Politdrug

Когда в СССР умирал очень большой номенклатурный чиновник, к нему на дом тут же выезжала специальная бригада из одного из отделов ЦК для сбора личных документов. Мало ли, человек какие-то тайные мемуары писал "в стол", в которых ругал советскую власть или еще что-нибудь в таком духе. Потом этот архив отправляли в особые папки, к которым имели доступ только секретари ЦК. В период "эпохи больших похорон" по самым высокоранговым деятелям выезжал лично помощник Черненко Прибытков. И он вспоминал в мемуарах два поразивших его случая. 1 - когда умер Микоян. Вызывает Черненко его к себе и говорит: возьми самых надежных людей, тут такое дело, про Микояна мы и сами многого не знаем, одна только история с бакинскими комиссарами чего стоит. В общем, приезжает бригада Прибыткова за архивом, а там тонны бумажек. Оказалось, что Микоян с начала 20-х скрупулезно вырезал из газет всякие здравицы и похвальбы в свою честь, заголовки "Молодец, товарищ Микоян!" и т.д. В общем, вывезли таких вырезок три полных грузовика. 2-й случай - это когда умер Суслов. Приезжает к нему домой бригада, а у него вообще ничего нет. Пусто. Единственный деятель, не оставивший после себя ни одной бумаги.

Очень смешной момент в мемуарах революционера Шляпникова (будущий первый нарком труда и лидер "Рабочей оппозиции" в СССР, расстрелянный при Сталине). В начале ХХ века российские марксисты по умолчанию считали Германию страной с самыми прогрессивными рабочими и передовой социал-демократией и верили, что если где и случится социалистическая революция, то только там. И вот Шляпников приехал в Германию перенимать передовой опыт, устроился на завод и пришел в ужас от местных порядков. Он писал: "Хотя рабочий день был в то время равен 9 часам, интенсивность труда была чрезвычайно высока, а расценки определялись абсолютной волей администрации... Процветала политика классового примирения. Дисциплинированность немецких работников доходила до крайней покорности, а порой и самоуничижения. Во время работы не разрешалось курить, за минутные опоздания сыпались штрафы. Попытался было и я на свой риск начать на заводе борьбу со штрафами, но ничего из этого не вышло, кроме моего увольнения. Рабочие встретили непониманием мой отказ от принятия штрафов за то, что я уходил из мастерской ровно по гудку, не обращая внимания на висевшие у дверей контрольные часы. Дисциплинированный немец, несмотря на гудок, стоя у часов и выжидал, когда стрелки часов соединятся...1 мая из всех членов профсоюза праздновал всего лишь один, и тот был иностранцем, это был я, пишущий эти строки. На почве празднования мною 1 мая у меня случился конфликт с администрацией, в котором я не встретил никакого содействия ни со стороны местных рабочих, ни от профсоюза".

