Поместье Олетус, проходная, начало игры, в самый час пик ханты на охране ловят молодого, оборванного сурва в грязном белом костюме, который пытается перепрыгнуть через турникет не оплатив печати. Сопровождают в холл, само собой, спрашивают данные, чтобы выписать штраф. Орфей говорит:
— Конечно, я готов выплатить полагающийся законом штраф. Но прежде я бы хотел бы объясниться и сказать, что поступаю так не из-за наглости или ребяческого задора, а только из крайней нужды. Я не пытаюсь надавить на жалость, но просто говорю как есть. Каждую пятницу, включая эту, у меня есть единственный шанс повидаться с любимой девушкой. Она учится на журфаке, и только в пятницу у неё всего одна игра и никаких дополнительных мероприятий. Времени у нас не так много, а люблю я её бесконечно сильно, так, как каждый из вас, наверное, любит свою жену. Печатей у меня на проход никогда не было, вся моя зарплата строго рассчитана на минимальное пропитание, лекарства от аллергии и хронического насморка и мелкие хозяйственные нужды.
— Но ведь можно как-то выделить лишние пару печатей хоть раз в неделю? — чуть смягчившись, спрашивает один из хантов.
— Разумеется, — кивает Орфей, — в прошлом месяце я попытался экономить на яйцах, вместо них покупая дешевые сырки, и чуть не слег в больницу с гастритом. И иногда я пытаюсь стрелять печати прямо у проходной. Но, во-первых, это всегда мучительно медленно, во-вторых, это сильно бьет по моему достоинству, которое и так, как вы понимаете, при подобном образе жизни не слишком-то хорошо поживает. Так что единственным моим выходом остается пытаться пройти в час пик зайцем, надеясь на невнимательность охраны или их благосклонность. Теперь можете выписать мне штраф, но, пожалуйста, помните, что я его ни за что не смогу выплатить, и скорее всего, вы просто загоните меня в ужасную кабалу.
Ханты, махнув рукой, с богом отпускают Орфея и дают ему пару печатей, а потом еще одну, из доброты душевной, и кто-то, расчувствовавшись, даже протягивает мелкий пак. Орфей благодарит их, аккуратно проходит через турникет, и в коридоре тихо говорит под нос:
— Ага, блядь. "Не поступай на литературный, не пригодится...". Во как красиво сочиняю!