никитатаксист

Который день бабушка Антонина пишет мне слова благодарности всем, кто участвовал в помощи: мы с вами отправили и зимней одежды для девчонок, внучек 8 и 11 лет, и кровать с матрасом им справили, несколько человек вслед за девушкой Ксенией вышли на связь напрямую и помогли и деньгами, и вещами.

Антонина, разумеется, совершенно не понимает, как так вышло: откуда все эти люди взялись на белом свете? И благодарит, благодарит в ответ. Благодаря вашей помощи она собрала передачу для дочери, которая в заключении. Благодаря вашему участию, надеюсь, сможет разобраться с долгами/банкротством по жкх.

Сегодня мы купим и отправим ей печь для выпечки: небольшую, электрическую. Дома стоит газовая, в ней можно лишь жарить и запекать условную курицу, а для кондитерки нужно что-то деликатное и с подогревом сверху.

Теперь будет.

С ними осталась пара вопросов, которые было бы здорово закрыть: планшет и ноутбук. Покупать что-то новое — не обязательно, желательно хоть что-то работоспособное. Если вдруг у вас есть какие-то старые ненужные устройства, постучитесь, пожалуйста, в личку: фонд готов их забрать, при необходимости освежить и довести до нормальной кондиции (заменить батарейки, поставить софт) и отправить семье. Или, если хотите, я вам дам координаты Антонины — и вы отправите сами.

От меня вам всем тоже благодарность. За участие и неравнодушие.

Двигаемся дальше. Подопечных у нас — много.

P.S.: чтоб два раза не вставать, спрошу: нет ли у вас случайно ненужного пылящегося компактного принтера Selphy от Canon? Это такие коробочки, которые умели быстро печатать листы 10х15 сублимацией, лет 20 назад были довольно популярны. Сейчас до сих пор можно купить для них бумагу и специальные тонеры. Я хочу попробовать добиться разрешения в можайской колонии, поснимать детей с мамами и прямо на месте распечатать им эти листы — они пригодны к использованию сразу, не боятся влаги, их можно отправлять как открытки обычной почтой. Вдруг, кто-то из заключенных захочет поздравить своих фотографией на открытке ближе к рождеству и новому году. Принтеры эти есть во многих домах, пылятся в чулане. Я готов взять попользлваться, с возвратом, или в дар — дайте знать, пожалуйста.

Стремительно в лексикон советских граждан вернулась вся эта лексика политинформаторов убыточных ставропольских совхозов. Это из переписки со мной, это не из статьи почерпнуто. Это уже так разговаривают, ведут дискуссию — живые и вполне настоящие люди.

Чувствую, до окончания нынешнего срока аятоллы в оборот войдут клятвы не отдавать наши завоевания пентагоновским ястребам, держащим свой склеротический коготь на спусковом крючке ядерной войны.

Страна на совершенно серьезных щах возмущена какой-то девочкой, изображающей кошку, и загадочными квадроберами в целом.

Никого при этом не смущают взрослые дяди в униформе, в сбруях, с пистолетами и мигалками, которые изображают из себя борцов за безопасность дорожного движения.

Пять сотен дядей и тётей в бриони и шанели, изображающие из себя народных избранников — тоже, вроде бы, норм.

А тут дети хернёй занялись — и всё, пропала великая Россия.

Друзья, я к вам за советом. Вдруг, есть очевидное решение, которое я не могу увидеть.

Есть женщина, бабушка с двумя внучками. Дочь в заключении. Бабушка живёт в поселке под Череповцом. Транспорт — маршрутка, которая ходит три раза в день до оорода и обратно, график такой, что практически исключает поездки туда даже не на весь день, но на его половину: бабушке надо быть дома и когда внучки уходят домой, и когда возвращаются из школы.

Бабушка готова работать, подрабатывать к пенсии, но в поселке практически ничего нет. Есть продуктовый, но там предлагают лишь убирать вокруг магазина (мусор подметать летом, а зимой — снег), что не просто тяжело физически, но оплачивается смехотворно: 1000₽ в месяц. Одна тысяча рублей за работу, которую предлагают делать 30 дней в месяц.

Тысяча рублей — это сумма заметная в расходах этой семьи, но особенно зимой такая работа для бабушки становится неподъёмной физически.

