Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а сумерки опустились на бескрайние степи. Хотя где-то рядом, буквально в пятидесяти километрах отсюда, не то, что трава, но и земля была выжжена после очередного сражения.
Сегодня они победили, но никто не знал, что будет завтра. Никто не знал, как сложился бой в тысяче километрах от них. Никто ничего не знал кроме того, что есть долг — защищать Родину. И все этот долг исполняли. Даже не потому, что надо, а попросту потому, что это их страна, их земля, их народ. Люди хотели жить и делали всё возможное, чтобы и они сами, и их дети, и их внуки и дальнейшее поколение жили с мирным небом над головой.
Антон думал об этом, пока шнуровал ботинки, держа в зубах небольшую карту местности, по которой ориентировался каждый из солдат их отряда.
Наконец расправившись с обувью, парень поднял с земли тёмную кофту, быстро натянул на себя и бесшумно побежал к посадкам. Уже минут через семь он вышел к ручейку, спрятанному за большими деревьями. На поваленном бревне, бросая мелкие камни в воду, сидел мужчина. Он был слегка сгорблен, а по его ленивым действиям можно было понять, что тот сильно устал.
Антон замедлился, решив понаблюдать за ним ещё немного, но случайно наступил на маленькую веточку, которая переломилась с тихим треском.
Мужчина дёрнулся, но увидев Антона тихо выругался вместе с выдохом:
— Verflucht!*
Парень виновато улыбнулся и, наконец, подошёл к брюнету. Тот посмотрел на него со слабой улыбкой, стёр с его щеки пыль и притянул к себе, крепко обняв.
Антон рвано выдохнул, хватаясь за чужие крепкие плечи, словно за спасательный круг.
— Ты сейчас назвал меня чем-то плохим? — усмехнулся младший, всё крепче прижимаясь к мужчине.
— Прости, просто ты напугал меня — ответил ему старший с приятным и слегка забавным акцентом.
— Арсений — позвал его парень, заглядывая прямо в голубые глаза. — Мне страшно — выдохнул Шастун, прикрывая глаза и качая головой. — Бесконечные сражения, смерти, крики.. иногда мне кажется, что я просто сошёл с ума. И в эти моменты я думаю, что.. — он посмотрел на мужчину, внимательно слушающего и до сих пор приобнимавшего его за талию. — Что тебя не существует. Что я выдумал тебя. Не было тогда нашей встречи у Волги, не было всех наших разговоров, встреч, поцелуев и.. — парень слегка смутился, пряча взгляд. — И всего остального. Не было ничего. А может, я уже умер? И это всё выдумки моего мёртвого сознания? — он вновь поднял глаза, встретившись с встревоженным взглядом.
— Ну что ты такое говоришь, mein Gute?* — ласково взяв его лицо в свои ладони, произнёс Арсений.
— Ты же помнишь, что я плохо понимаю немецкий? — приподняв бровь, поинтересовался зеленоглазый.
— Прости, — усмехнулся мужчина, на секунду прикрыв глаза. — Я назвал тебя хорошим. Моим хорошим.
— Буду иметь ввиду — отрешённо кивнул Антон, уведя взгляд в сторону.
— Ну чего же ты? Я чем-то обидел тебя? — стал допытываться голубоглазый.
— Тем, что убиваешь моих товарищей? — словно спрашивая у самого себя, ответил юноша.
— Но я никого не убиваю!
— Ну да, точно. Отдаёшь приказы — закатил глаза шатен, сбросил руки мужчины с себя и прошёл к бревну, опустившись на него.
Тут же рядом очутился и Арсений.
— Ты слишком жесток ко мне, Антон.. — грустно протянул он, взяв руку парня в свои ладони и аккуратно перебирая длинные пальцы.
— А ты не жесток? Ну скажи мне, зачем ты это делаешь, зачем поддерживаешь это всё? — и в этот момент зелёные глаза показались такими грустными, что Арсений не мог в них смотреть и опустил взгляд.
— Я лишь выполняю приказы старших, также, как и ты.. ни я, ни ты ничего не сможем с этим поделать. Прости, если тебя так сильно задевает то, к чему я отношусь, но этого я тоже никак не изменю — и голос брюнета неожиданно стал серьёзным, даже слегка раздражённым. Но он тут же выдохнул. — Но знай одно, мой хороший, что бы не случилось, я никогда не то, что не убью тебя, но и не трону. И никому не позволю. Ich schwöre* — произнёс Арсений и вновь обнял паренька, уткнувшись носом ему в шею.
Антон слегка поёжился. То ли от холодного ветра, то ли от сказанных мужчиной слов.