Встретил упоминание некоего большевика Ветеранова. Что еще за Ветеранов, думаю. Начал искать, а там все как стоило ожидать. Николай Накоряков, он же Джон Эллерт, он же Стодолин, он же Ветеранов, он же Назар Уральский, он же Чарно. Родился в Тобольске. Работал иконописцем, грузчиком, актером в провинциальных театрах. Курировал знаменитую боевую дружину братьев Кадомцевых, прославившихся экспроприациями на всю Европу. Представлял уральских большевиков на Лондонском и Стокгольмском съездах РСДРП. Переехал в США, был редактором американского «Нового мира» (где Троцкий!). В годы Первой мировой ушел к меньшевикам-оборонцам, поддерживавшим войну с Германией. После февральской революции вернулся в Россию вместе с Троцким на одном «пломбированном корабле». Троцкого по пути в Галифаксе арестовали, а Накорякова отпустили. Сразу после приезда становится сначала заместителем комиссара 1-й армии, а затем военным комиссаром Временного правительства в 12-й армии (латышские стрелки!). В годы Гражданской войны – в рядах белой армии (!). Вряд ли в строевых частях, скорее всего где-то в пропаганде и под псевдонимом.
В начале 20-х по личной инициативе Ленина приглашен в Кремль, назначен директором издательства «Международная книга». При Сталине он превратился в литературного маршала. Восстановлен в партии особым постановлением ЦК (!). Назначен директором Гослитиздата – должность уровня члена ЦК. Один из организаторов Союза писателей. Куратор издания всех Советских энциклопедий, а также первого собрания сочинений Ленина. В 1938 исключен из партии и уволен с поста за хозяйственные злоупотребления. В 1942 с извинениями восстановлен в партии. Персональный пенсионер. На досуге писал мемуары, которые никогда не были опубликованы. Встречался с писателями и историками, травил им революционные байки. В 60-е к нему приезжал уже известный писатель Трифонов, поскольку Накоряков был одним из последних людей, которые лично знали его отца в дореволюционное время. Писатель уехал от «старичка с ясной памятью» обескураженным. Дело в том, что еще до революции его отец Валентин поменялся со своим братом Евгением именами, чтобы избежать более тяжелого наказания за революционную деятельность. Так они жили несколько лет, а потом поменялись обратно. Ну и учитывая обстоятельства, разобрать кто там из них кто достаточно трудно. И вот Трифонов приехал к Накорякову, а тот ему: «помню, помню Тришку, хромал он (Трифонов никогда не хромал). Да и скажу тебе, ты на отца своего ни капли не похож».
Впрочем, к самому Накорякову тоже имеются вопросы. В сети есть пять его фотографии, при этом на трех из них явно изображены совершенно разные люди.

Какая-то невероятная биография. Товарищ с партийным стажем в полгода, которого никто знать не знал, умудрился сходу попасть в Президиум ВЦИК (высший орган власти на тот момент). Потом в буквальном смысле слова стать учредителем СССР. Потом оказался чуть ли не единственным выжившим троцкистом (из статусных). В итоге пережил сам СССР и еще успел с Ванессой Редгрейв потусоваться https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D1%80%D0%B0%D1%87%D1%91%D0%B2,_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD_%D0%AF%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BB%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87

Большевики в ранние 20-е могли пояснить не только за класс, но и за расу. Из брошюры близкого к Троцкому пропагандиста Преображенского "О морали и классовых нормах": "Основным условием физического возрождения расы является, конечно, уничтожение чрезмерного труда, улучшение материального положения и жилищных условий… Но кроме всего этого огромное значение в будущем должен получить контроль общества над потомством его членов. С точки зрения социалистической является совершенно бессмысленным взгляд отдельного члена общества на свое тело как на личную собственность. Но в десять раз более бессмысленным является такой же взгляд на «свое» потомство. Существуют миллионы сифилитиков, которым должно быть в интересах сохранения расы категорически запрещено иметь потомство и тем самым отравлять кровь и награждать парасифилитическими проявлениями ряд будущих поколений. Это применимо и к целому ряду других больных и других групп, которым не следует иметь потомства в интересах сохранения расы. Потенциальные материнские чувства женщины, желание иметь потомство у мужчины, нужно рассматривать лишь как сантиментальные личные переживания, которым общество не должно идти на уступки. Они сами должны подавлять эти чувства в тех же интересах".

Сегодня годовщина гибели ныне уже позабытого Сергунина-Решетникова. Легендарный человек, на вики про него так хорошо написано, что что-то добавлять от себя - только портить: "Существует путаница с именем Сергунина. Часть источников говорит о том, что его настоящее имя Ян, другая — что Яков. В Указе Президента Российской Федерации от 4 октября 2001 года о награждении орденом Дружбы он назван Яковом Сергуниным. Сам Сергунин утверждал, что в период службы в Чечне принял ислам и новое имя Якуб. В последние годы жизни вспомнил о своём цыганском происхождении, основал фонд поддержки малых народов «Толерантность» и стал называть себя не Сергуниным, а Решетниковым. Родился в 1954 году в семье русских цыган. После окончания школы поступил в военное училище, затем служил в армии. В 1980 году поступил на работу в 8-е Главное управление МВД СССР, обслуживавшее особо режимные предприятия и населённые пункты, тогда же переехал в Москву. В 1988 году был приговорён к трём годам лишения свободы за должностной подлог. Затем Верховный суд сократил наказание до полутора лет.