А других вариантов — нет. Поселок — это пара многоквартирных домов по три этажа, да куча частного сектора. И все живут, как вы уже понимаете, небогато, рынка услуг попросту нет.

Бабушка по профессии кондитер. Умеет печь хлеб, делать какую-то кондитерку. Есть ли какой-то сбыт для неё там — тоже совершенно не уверен.

Благодаря вам мы отправили внучкам зимнюю одежду, нормальную кровать, но хочется придумать что-то, что поможет им на дистанции: хочется придумать бабушке какую-то работу. Она готова работать и производит впечатление человека добросовестного.

Но вот какая может быть работа? Колл центр? Что-то вроде Толоки Яндекса?

Какие сейчас бывают варианты (условно неквалифицированной) работы удаленной, пусть за небольшие деньги, которую мог бы делать человек?

Сразу оговорюсь: я описываю задачу с этой самой Антониной просто потому что мы уже рассказывал о ней, а таких людей — немало. Ещё готовых работать, активных и, возможно, полезных. Вот только как и где их можно было бы применить?

P.S.: чтоб два раза не вставать, вдруг вы разбираетесь в вопросе банкротств для граждан — тех самых бесплатных «через МФЦ», быстрых и чуть ли не автоматических, без долгих судов, и готовы дать консультацию, напишите мне, пожалуйста, это было бы очень полезно! Спасибо!

Запись выступлений Сергея Плотова и Вадима Жука — уже в эфире. https://youtu.be/iMx7au6xAKE?si=BQqWfe8BapDORDMC

В нашем подъезде в квартире на первом этаже живёт Леонардик, чихуахуа с кривыми ножками.

Выгуливают его без поводка, так что этот источник высокочастотного шума носится по двору, контролируя территорию и деловито наводя порядок.

Алекса эта ультрозвуковая пишалка обожает: завидев, несется в нашу сторону, приглушает свой лай, чтобы не огрести с порога (Алекс не любит громкие звуки, только если это не golden slumbers из акустических систем дома).

«Чихуахуа себе?!» — каждый раз удивляется Алекс, видя скребущего по асфальту коготочками гладкошерстного уродца.

Леонардик упирается в грудь Алексу лапками и делает вид, будто хочет понюхать нос. А затем, почти невзначай, начинает пятится в бок, продолжая упираться в корпус рыжего терьера кривыми ножками, пытаясь занять позицию в кильватере, оказавшись аккурат под хвостом.

Алекс по обыкновению наблюдает за этой перегруппировкой спокойно, но с интересом, хотя и знает наперёд, чем всё закончится: ничем. Леонардик в силу своих массово-габаритных характеристик, хоть пламенно и желает овладеть Алексом, но просто не может. Диспозиция исключительно безопасная, в чем-то даже комичная, но уже порядком поднадоевшая, так что, дав Леонардику возможность совершить два-три движения бёдрами в воздухе, Алекс рявкает что-то на собачьем, прогоняя любвеобильного чихуахуя.

Хозяйка Леонардика, женщина не самая быстрая, добегает до нас примерно в этот момент: когда звучат собачьи ругательства и вновь становится слышен скрежет когтей Леонардика о ясеневский асфальт.

Бедная женщина искренне уверена, что Алекс — грубая, неотесанная скотина и не любит маленьких собачек.

Корм Алексу закупаю в больших пакетах, килограмм пятнадцать. Потом пересыпаю в пластиковый контейнер с герметичной крышкой. Мерным совочком после каждой гулянки — в миску.

Когда совочек начинает скрести по дну контейнера, надо взять новый пакет и пересыпать содержимое в контейнер.

Алекс обожает наблюдать за этим процессом: как я, приобняв громко шуршащий пакет, надрезаю в нём отверстие, а затем ловко переворачиваю, с грохотом наполняя контейнер кормом.

Вот и в этот раз собака возбужденно крутилась вокруг, глядя на то, как я аккуратно срезаю верхушку пакета, готовясь привычным движением опорожнить его. Захват, подъём, переворот — пошёл, родимый! Стенки метрового контейнера задрожали от пересыпающегося в него корма. Но собака смотрела на меня как-то странно, как будто хотела что-то сказать.

