на наташу смотрели десятки пар впалого пластика — там, где у человека глаза, у манекенов лишь тень в ямках на белых головах. на рынке за шатром с одежкой, как бездомные на вокзале, они валялись кто где. некоторые манекены стояли друг за дружкой за сетчатым ограждением. кто-то сидел в позе будто для журнальной обложки, были и простые головы без туловища.
голов было три. если присмотреться у одной из них даже виднелись подобие глаз и пухлые пластиковые губы бантиком. другая была похуже, ее как будто неумело склеивали из двух половин, об этом говорил грубый шов, проходивший от уха до уха по всему затылку пластиковой барышни. все они замерли в ожидании своего часа, когда их наконец облачат в свитер крупной вязки уже с катышками, или футболку с принтом красной бабочки на всю грудь и объемными рюшами в оконтовке, может даже нарядят в платье с открытой спиной и v-образном вырезом на груди.
наташа подошла к одной из них. но ощупь теплее, чем казалось, и… мягче? сожмешь ладонь и податливый материал вминается внутрь, а потом медленно выдувается обратно, принимая прежнюю форму. оно будто тоже жило свою жизнь, дышало и пульсировало. кажется приложишь ухо к груди, а там пластиковое сердечко делает пластиковое тук-тук.
за репост заслуженный чмок