Выйдя на свободу, Сергунин вернулся в Москву. В 1989 году он стал заместителем генерального директора ТМО «Интеграл», а в 1991 году перешел на работу в Центр экономических реформ при правительстве РФ (занимал пост заведующего отделом). Потом он работал в одной из структур Управления делами президента РФ. В 2000 году Сергунина приняли на работу в Судебный департамент при Верховном суде РФ и назначили руководителем судебного департамента Чечни с присвоением звания генерал-лейтенанта юстиции. При аттестации Сергунин скрыл факт судимости, указав, что 1987—1989 годах занимался бизнесом.

В октябре 2001 года Сергунин был назначен на должность вице-премьера Чеченской Республики по инициативе главы администрации Чеченской Республики Ахмада Кадырова, но у него возник конфликт с премьер-министром Чечни Станиславом Ильясовым, и через год Кадыров отправил их обоих в отставку. Уходу Сергунина из Чечни предшествовал скандал с домогательством к сотрудницам аппарата правительства; более громким скандалом было исчезновение бюджета Чечни на 2002 год, хотя Сергунин расписался в его получении.Примерно в то же время Сергунин вспомнил о своих цыганских корнях (хотя по паспорту он числился русским, его родственники, в том числе сестра, значились цыганами) и основал фонд поддержки малых народов «Толерантность». Стал называть себя не Сергуниным, а Решетниковым. Под этой фамилией он издал книгу «Правовая защита», в которой дал цыганам советы, как защищаться от неправомерных действий милиции. Убит в Москве 25 июня 2004 года у ресторана «Восточный дворик».

Однажды главе НКВД Ягоде приснился сон, что он Гитлер. Проснувшись, он долго не мог понять, кто он на самом деле: Ягода, которому снится что он Гитлер. Или Гитлер, которому снится что он Ягода

Воспоминания Ильинского о жизни в оккупированной немцами Белоруссии: "Вернувшись в середине лета 1942 года на родину, местный житель, высланный в свое время из Полоцка большевиками за политическую неблагонадежность, встретился на улице нос к носу с бывшим следователем НКВД, который несколько лет тому назад вел его дело и на допросе собственноручно выбил ему все передние зубы. До крайности удивленный и взволнованный господин последовал за своим бывшим следователем, благо тот его не заметил. Так они дошли до дверей городской управы: бывший энкаведист занимал там должность заведующего финансовым отделом. Тут пострадавший разразился, наконец, бурным негодованием и поднял такой крик, что сбежались все сотрудники. С помощью дежурной полиции его долго пытались унять и наконец выпроводили вон силой. Вечером того же дня он был арестован. Человека спасли, но бывший следователь НКВД так и остался в горуправе на своем финансовом посту. Он, как оказалось, кроме горуправы весьма предусмотрительно работал еще и в Гестапо".

Записка секретаря Союза писателей Фадеева и его заместителя Симонова Хрущеву об одном из исключенных из Союза авторов: "Э. ШОЛОК — был принят в Союз писателей в 1934 году на основании одной пьесы, написанной для цыганского театра. После этого вплоть до своего исключения из Союза не написано ни одного художественного произведения. Вел себя как авантюрист: при поездке по стране пытался выдавать себя за писателя М.А. Шолохова". P.S. На самом деле Фадеев и Симонов немного приврали. Помимо пьесы для цыганского театра он в 20-е годы опубликовал в Мурзилке несколько стихов и перевел несколько книг

Воспоминания о советском наркоме просвещения Луначарском очень интересно перечитать на фоне внезапной дискуссии о духовности министров: "В Брюсселе Луначарский отметился гомерическим пьянством. Так, помню, после одного угощения (пьянство и пр.), данного ему поклонниками, мне пришлось в четыре часа утра увозить его к себе домой грязного, пьяного, скверно ругавшегося и все время лезшего в драку, бившего посуду...