Беда только в том, что собаки не умеют говорить.

Ах, да. Совочек остался на дне контейнера, погребенный под пятнадцатью килограммами корма. Прости, Алекс. Я буду насыпать на глазок. Я умею. Это уже третий совочек, покоящийся на дне контейнера.

Вечер состоялся, стихи потрясающие, аукцион восхитительный, сборы — впечатляющие!

Сергей Плотов и Вадим Жук — два современника, о встречах с которыми мы будем хвастаться детям (а те нам не будут верить).

Друзья, спасибо вам огромное. Сергею и Вадиму — за фантастическую встречу и поэзию. Зрителям — за интерес и участие. За вчерашний вечер в Бобрах фонд собрал внушительную сумму в 115050₽: за проданные билеты, за проданные лоты на аукционе и просто в качестве пожертвований на нашем сайте.

Спасибо устроителям и помогавшим — благодаря вам всё получилось!

Все вы — благотворители. А «Протяни руку» приложит все усилия, чтобы эта ваша помощь оказалась у наших с вами подопечных: детях с матерями в заключении, женщинам и подросткам в заключении — им очень часто не хватает базовых, но очень важных для человека вещей.

P.S.: вчера в районе обеда, перед тем, как рвануть из офиса в Бобры, получил звонок от той самой бабушки с внучками под Череповцом: вчера до них стали приходить заказанные фондом вещи и я отправил им код для получения. Бабушка, преодолевая страх и волнение, спросила: ей точно не придется платить за всё то, что им отправляют? И я, схватив телефон, выбежал на улицу, и принялся ей обстоятельно объяснять, кто мы, почему это делаем и кто за всё платит. Рассказал ей о том, что через час поеду в Бобры, где собравшиеся десятки человек помогут таким как Антонина с двумя внучками и дочерью в заключении. В конце разговора она совершенно расплакалась и попросила передать всем-всем, что они ангелы-хранители.

P.P.S.: сделаем видео обязательно с записью выступлений — чтобы посмотрели и те, кто вчера не смог к нам выбраться!

Продолжаю рассказывать вам в режиме дневника: чем занимается фонд, на что тратит собранные средства?

Как милосердие одних трансформируется через денежные средства в ту самую помощь? Вот, к примеру, что было закуплено за последние несколько дней:

Закуплены и уже получены сегодня в Нижнем Тагиле балдахины, "бортики" и и игрушки для детских кроваток. 30 комплектов общей стоимостью в 100610,00

Оплачены и готовятся к отправке 40 горшков для малышей (20 розовых и 20 голубых, а как вы хотели?), 30 бутылочек для кормления, пара сотен латексных сосок на те самые бутылочки — 14549,24р, их доставят в Можайск, в дом ребёнка при женской колонии.

Для девчонок, оставшихся на бабушке Антонине (под Череповцом) купили зимние пальто и сапоги (6366,00р.) и большую кровать с матрасом (они спят втроём в однокомнатной квартире на складывающемся диване, принято решение заменить его на настоящую кровать 200х200 с нормальным матрасом, 19033,00р. Девушка Ксения, которая откликнулась на эту историю тоже участвует: заказала и отправила постельное бельё и подушки для этой кровати. Сейчас вместе с Ксенией, ставшей по сути таким вот куратором-волонтёром мы обсуждаем, как ещё можно облегчить быт бабушке с внучками. И готовимся отправить посылку маме девчонок, отбывающей наказание.

Извините, что так сухо излагаю, но рутина — она такая.

Кстати, на наш благотворительный вечер и аукцион, где два прекрасных поэта будут читать стихи, билеты уже распроданы. Но мы будем, надеюсь, собираться и впредь!

Блондинки или брюнетки, уехавшие или оставшиеся, спринтеры или марафонцы, либералы или ватники, на квасе или на кефире, продолжать перечислять эти важные темы для демагогических дискуссий можно бесконечно.

В ответе ли школьницы (см. предыдущтй мой пост) за что-то, что происходит в жизни страны, в их собственной, или не школьницы, а их родители, или не родители, но депутаты нижних палат или чуть более верхних, всё можно обсуждать, перетирать, переливать, раскладывать на сукне марьяжным пасьянсом — нет проблем.

