СКАЗАНИЕ О БАЛТИЙСКОМ ЩИТЕ - продолжение
Автор: Татьяна Валерьевна Бузкова, ведущий инженер, отдела прогнозной и геолого-экономической оценки месторождений полезных ископаемых
В прошлый раз мы остановились на том, что вот уже и кайнозой почти закончился, до нашего времени осталось всего ничего, какой-нибудь 1 миллион лет. Это только кажется, что миллион лет — это очень долго, но в геологическом времени это совсем немного, в отношении всей истории Земли это, примерно, как 20 секунд по отношению к суткам. Представили? Земля за это время и моргнуть толком не успела. Казалось бы, всё хорошо на Балтийском щите: леса растут, птицы поют, поля зеленеют, звери бродят… Прямо чудесное царство!
Но климат нашей Земли так же непостоянен, как и погода. Это только кажется, что климат вещь устойчивая, не меняющиеся. На самом деле, он менялся во все геологические эпохи и, иногда, весьма причудливо. А в конце четвертичной эпохи наступил для Балтийского щита тяжёлый период: стали происходить оледенения частые, уничтожающие всё живое на этой территории. Только за последние полмиллиона лет 8 раз наступали льды, причём не только на Балтийский щит, но и гораздо дальше на юг. Льды эти как тяжёлым бульдозером срезали все относительно мягкие покровы с твёрдого кристаллического фундамента.
Тащил лёд с собой на юг валуны и глыбы, не говоря уж про пески да гальку. Они тоже «работали» абразивом, помогая очищать основание щита. Толстым слоем лёг лёд на поверхность земли, до километра доходила толщина его во время последнего ледникового периода, а в центре этого ледника и вовсе до трёх километров. Представляете, какая это тяжесть? Не выдержал такого Балтийский щит, прогнулся, опустился, замер…
Но ничто не вечно под Луной, примерно 10 тысяч лет назад началась эпоха потепления. Лёд терял свои силы, постепенно таял, высвобождая принесённые с собой камни. Многие валуны очень далеко уехали от своей геологической родины и не смогли вернуться назад, так и лежат до сих пор в чужих для себя краях, помогают геологами историю оледенений разгадывать.
Растаял ледник, исчез, но оставил после себя много следов. Это и «зеркала скольжения» — гладкие, как будто полированные скалы, и камы — отложенные слоями хорошо отсортированные гравий и песок слагающие купола, и озы — длинные гряды такого же состава в бывших руслах ледниковых рек, да и огромное количество озёр — это тоже остатки того ледника. Одна Вуоксинская система чего стоит! Нынче то она в Ладогу впадает, но не всегда так было. А что было и почему изменилось — тоже целая замечательная история.
Воды после себя ледник оставил много, часть в озёра ледниковые стекла, а часть стала пробираться в Финский залив да Ладогу. В Ладогу больше текло, стало Ладоге тесно, и нашли она себе тоже дорогу в залив, там, за ним, море бескрайнее, есть куда излишки воды девать.
Но вы же помните, что под давлением толстого слоя льда породы фундамента опустились в мантию? Неглубокого, не так чтобы расплавиться, но всё же. А когда лёд исчез, и нагрузка пропала. Стали породы потихоньку подниматься, выпрямляться, да и перекрыли в один непрекрасный момент Ладоге дорогу в Финский залив. А вода то с суши по-прежнему в озеро стекала, куда ей ещё деваться? Собирала, собирала Ладога в себя всю окрестную воду, да переполнилась. Уровень воды в ней на целых 15 метров выше, чем сейчас был, целый пятиэтажный дом скрыть можно в таком слое! Разлилась Ладога по низинам, залила всё, что смогла...
Бежали в то время (да и сейчас бегут) с юга две речки-подружки, люди их зовут Мга и Тосна. Добегали они по рыхлым отложениям соседки Балтийского щита Русской платформы до границ его твёрдых пород и поворачивали в разные стороны, Мга — на север к Ладоге, а Тосна — на северо-запад к заливу. А между ними участок был, который люди потом Ивановскими порогами назовут, он очень твёрдый был, этим речками не по силам. Ладога то, когда разливалась, залила и долину Мги уже до самых порогов, а вода всё прибывает и прибывает…
