Склонность к театральным представлениям, к хореографии передалась и одной из ее дочерей, старшей. Она танцевала и занималась художественной гимнастикой. И Ольга очень к этому серьезно относилась, платья ей шила. Во всех конкурсах ее продвигала», — вспоминают подруги.
Казалось бы, все хорошо.
Мирной жизни предпочла другое, — ради будущего своих дочерей и всех луганских детей ушла на фронт. Может, кто-то и покрутил бы пальцем у виска, но не те, кто восемь лет жил под страшными обстрелами бандеровцев. «Стахановская она», — так попросту пояснили выбор Ольги ее друзья, понимая под этим «географическим» понятием высокую степень соединения стойкости, преданности долгу и стремление оказывать поддержку тем, кто в ней нуждается.
Коллеги уговаривали Ольгу не рваться на передовую. «Мы столько раз говорили ей: «Оля, ну зачем ты идешь в самый ад, оставайся в госпитале, у тебя двое детей, ты нужна им живой». Но Климова и слышать не хотела. Ольга не могла оставаться в безопасности, зная, что в паре километрах от нее истекают кровью ее земляки. Чувство долга было в ней выше чувства самосохранения.
…Свой последний бой Ольга Климова приняла 3 апреля под Кировском, что расположен на реке Лугань.
С весны 2014 года город находился под контролем ЛНР. Совсем близко проходила линия разграничения противоборствующих сил на Донбассе. С февраля эти места постоянно обстреливали бандеровцы.
— Война у нас здесь не прекращается все восемь лет! Эти сволочи не жалеют никого: ни стариков, ни детей. За что они нас убивают?! Потому что мы хотим говорить по-русски и жить с Россией, — с горечью говорили местные жители. Когда в феврале 2014 года в Киеве свершился государственный переворот, жители Донбасса поднялись против бандеровщины.
Почти каждую ночь люди просыпались от грохота снарядов. По мирным домам нацисты палили из танков. В начале марта войска ЛНР перешли в наступление.
Солдаты… Многие по-прежнему пишут и говорят «ополченцы», но это давно не так, поскольку в ДНР и ЛНР усилиями героев борьбы за Донбасс и российских военных советников была создана крепко спаянная армия. Так вот, солдаты выплескивали всю ярость, накопившуюся за эти годы. Раненых поднимали и относили в блиндаж, где их перебинтовывала Ольга.
Вражеские осколки долетали до наших окопов. Взрывной волной с Климовой сбило каску еще в начале боя, но искать, и одевать ее, было некогда, надо было спасать раненых — Оля, прежде всего, думала об этом, а уже потом о себе.
Мне сразу вспомнилось чуть виноватое, с вологодским оканьем «торопилась я…» Лизы Бричкиной из фильма Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие».
Оля была смертельно ранена осколками вражеского снаряда, когда вытаскивала раненых из-под обстрела. Ее доставили в госпиталь. Она умерла на операционном столе, не приходя в сознание.
Осиротевших детей, двух девочек, теперь воспитывают бабушки — старшую дочь — свекровь Ольги, а младшую — ее мама.
…Трудно смириться со смертью близких, тем более, молодых, тем более, на поле боя. И, казалось бы, «чужую» боль не так воспринимаешь, как свою. Но не спадает волна откликов на гибель Ольги Климовой.
Одна из читательниц откликнулась на ее смерть такими строчками: «Я увидела в новостях очень добрые глаза, которые смотрели с теплотой и любовью: просто не верилось, какие красивые и молодые девчата гибнут в окопах и блиндажах, перевязывая раненых. Из истории Великой Отечественной войны мы знаем, с каким самопожертвованием и горячностью совершали свой подвиг на передовой юные сандружинницы, медсестры, фельдшера, отдавая свои жизни за спасение раненых. Они гибли под обстрелами, рисковали жизнью: сердце их горело состраданием и любовью к человеку.
Никогда не думала раньше, что это снова повторится, не в исторической реконструкции, а на настоящей войне — что снова будут бои, окопы и блиндажи в лесной полосе, как тогда, в 1941-1945-ом годах на Русской земле. Эта девушка Оля с нежной улыбкой и большими, обнимающими мир глазами, встала в ряд наших героев здесь, на Земле, и в ряд наших друзей-защитников у Господа на небе. Ее любовь — с нами, а наша любовь — с нею.