Можно ведь было поинтересоваться, кем они хотят стать, когда вырастут. Читают ли Тютчева с Фетом. Занимают ли места на олимпиадах. Можно было кинуться узнавать, по какой статье осуждена их мама. Много всего расписать, кодифицировать как приемлемое или неприемлемое, высокое или низкое, достойное или не очень. Черное или белое, в конце концов.

Наверное, можно.

Слава богу, мы этим не занимаемся.

— Вы правда поможете?

На меня с экрана телефона смотрят три уже заплаканные женщины. Одной почти семьдесят, это бабушка. Внучкам — восемь и одиннадцать.

Несколько дней назад я попросил позвонить мне потому что переписка в соцсетях, где бабушка нашла страничку нашего фонда, была слишком долгой и не очень удобной. Старшая внучка позвонила в вотсап с видео. Я только сел в машину, выйдя из здания УФСИН, ну хорошо, давайте так, прислонил телефон чтобы меня было видно. Здравствуйте, я Никита.

Мама третий год в колонии. Дети остались на бабушке. Папа испарился сразу после вынесения приговора. Пенсия хорошая, но её всё равно не очень хватает. Бабушка подрабатывает, она ещё "молодая и крепкая", как она сама мне написала.

Попросила помощи она дочери: та работает в колонии, но отдаёт 70% от заработанного в счёт уплаты по иску. На оставшиеся 30% от зарплаты швеи в колонии пытается выкроить себе элементарные предметы личной гигиены.
Бабушка просит помочь её дочери. Ей очень тяжело там. Вздыхает: "мы не можем ей ничего отправлять".

Я перебиваю: а вы втроём на что живёте? Как? Кто-то помогает? Бабушка молчит. Внучки опускают глаза.
Им вообще не очень нравится происходящее, похоже. Какой-то толстый небритый тип с экрара телефона начинает, пусть и деликатно, но расспрашивать об их жизни, задавать вопросы про их быт. Посторонний человек.

Через несколько минут разговора выяснилось, что девчонкам не в чем ходить зимой и я прошу их сделать для меня одну вещь: залезть в любой электронный магазин и выбрать себе пальто и сапоги (говорю им это и понимаю, что добавлять "что-нибудь не очень дорогое" — не надо, им не придёт в голову искать что-то дорогое).
На следующий день звонок, опять вотсап и камера, я проверяю присланные ссылки на пуховики и "дутики", уточняю размеры и цвет ("нам любой" пытаются отвертеться девочки, ног я прошу посмотреть все варианты и выбрать именно тот цвет, который больше нравится). Благодарю их и обещаю завтра же засесть и сделать заказ.

Пункт выдачи в их городе — только один. Ехать до других десятки километров. Хорошо, значит, закажем через этот магазин. Единственный, у кого есть пункт выдачи в этом посёлке.

— Вы правда поможете? — спрашивает меня в конце разговора старшая внучка.

Пару недель назад удовлетворённо похвалил себя за то, что наконец придумал рабочее название проекту, в котором подыскивал бы заключённым волонтёра на воле — для переписки, общения. Есть немало осуждённых, которым просто не с кем даже переписываться...

Прикидывал немало разных вариантов и остановился на таком: Весточка.

И вот сегодня увидел в ленте ОВД Инфо, что так они уже назвали свою историю с письмами для политзаключённых.

— Будем искать! — как говорил С.С. Горбунков.

«Сколько можно заработать в такси?» — часто спрашивают меня.

Ну вот ещё одна цифра от коллеги, который качественно и ударно упоролся в августе, сделал себе один выходной, работал ежедневно по ночам без пробок (отчего успел за месяц сделать аж два ТО).

Это доход за вычетом комиссии Яндекса, отсюда ещё вычесть аренду (он на машине К+, то есть, под 100тр), бензин (в его случае 75тр) и штрафы/мойки.

Разумеется, работать так весь год — невозможно и физически, и спроса такого не будет весь год.

Но вот как потолочную цифру это «чуть более 500 после комиссии» вполне можно рассматривать.

P.S.: обратите внимание на то, сколько у него чаевых, это очень много для желтого такси, вдруг, если вам покажется, что такая перевозка достигнута ценой качества услуги. Нет.