«Мегалополис»: цена нескольких виноградников
Начиналось всë очень даже благополучно. Великий Фрэнсис Форд Коппола (тот самый, что когда-то поставил «Крëстного отца» и в прошлом году отметил 85-летие) решил реализовать свой давний замысел — да так основательно, что снял фильм-антиутопию на личные деньги и для этого даже продал часть собственных виноградников.
Поначалу «Мегалополис» справедливо называли одним из самых ожидаемых фильмов 2024-го года, прочили небывалый размах, зрительскую любовь, говорили, что будет что-то, чего мы даже представить себе не можем. А потом случилась премьера в Каннах и критики Копполу мало того, что освистали, так ещё и негласно записали в список главных провалов десятилетия. Почти каждый первый постил тогда что-то типа «дед, пей таблетки», а каждый второй шутил, что теперь мы знаем, кто больше всех в мире думает о Римской империи. В общем, очень многим фильм не понравился (и нам, честно говоря, тоже).
Посмотреть на «Мегалополис» вживую сейчас можно в российских кинотеатрах — и это правда то кино, которое лучше оценивать самостоятельно. Действие происходит в большом городе, который представляет собой что-то среднее между Нью-Йорком будущего и Древним Римом прошлого. Такая гигантская столица увядающей империи: сильные мира сего живут в разврате, манипулируют общественным сознанием, копят деньги и боятся потерять власть. Мэра города зовут Цицерон, а главного героя — гениального архитектора, который мечтает построить великий город под названием «Мегалополис», — Цезарь (Адам Драйвер). В комплекте с ними идут ещё несколько женских персонажей, несколько нехитрых конфликтов, несколько скелетов в шкафу, пара нелепых сюжетных коллизий и огромное количество занудных размышлений автора о природе времени, добродетели, творчества, империй и т.п. Получается, к сожалению, катастрофически пафосно (ни с того, ни с сего, например, цитируются то «Гамлет», то Марк Аврелий) и банально. Сюжет разваливается по частям, причинно-следственные связи в половине сцен как будто просто отсутствуют, компьютерная графика, закадровый голос и беспрерывное морализаторство всё только ухудшают, а актёры выглядят так, как будто не понимают, что им делать.
Парадокс в том, что именно такое — нелепое, тяжеловесное, антисовременное, дедовское — кино сейчас выглядит настоящей «пощёчиной общественному вкусу» и воплощением абсолютной авторской воли. Во времена, когда нас уже не удивить ни образами Ларса фон Триера, ни ритмами Гаспара Ноэ, Коппола с серьёзным видом умудряется снимать так, что зритель не понимает, как ему на всё это реагировать, а критикам не хватает желчи, чтобы передать степень собственного возмущения. Конечно, это не делает «Мегалополис» хорошим фильмом — но явно говорит о неординарности ситуации.
Сейчас «Мегалополис» идёт в кино по всему миру; в российском прокате — тоже, только у нас из оригинального монтажа вырезано 15 секунд и почему-то заблюрен советский флаг.
Приклеиться