Антибиотики: Фторхинолоны
В 16 веке европейские колонизаторы Южной Америки заметили, что местные туземцы для борьбы с малярией используют отвар коры местного дерева, которое на своем диалекте называли кин-кин или хин-хин. Пьер Жозеф Пеллетье и Жозеф Бьенеме Каванту в 1820 году выделили из коры целевое вещество и назвали его хинином. По другой версии, название произошло от имени жены перуанского вице-короля графини Чинчон (Хинхон), которую в 17 веке вылечили при помощи отвара коры иезуиты, на протяжении целого века хранившие тайну чудесного дерева от профанов.
Составной частью хинина является хинолиновое кольцо или хинолиновый цикл, состоящий из одного бензольного и одного пиридинового кольца. Значение хинолинового цикла в фармакологии крайне велико; он является "платформой" для множества лекарственных препаратов — от антипсихотиков до противовоспалительных средств. Все дело в его высокой проникающей способности.
В 1962 году ученые экспериментировали с новыми модификациями хинолинового цикла для создания более эффективных противомалярийных препаратов. В результате было получено новое вещество — налидиксовая кислота. Она обладала удручающе слабой эффективностью в отношении малярийных плазмодиев, но проявила эффективность против бактерий. Налидиксовая кислота — это, иногда называемое так, первое поколение хинолонов, то есть антибиотиков содержащих хинолоновый цикл. В дальнейшем к хинолонам добавили атом фтора, создав таким образом второе, третье и четвертое поколения фторированных хинолонов или фторхинолонов.
О фторхинолонах следует знать две важные вещи.
Во-первых, фторхинолоны — это антибиотики, типичные жертвы развития антибиотикорезистентности. С их открытием была связана некоторая эйфория во врачебном сообществе, поскольку фторхинолоны — это первые полностью синтетические антибиотики, созданные человечеством с нуля, без подсматривания у грибов. Отсутствие бета-лактамного кольца давало надежду на то, что устойчивости к ним развиваться не будет. Увы, как оказалось, механизмы антибиотикоустойчивости не исчерпываются только бета-лактамазами, и сейчас фторхинолоны считаются антибиотиками широкого спектра весьма условно.
Во-вторых, у фторхинолонов очень плохая репутация, связанная с их потенциально необратимыми побочными эффектами со стороны центральной нервной системы. Все дело в этом самом атоме фтора в их структуре. Давайте посмотрим, что о фторе пишет Википедия:
"Является самым химически активным неметалом и сильнейшим окислителем." "Чрезвычайно токсичен."
Фтор в молекуле фторхинолона выполняет функцию сверхмощного бура, который пробивает толстую крепкую клеточную стенку грамположительных бактерий и клеток человека. Благодаря этому бурению он проникает в любые клетки, убивая внутриклеточных паразитов, в том числе прячущихся в лизосомах макрофагов, тем самым добираясь до тех микроорганизмов, до которых никогда не могли бы добраться бета-лактамы. Платой за это является нейротоксичность с потенциально необратимыми негативными эффектами.
Впрочем, я не исключаю, что скандал вокруг фторхинолонов преувеличен и искусственно раздут с целью замедлить их внедрение в практику, а значит и рост антибиотикорезистентности. Принимать ли фторхинолоны — это ваш личный выбор. Помните, что в данный момент не существует инфекционных болезней, для которых фторхинолоны были бы абсолютным и безальтернативным препаратом выбора.