Наш человек в ЧК

Наших людей забавляют наблюдения за тем, как некоторые саратовские издания пытаются преподнести себя в качестве неких всеведущих гуру. Так случилось, например, с новостью об изменении апелляционной инстанцией меры пресечения предпринимателю Дмитрию Левенцову, отпущенному под домашний арест. Но полупрозрачные намеки журналистов и их двусмысленные формулировки, из которых сквозит разочарование и готовность рвать жилы за свое понимание правосудия, не могли сбить с толку наших людей.

Зампред облсуда Артем Аниканов проявил гуманизм не в целях личной выгоды, а исключительно ради способствования дальнейшей оперативной разработке Левенцова.

В условиях СИЗО, когда все контакты с обвиняемыми фиксируются, трудно не оставить следов. Другое дело - домашний арест, при котором фигуранта можно использовать как живца, отрабатывая тех, кто пытается войти с ним в контакт, и таким образом собрать материал на бенефициаров его схем, не ограничивающихся мошенничеством в сфере строительства. И с учетом такой ситуации Левенцов не может не воспринимать случившееся как аванс того, что ему и дальше станут идти навстречу, если с его стороны будет понимание важности обоюдного сотрудничества.

В условиях ограниченной свободы Левенцов будет более полезен, и с ним можно будет плотно поработать, а потому жалоба по его делу попала на рассмотрение не рядовому судье, а именно Аниканову. Последний давно сидит на крючке со своими итальянскими связями (поэтому в ведомственных досье проходит с пометкой «склонный к побегу») и ради сохранения себя в судейской системе готов четко выполнять поставленные перед ним задачи.

Наши люди продолжают фиксировать попытки прокурора Энгельса Дмитрия Журавлева расширить пределы своего влияния. В ряде структур полицейского следствия у него и так неплохие позиции, которые он систематически усиливает даже за пределами своей вотчины. Например, в УМВД по Саратову его креатурой значится начальник СЧ Елена Царева, а в областном ГСУ имеется ручной заместитель начальника управления Дмитрий Макаров .

И хотя Журавлев слывет главным кадровиком ГУ МВД, но даже его возможности пробивать там назначения на руководящие должности иногда дают сбои. Так получилось с еще одним его человеком - Татьяной Семиной.

Благодаря своей готовности приносить законность в жертву интересам Журавлева, Семина постепенно продвигается вверх по карьерной лестнице. Ее покровитель-прокурор настойчиво хлопотал о том, чтобы она возглавила следствие в МУ МВД «Энгельсское». Таким образом он бы наглухо замкнул на себе всю правоохранительную систему района.

Но это назначение не состоялось, в чем наши люди усматривают не только стремление системы к самосохранению и наличие у нее остатков иммунитета к подобным организмам. Истинных причин срыва своих кадровых устремлений Журавлев, видимо, не понял и принялся через «Диму ППСника» хлопотать для Семиной о другом кабинете - заместителя Елены Царевой. В этом случае Семина смогла бы уже в качестве куратора городского следствия помочь и коллеге, и своему наставнику, который подобно интервенту уже захватил в Саратове дознание.

Такая беспримерная вера прокурора Энгельса в себя и его неспособность видеть берега сотрудников из здания на улице Дзержинского даже иногда забавляет, но у каждой шутки есть определенный предел, за которым она уже перестает быть смешной.

Наши люди недоумевают по поводу того, что в публичной перепалке с Вадимом Рогожиным журналисты представили достаточно заезженные тезисы и лишь слегка подновленное видео. Ведь даже в здании на улице Дзержинского осведомлены, что у вдохновителя вчерашней взглядовской публикации имеется гораздо более интересный материал. И об этом достоверно известно по той причине, что он появился благодаря одному из сотрудников конторы, занимавшихся вопросами технического сопровождения.

Речь идет о записи визита Рогожина к бывшему министру информатизации Саратовской области Ларисе Кузнецовой, когда она находилась под судом. С важностью даже не депутата, а высокопоставленного дипломата он адресовал Кузнецовой весьма грязное предложение, сформулированное в достаточно ультимативной форме.

Пользуясь полномочиями, полученными от первого зама Сергея Филипенко Иосифа Минеева, Рогожин продиктовал Кузнецовой условия, при которых ей удастся смягчить свою участь. От нее требовалось лишь дать показания о том, что в поджоге ее машины виноват Сергей Курихин, что позволило бы прокуратуре завести на него хоть какой-то материал и резко качнуть маятник борьбы с предпринимателем в свою сторону.

В том, что эта запись до сих пор не увидела свет, усматривается определенный замысел по реализации некой хитрой шахматной комбинации, которые так любят наши люди, но в ином исполнении. Поэтому они с интересом будут наблюдать за медийными баталиями, за которыми должна последовать неожиданная и - главное - содержательная развязка.

Наши люди отмечают, что новогодние праздники не лучшим образом повлияли на психоэмоциональное состояние прокурора Саратовской области Сергея Филипенко. И даже отдых в подмосковном оздоровительном центре «Десна», находящемся в ведении управления делами президента, оказал на него, как ни странно, не тот эффект, на который обычно рассчитывают.

Теперь перед своими подчиненными Филипенко нахваливает «Десну», запальчиво отмечая, что это непростой санаторий для непростых людей, причем к нему там было особое отношение. Он даже упоминает, что к нему туда наведывались эмиссары влиятельных персон и даже приезжал для консультаций человек от самого Сергея Владиленовича.

Подобные откровения саратовским прокурорам и не только им приходится выслушивать на каждой пьянке с участием Филипенко, когда тот доходит до определенного уровня кондиции и рассказывает где и кого держит. Однако вместе с пьяной бравадой у областного прокурора наружу просачивается и паранойя. Поэтому в местах возлияний он тщательно оценивает окружающую обстановку, чтобы его не выследили как Иосифа Минеева, а когда встречается с людьми, ищущими решения проблем, уже не садится в витрине на виду у всех, а предпочитает укромные темные уголки подальше от чужих глаз.