Marked with an X

      Без применения сложной магии уникального зелья, из месяца в месяц нейтрализовавшего последствия тёмных экспериментов Повелителя и восстанавливающего его искусственный, благополучный визуальный фасад — ныне Том Реддл, не кривя душой, выглядел старше и хуже самого Антонина.

      Изувеченно, противоестественно. Жутко.

      Сдаваясь под методичными, отточенными манипуляциями Лорда, уродливые повреждения на его торсе и руках затягивались на глазах. Оставалось лишь обработать нарывы на спине и залпом выпить один флакон зелья. Дать восстанавливающей — пусть временно, но всё-таки эффективно — магии разлиться по внутренним тканям и органам.

      Вернуть облику мага привычный глазу привлекательный вид и, что самое главное, на время сдержать те неотвратимые гниение и тление, которым Том Реддл подверг себя при жизни, платя чудовищную цену за собственное бессмертие.

      В неровных отсветах алого закатного солнца, опасным свидетелем проникающего в тень кабинета, облик могущественного тёмного волшебника проявлялся совсем иначе, чем при ярком свете дня, под раболепными, пугливо-восторженными взглядами последователей.

      Обычно привлекательное, здоровое и молодое лицо ныне безжалостно выдавало истинные возраст и физическое состояние мага. Лорд вновь не рассчитал силы. И, очевидно, ударился в чрезмерное колдовство, разложением отразившимся на его облике.

      Остро прорезались жёсткие, росчерками испещряющие алебастровую кожу заломы морщин; под глазами — багровыми, алыми, нечеловеческими — залегли глубокие зловещие тени. Черты лица точно оплавились, смазались. Циничный изгиб губ казался гротескным, демоническим. От нарочитых, демонстративных молодости и обольстительности ныне во внешности мага оставалась лишь блёклая память о былом красавце Томе Реддле. Изуродованная нарывами, шрамами и язвами восковая кожа являлась сплошь открытой раной; вся искусственно сотворённая оболочка схлынула, вытесненная чем-то зловещим и разрушительным.

      Антонин отчётливо видел: в данную минуту Том Реддл — живой человек, не бессмертный могущественный маг — был не просто измотан. Он находился на пределе собственной физической и магической устойчивости. И потому — срочно нуждался в целительной магии редких болгарских зелий. Никто, кроме Антонина, не был посвящён в эту часть жизни Повелителя.

      Столкновение лицом к лицу с последствиями многократных темномагических вмешательств, которым подверг и продолжал подвергать себя Лорд Волдеморт, каждый раз вызывало у Долохова невольное внутреннее содрогание.

      Рексенор заплатил — и платит — за это всем. Приняв посмертную аскезу от самой жизни. От всего мирского бытия со всеми его удовольствиями, потенциалами, возможностями. Взяв в приоритет лишь одну цель — и служение ей. Потому что существуют в мире вещи гораздо большие, чем он сам. Чем его жизнь и благополучие...

      Как бы ему ни хотелось иного.

      Она же — продолжает исправно нести свою личную вахту… Его прекрасная мстительная муза, карающее проклятие во плоти для всех недобросовестных ублюдков и проходимцев!..

      И чем он только заслужил подобную преданность и самоотверженность в этой жизни?.. С его-то грехами и чёрствой душой.

      Парадокс, но Она никогда не жаловалась, никогда не сомневалась в нём. Следовала любым, даже самым смелым и рисковым планам. Ловко добывала закрытую информацию. Исправно помогала из раза в раз — порой даже больше, чем все мужчины его команды вместе взятые. Уникальная. Сильная. Талантливая, хитроумная, юркая. Незаменимая.

      И чем он платит ей в ответ? Ночёвками в жутких замызганных забегаловках на отсыревших соломенных матрасах и постоянно нависшей над их головами опасностью? Вот уж то ещё счастье для женщины… Без перспектив, без обещаний, без потенциала.

      И всё же вопреки всему — Она оставалась рядом.

      Гораздо страшнее было то, как менялись концентрация и распределение магии в мире в принципе. Когда огромный её объём усилиями чистокровных скреп и традиций узко стекался в руки определённых семейств.

      Меж тем эта магия, с присущим её природе свойством, спустя поколения начинала буквально разрывать и уродовать пресыщенных ею волшебников изнутри. Масштабная, не поддающаяся контролю — из-за своей отравляющей концентрации она превращалась из дара в кару небесную. Увечила и тела, и души, и разум. По капле, неумолимо начинала использовать вместо того, чтобы быть используемой. Порождала войны, заставляла одних подчинять себе других, калечила и ломала судьбы.

      Нечто жуткое при подобных перекосах происходило и с природным балансом — абсолютным и нерушимым, — который был гораздо древнее и важнее всех этих тараканьих бегов властолюбивых дураков, почитавших себя сверхсуществами только лишь из-за своего чистокровного происхождения и фантазий об избранности…

      Рексенор же волею счастливого — или проклятого? — случая ненароком узрел самую суть магического мироустройства. Суть, доступную ведению лишь немногочисленных Potentias Coniugens.

      Знание, запретное и непостижимое для смертных. Запретное и непостижимое и для него самого, если бы он не наткнулся на тот вневременной трактат и не разобрался, не без помощи, что значат оставленные в нём символы. Не предназначенные для обывателей. Не предназначенные ни для кого вне сакральных ковенов.

      О магии и крови, о распределении энергии в мире, о Проводниках — существование которых не упоминалось никогда, нигде и никем. О балансе и смысле разнообразия в магическом обществе. О том, как важно распределение магического потенциала среди волшебников и иных существ разных кровей и происхождений. Как неукоснительно должны соблюдаться циклы.

      Проводимостью нужно было разумно управлять.

      Рексенор точно знал лишь одно: только высшим силам ведомо, истинен ли и праведен ли его путь. Верно ли его группа идёт к цели и дано ли им спасти заблудших глупцов, не ведающих, к чему ведёт монополия на магию в руках у кучки «избранных» по принципу крови.

      На его плечах лежала поистине исполинская ноша: необходимость перевернуть застарелое колесо. Перераспределить магический баланс в мире.

      Баланс, безбожно нарушенный в последние века. Баланс, достигший апогея своей несправедливости и кривизны во времена расцвета Гриндевальда… Тёмного мага, который так жестоко, продуманно, злонамеренно обманул тех, кто истинно следовал за ним, жаждал лучшего мира, равенства для всех. Равенства, оказавшегося не более чем фикцией в руках умелого оратора, интригана и политика. Приманкой, на которую ради собственных власти и влияния Гриндевальд поймал таких наивных простаков, как их с Линосом отец.

      И таких, как Её родители…

      Чтобы затем, насмехаясь, попросту воспользоваться их доверчивым радушием и низвергнуть одураченных «равных последователей» до состояния слуг. Существ низшего сорта, которым в новом мире «всеобщего равенства» была уготована позиция рабов. Не по уму или силе, не за проступки или провинности. А лишь за статус их крови и происхождение. За отсутствие огромных сумм на счетах и политического влияния в высших кругах.

И однажды все твои страдания образуют бескрайнее море,

По которому бесстрашно пойдёт наш ковчег

Подобно сиротам, мы пройдём через несчастья и горести

Что такое справедливость, если не месть и боль?

…Милый Люцифер, не отнимай руки

💋🌟🖤

…Их разные ночи 🖼 🖼 🖼

…Слишком много людей решило творить милосердие без великодушия

#BellatrixLestrange