«На смену всему пришло все. Просто все стало другим». Актриса и режиссер Юлия Ауг — о дореволюционном пасхальном яйце и мире, который вновь меняется
«– Тетя Галя, – спросила я, – а можно я потрогаю этот кристалл?
– Конечно, только не урони, оно очень старое, дореволюционное. Это немногое, что досталось мне от моей мамы.
Я осторожно поднесла его к глазам и заглянула в него, а через него на мир. Мир изменился. Исказился, покрылся радугой, размножался бесконечно и, при повороте граней, танцевал.
Как же я хотела, чтобы у меня было такое стекло, такое волшебное стекло.
Потом я узнала, что до революции делали такие граненые пасхальные яйца. Много лет искала его на блошиных рынках и аукционах, и мне попадались разные, и голубые, и зеленые, и желтые, и из опаловоого секла, и из аметистового, но вот такого прозрачного, хорошей сохранности, не попалось ни разу.
А потом я все думала, и думаю об этом сейчас.
Вот была у людей жизнь до революции. В этой жизни были свои правила, свои принципы, свои стремления, свои вещи, к которым они привыкли и которые они любили. Свои праздники. Свои герои и свои враги.
А потом мир изменился. И в нем изменилось все. Вообще все. Даже лица людей изменились. И осталась только память о том, что когда-то была другая жизнь. Но и память эту переписали. И люди даже сомневаться стали, так ли оно было, как они помнят. И вещи, которые были любимы и приносили радость, они тоже исчезли из жизни, их смело волной нового времени.
И вот моя бабушка, которая очень хорошо помнила дореволюционную жизнь, а потом революцию, и НЭП и годы репрессий и чисток, и сама прожила в лагерях и ссылках 19 лет, она потом, в той жизни, в которой я ее уже знала, она была счастлива? Хоть когда нибудь?
Я смотрю на её поздние фотографии и нигде она не улыбается».
Читать полностью / без VPN