Я рассказал об его брюссельских подвигах Ленину, показал ему письмо Луначарского ко мне с выражением «согласия» Горьких на мой приезд на Капри, и Ленин тут-то и сделал самую беспощадную характеристику своему будущему коллеге по Совнаркому, будущему «министру народного просвещения».
— Это, знаете, настоящий фигляр, не имеющий ничего общего с покойным братом Платоном. По своим убеждениям и литературно-художественным вкусам он мог бы сказать устами Репетилова (персонажа комедии «Горе от ума» А. Грибоедова): «Да, водевиль есть нечто, а прочее все гниль...» Да и в политике он типичный Репетилов: «Шумим, братец, шумим!» Не так давно его укусила муха богоискательства, конечно, так же фиглярно, как весь он фиглярен, то есть просто стал в новую позу....
Скажу прямо — это совершенно грязный тип, кутила и выпивоха, и развратник, на Бога поглядывает, а по земле пошаривает, моральный альфонс, а впрочем, черт его знает, может быть, не только моральный... Подделался к Горькому, поет ему самые пошлые дифирамбы, а того ведь хлебом не корми, лишь пой ему славословие... ну и живет у них на Капри и на их счет... (Несмотря на такое мнение о нем, Ленин назначил его руководителем образования и воспитания русского юношества)".

Напомню, что после войны внезапно выяснилось, что маршал ВВС Худяков в буквальном смысле слова оказался не тем, за кого себя выдавал, а настоящий Худяков погиб в гражданской войне.

Как с маршалом Худяковым история

Удивительный документ по ссылке от Холмогорова - 38 год, НКВД уточняет биографию маршала Блюхера и обнаруживает, что до 17 года такого человека не существовало:


http://istmat.info/files/uploads/62045/rgaspi._f.17._op.171._d.365_spravka_o_blyuhere.pdf

Исторический прецедент с кричалками

"Главное управление по противодействию экстремизму Министерства внутренних дел Российской Федерации, также известное как Центр «Э», задержало шестерых зрителей матча между молодежными командами «Зенита» и «Спартака» (2:0).

Как сообщает «Фонтанка», сотрудники правоохранительных органов следили за фанатами у стадиона «Смена», на котором проводилась встреча. Когда с трибун раздались крики «Дзюба вон, Дзюба кривоногий», шестерых совершеннолетних парней задержали и увезли на служебном автомобиле".

Рассказ 1937 года "Незнакомец со свертком", в котором злобный русский ветеран пытается взорвать советский завод: "Квартира, в которой живет Лева, маленькая, всего из двух комнат. В одной живут они втроем, другую занимает Василий Иванович - кладовщик завода, на котором работает мать Левы. Василий Иванович дружил с Левой. Частенько по вечерам рассказывал он о своей прошлой жизни, о войне с немцами. Показывал крестик, говорил, что получил его в награду за храбрость. 

        Василий Иванович угощал Леву чаем с конфетами и водил даже в кино.

в углу, как раз против комнаты Василия Ивановича, он иногда устраивал игры. Он превращался в охотника и выслеживал тигра, который должен был появиться в противоположном конце коридора. 

        Иногда он воображал себя пограничником и прятался в углу за разными корзинками и узлами: он выслеживал нарушителей границы! Вот и сейчас Лева залег и притаился, крепко сжимая в руке подаренное мамой ружье. Но игре помешали. Щелкнул замок входной двери, скрипя сапогами, вошел Василий Иванович. Не проходя к себе, он постучал в комнату Левы. Ответа не было. Тогда, приоткрыв наружную дверь, Василий Иванович кого-то позвал. В коридор тихо вошел мужчина в плаще со свертком. Лева притаился в углу. Воображение его разыгрывалось Ему уже казалось, что он охотится за преступником. Игра становилась интересной. 

