически свидетельствуют о том, что у женщины есть вероятность рака молочной железы, то, помимо ультразвукового исследования, будет выполняться еще и маммография, независимо от возраста.
Но это, повторю, уже так называемые клинические показания. А до этого возраста, соответственно, должно быть УЗИ. Но нельзя ограничиваться УЗИ, это же не панацея. Обязательно нужен осмотр локально, руками. У всех разный жизненный путь, и у кого-то, например, много различных гинекологических заболеваний. Эти пациентки всегда будут в зоне риска. Поэтому должен быть адекватный сбор жалоб, то есть сбор анамнеза, у такой пациентки. И внимание к молочным железам, несмотря на то, что есть проблемы с другим органом, должно быть более пристальным.
❔Вы сказали, что рак молочной железы хорошо лечится. У нас в прошлом году 1518 заболевших. Сколько из них вылечится?
СА: Рак молочной железы, учитывая то, что он лечится хорошо, давно стал именно хроническим заболеванием, у которого есть свои взлёты и падения. Рецидивы могут возникнуть и через 30 лет от начала лечения, и всё равно это будет тот же рак молочной железы, который также будет подлежать лечению. Поэтому бояться не надо, рецидивы могут быть, их надо просто вовремя начинать лечить. Как я уже говорила, есть пять подтипов рака молочной железы. Есть, например, полностью гормонально зависимый РМЖ — люминальный А тип. Он лечится хорошо, долго. Человек может десятилетиями находиться на гормональной терапии. Есть, например, триплетнегативный рак. Это максимально агрессивная форма, у этой опухоли нет гормональных рецепторов, нет рецепторов HER2, которые требуют таргетной терапии. Одним словом, нет никаких известных параметров, на которые может быть направлена какая-то целевая терапия. Этот рак считается максимально агрессивным, здесь будут совсем другие значения по выживаемости и по смертности.
Эти подтипы не надо путать. Поэтому, если у одного человека заболевание привело к печальному исходу за короткий промежуток времени, это не значит, что с этой локализацией вообще у всех всё плохо.
К примеру, за девять месяцев 2024 года умерли 289 пациенток. Но это не те, у которых заболевание выявили в этом году, а это те, которые накопились за разные-разные годы.
Если говорить об одногодичной летальности, то она у нас 5-9%, как и у всей страны,
Еще раз хочу подчеркнуть очень важный момент: нужно учитывать, какая молекулярно-биологическая форма заболевания у человека, как быстро и на какой стадии обнаружили заболевание и как сам человек привержен терапии. Комплаентность* — это тоже очень важно. Есть пациенты, которые, к примеру, оперативное вмешательство считают за лечение, а к дальнейшим назначениям лекарственной терапии относятся несерьезно: сегодня выпил таблетки, завтра пропустил. А хороший результат лечения требует совокупности.
*Комплаентность — это то, насколько хорошо пациент следует указаниям врача по лечению своего заболевания.