чаще всего я пишу вам о своей любви к Квертинду.
но сегодня хочу написать о своей ненависти.
...
за последние 10 дней он до такой степени меня измотал, что я практически в истерике.
творческие муки — это не метафора.
...
я пишу в 7 утра, пишу днём, пишу вечером, думаю о тексте ночью; я скулю как собака, загнала себя в угол, но я не могу позволить себе отдохнуть, потому что я так НИЧЕГО путного и не написала. а сроки поджимают. я хотела закончить финальную главу до 9 ноября, но понимаю, что уже не успеваю.
...
я ищу голос персонажа. я знаю, о чём он расскажет, но не знаю, как. мне нужен особый характер, бренд, деталь, слово-паразит, философия, дефект, что угодно, что сделает этого персонажа запоминающимся и — что совсем важно и безумно сложно — поддержит философию книги и её смысл в важной кульминации. я так ничего и не нашла. я открываю сериал, книгу, всматриваюсь в продавцов за прилавками, наблюдаю за таксистами — и не вижу ни сериала, ни книг, ни людей, я пытаюсь вытянуть из них нужное, найти то, что меня вдохновит. я смотрю на мир сквозь прицел снайперской винтовки, находясь в состоянии перед выстрелом, в боевой стойке, боясь упустить важный момент. чёрт возьми, я не вижу ничего, вокруг только пустота.
...
я разочарована в себе. у меня есть цель, и я хочу поведать важное, я хочу многое дать читателю в финале пятой книги. но я пишу, пишу, пишу, и чётко понимаю, что это всё не то, это непонятно. или наоборот, слишком в лоб. это такая же пустота, которая окружает меня, и которой я сыта по горло. поэтому я стираю и иду плакать. чтобы на следующий день писать снова.
...
каждый следующий провал и каждая новая неудача подрывает веру в себя. в какой-то момент начинает казаться, что не получится никогда. я знаю, что это ложь, но как же сложно убеждать себя в этом каждый день.
...
я так устала; как же я устала. мне надо отойти от текста и отдохнуть. но я не знаю, как. я ничем не могу себя отвлечь. потому что этот грёбаный прицел прирос к моим глазам, и даже с кровью я не могу его отодрать до тех пор, пока глава не будет написана. а ещё этот прицел мешает любоваться миром.
...
и над этим всем привидением летает осознание того, насколько это всё непопулярно. за эти 10 дней я написала (и стёрла) по объёму примерно треть книги — паршивенькой, на мой вкус, весьма простенько написанной книги, с голой эмоцией и примитивными оголёнными смыслами. но опыт подсказывает, что такие нравятся массовому читателю. более того — львиная дола аудитории даже не понимает того, о чём говорит с ними Квертинд. так на.уя?
...
я бы могла за месяц такой работы выдать новую книгу, слепить обложку и отдать в печать. она бы, возможно, продалась большИм тиражом — бОльшим, чем все четыре части Квертинда; это осознание не даёт мне спокойно жить.
...
вместо этого у меня на листе пустота
вокруг меня пустота
внутри — тоже
...
я каждый день выбираю, плодить ли эту пустоту ВО ИМЯ БАБЛА или своей кровью, муками и лишениями пытаться её заполнить во имя... чего? Квертинда? а даёт ли он мне достаточно? а даст ли?
...
ответа нет
...
хуже всего то, что его никто не даст. только я сама. но в такие дни, как сегодня, я Квертинд искренне ненавижу.