Пост 245.
У погоды нет плохой погоды, но порой, в ноябрьский серо-голый день, приятно, приятно взглянуть на зарисовки тëплых дней.
Перед нами акварельный портрет 18-летней Кёрсти, младшей дочери Карла и Карин. Девушка в саду родительского дома – мы видим его красно-фáлунский фасад на втором плане. Так Кёрсти, взаправду, и лежала когда-то, в майской тени, на подушке, читая. Сохранились воспоминания Ларссона про этот сюжет:
Мимо моего носа порхают две яркие бабочки... Западный ветер ласкает мою шею, и солнце блестит в Сундборнсане (река, вплотную к которой прилегает участок Ларссонов). Двенадцатое мая 1914 года, я сижу в удобном садовом кресле <...> как и моя маленькая такса Траска, которая лежит у моих ног и пахнет как подпалëный рог, потому что не переворачивается и поджаривается на солнце с одной стороны. Рядом, завëрнутая в красное одеяло, лежит, растянувшись в траве, моя младшая дочь Кёрсти, к которой, слава Богу, начинают возвращаться розы здоровья на её бледных щеках. Повсюду чудесное веселье, Нирвана."
Красное одеяло художник для портрета всë-таки убрал, оставив в акварели только полосатое летнее платье и солнце, согревающее Кёрсти.
И вместе с тем, даже имея упоминание, чей именно портрет мы видим перед собой, – младшей дочери художника – сложно поверить, что это именно она. Своë удивление на этот счёт высказывает и внучка Карла, Ульва Нииргаард, составительница подробного каталога работ своего деда.
И я, как и Ульва, увидев в первый раз портрет девушки, была приятно потрясена. До того это не похоже на Ларссона – изображать столь схематично своих близких (да и не только близких) людей. Безусловно, в творчестве художника присутствуют многочисленные карикатурные рисунки, но именно среди не_шаржей подобная стилизация, как на портрете дочери, – встречается редко.
Ульва размышляла, возможно, это из-за перенесëнной Кёрсти пневмонии за год до этого... Несколько наивное предположение, но моë дело – передать вам сказанные ею слова.
К слову, ещё болеющая Кёрсти тоже была запечатлена своим папой, на портрете годом ранее, на лавке, в том же саду, но около дома, под каштаном. И здесь девушка более узнаваемая, чем на своëм другом портрете.
Вероятно, Карл пробовался в стилистике модерна, всë ещё популярном в 1914 году. Но как с этим тогда вяжется детально прописанные листья деревьев сада и дом позади.... Ну, кто ж теперь узнает!
В любом случае, очень радостно увидеть этот портрет от Ларссона, который много лет находился в офисе Страхового общества в Фалуне, а сейчас, в 2024 году, среди других картин художника, выставлен в местном музее. И я бесконечно благодарю Юлию, живущую там рядышком, за то, что сфотографировала эти картины, и я смогла с ними познакомиться.
Вот ведь как.... Ларссон умер более ста лет назад, и до сих пор то и дело всплывают картины и рисунки, о которых было известно лишь номинально, по описанию, так как они долгое время пребывали в частных коллекциях... Но проходят годы, и жизнь картины меняется, открываясь своим новым зрителям.
П.с. портрет Кёрсти в саду, как я уже упомянула, находится в Швеции, и в августе следующего, 2025 года, снова будет закрыт для широкого доступа. Но другой портрет Кёрсти, на скамье у дома, – живëт иначе, пребывая в парижском музее Орсэ. И всегда открыта для публики.
П.п.с. Забавы ради: в 2020 году, в рамках флешмоба "изоизоляция" я воспроизводила три картины, одна из которых была как раз портрет Кёрсти, на скамье под каштаном. Хочу показать в комментарии фото того момента.
Благодарю за внимание!
