двадцать четыре дня я собиралась с мыслями для этого поста — точнее, только сейчас поняла, что все это время собиралась с мыслями; до этого просто думала, что мне нечего написать.
30 октября 2021 года умер мой папа. 30 октября этого года я, как обычно, ездила на кладбище. последний раз я его видела, кажется, в начале 2021 года. или в середине — не помню. я не любила к нему приезжать, потому что с ним было очень тяжело общаться. возникало ощущение, что разговариваешь с параноидальным шизоидом, который всё ещё живёт в СССР и отрицает весь технический прогресс. у него дома (в квартире, где я сейчас живу, кстати) был только телевизор, диван, стол и стопка старых книг про вторую мировую — помню, там ещё мемуары Жукова были — а ещё большой старый проигрыватель, потому что он любил слушать Аббу и ещё несколько групп периода 80-х и позже. а ещё у него был Пуша. точнее, был только те три года, что он жил отдельно от нас с мамой.
до сих пор не понимаю, почему мы не отселили его сразу, как только мои родители развелись, ибо жить с ним в однокомнатной квартире было тяжело. помню, как в детстве я спросила маму: «мам, а почему я не люблю папу?». она мне сказала, что я его люблю, просто другой, особой любовью. я тогда не поверила. но поняла, что она была права, только спустя десяток с лишним лет, когда почувствовала, какого это — жить без него. скажу честно: без него отчасти легче, отчасти сложнее.
в первый год мне снились жуткие сны. почти сразу после его смерти мне приснилось, что я в своем детском теле, он держит меня за руку, мы выходим из конно-спортивного комплекса, куда мы с ним ездили, кажется, и он в своей привычной манере идет быстрее, чем мне комфортно, а я пытаюсь его предупредить, что он умрет, но в горле ком и я не могу произнести ни слова. потом постоянно снилось, что он ожил, а я осознаю, что это сон, и хочу сообщить ему, что он умер, будто это что-то поменяет. когда-то снилось, что мы опять живем втроем в однушке — я, мама, папа — и я в ужасе, что эта жизнь снова вернулась. короче, сны пиздец. слава богу, на похоронах гроб был закрытый; картинка собственного мертвого отца породила бы отдельную, дополнительную ветку отвратительных снов
если вам интересно, от чего он умер — от ковида. попал в больницу, спустя месяц ему стало лучше на день, а на следующий день — всё. сложнее всего было рассказать это маме, потому что из нашей семьи я узнала первая: никто не поддерживал с ним контакт. да и он сам не хотел ни с кем поддерживать контакт — считал, что это мама виновата в том, что мы не общаемся. поэтому в больнице контакт с ним поддерживал его брат, и я узнавала все новости через него и передавала маме.
кстати, я тут поняла, что момент, когда человеку становится лучше перед смертью — это часть умирания. то же самое было у моей коллеги, которая умерла два месяца назад. не помню, из-за чего это происходит, но вроде как мозг предпринимает последнюю попытку выжить, происходит выброс веществ, и из-за этого человек на небольшой промежуток времени начинает чувствовать себя лучше.
спустя три года сны прекратились. я перестала искать его глазами в толпе. перестала вспоминать об этом в рандомные моменты и грустить. даже вон текст еле сформулировала — мысли на эту тему будто бы закончились, я уже погоревала вдоволь и вдоволь поразмышляла над темой смертности моих любимых людей, почти смирилась с тем, что в любой момент может так же попасть в больницу и умереть любой человек из моего окружения. вы прикиньте, сколько человек умирает каждую секунду? не думайте на эту тему слишком долго, не советую
чтобы подытожить, поделюсь с вами своими наблюдениями за собственным состоянием. все свои стадии принятия я бы охарактеризовала так:
1) шок — первые 3-5 дней
2) осознание — где-то первый месяц
3) горевание — около полутора лет
4) принятие — ещё примерно год
щас какая-то спокойная, конечная стадия принятия. и да, про поддержку: в первые 3-5 дней легче всего мне было, когда кто-то делился своим опытом переживания смерти; противнее всего — когда писали «соболезную» или другие дежурные короткие фразы