        Мужчины прошли в комнату Дверь оставалась приоткрытой, и мальчику было слышно и видно что там делалось. 

        - Как вам удалось проскочить - спросил Василий Иванович. 

        - Это длинная история,- отозвался незнакомец. - Сейчас я - Сергеев. Остановился в гостинице "Дон". Понятно? Эту штуку, - он показал на сверток, - завтра на завод, в цех синтеза! "Там, где мама", - мелькнула мысль у Левы. Прислушивался все внимательнее. Незнакомец продолжал: - Помните мою инструкцию, как обращаться, спрячьте где-нибудь в укромном месте, зарядите - и айда с завода! Подальше! А то и костей не соберете... Да вот вам от организации... - он полез в карман и передал Василию Ивановичу пачку денег. - Ну, мне задерживаться нельзя. Сегодня вечером уезжаю... 

        Мужчина встал, вышел из комнаты, тихо закрыл за собой дверь квартиры. Бережно Василий Иванович взял оставленный сверток, поднял одну из паркетных плит и сунул сверток под пол. Затем он запер комнату и ушел. 

        Лева лежал еще несколько секунд неподвижно. Сердце его бешено колотилось. Он выскочил из засады и, не надевая кепки, без пальто и калош, бросился на улицу. Капли дождя ударили в лицо. Под ногами захлюпали лужи. Но он не замечал ничего! Скорее, скорее! Вот постовой милиционер. Бросился к нему: 

        - Мне нужно к товарищу Ежову! Скорее! 

        Милиционер удивленно посмотрел на возбужденное лицо мальчика: 

        - А что такое случилось? 

        Леве было трудно говорить: 

        - Тут... завод... завод хотят взорвать... - от волнения он был готов заплакать. 

        Милиционер понял, что дело серьезное. Бегом бросился к телефонной будке и вызвал нужный номер. Через несколько минут двое мужчин в гимнастерках с красными петлицами внимательно выслушивали рассказ Левы. Он рассказывал подробно обо всем. Назвал гостиницу и фамилию человека, бывшего у Василия Ивановича. 

        В этот же день враги были арестованы. Лева предотвратил взрыв и разрушение завода и спас сотни человеческих жизней".

Революционер Виктор Серж-Кибальчич про Гумилева: "В приемной штаба я встретил солдата лет тридцати, только что приехавшего из Трансиордании, где он сражался в составе британских войск. Как и я, он пытался вернуться в Россию, и по стечению обстоятельств ему удалось это раньше меня. В первом же разговоре он недвусмысленно определил свое кредо: «Я традиционалист, монархист, империалист, панславист. Моя сущность истинно русская, сформированная православным христианством. Ваша сущность тоже истинно русская, но совершенно противоположная: спонтанная анархия, элементарная распущенность, беспорядочные убеждения... Я люблю все русское, даже то, с чем должен бороться, что представляете собой вы...» Шагая по эспланаде Инвалидов, мы вели споры на эти темы. По крайней мере, он был честен и храбр, бесконечно влюблен в приключения и борьбу. Иногда он читал волшебные стихи. Худощавый, своеобразно некрасивый — слишком удлиненное лицо, крупные губы и нос, конический лоб, странные глаза, сине-зеленые, чересчур большие, как у восточного идола; и действительно, он любил ассирийские иератические фигуры, сходство с которыми в нем находили. Это был один из величайших русских поэтов нашего поколения, уже ставший знаменитым, Николай Степанович Гумилёв. Мы встретимся еще несколько раз в России, противниками и друзьями. В 1921 году я много дней напрасно буду бороться, чтобы воспрепятствовать его расстрелу ЧК".

До того как стать знаменитым террористом Салман Радуев был прилежным секретарем комсомольской ячейки в ПТУ и членом КПСС . При поступлении в РИНХ он аккуратным почерком написал изложение по шолоховской "Судьбе человека".

Ленин из финского фильма