"Марфа, уходи к бурятам"
Рассказ Булата Лхасаранова о трагических днях русского народа в Бурятии.
Эту историю, которая произошла в 30-ые годы 20 столетия, рассказала одна пожилая женщина, которую я посадил в машину на дороге. Уложив в салоне две довольно тяжелые сумки, устроившись на переднее сидение, бормоча слова благодарности, улыбаясь, она обернулась ко мне. Она говорила на бурятском языке. И я увидел удивительно мягкие черты лица и добрые глаза. Я подумал, как похожа на мою маму, хотя она русская, голубые глаза, большой нос, седые волосы, а моя мама бурятка, черные глаза, маленький носик, правда, волосы тоже седые и возрастом примерно одинаковы. Моя мама вполне могла бы еще жить…
Как обычно, стали разговаривать о житие и бытие, о детях, о внуках и т. д. Меня всегда интересует история жизни человека, чем занимаются, на что живут, каковы цены, какие проблемы, где живут, с кем живут.
Слышал удивительные человеческие истории: лирические, комические, трагические, веселые, печальные, страшные. И здесь, начав разговор об урожае трав, о количестве скота, которые пойдут на зимовку, о ценах на мясо и молоко, о пенсии, о заработках, плавно перешли на историю ее жизни. Она рассказала свою историю, которая характерна для многих людей ее возраста.
Это были лихие тридцатые годы, времена репрессии, доносительства, раскулачивания. Люди жили в страхе, нужде и ужасающей бедноте.
Счастливая жизнь нашей семьи разрушилась, как мне казалось, пятилетней девочке, в одночасье. В этот вечер все были встревожены. Как-то обреченно и беспомощно суетились по избе мама и старшая сестра. У них по щекам текли слезы. Брат и младшая сестра испуганно-округленными глазами смотрели то на отца, сидящего на лавке, то на бегающую туда-сюда мать. Семимесячный братик лежал в люльке и агукал. Отец встал, подошел к нам, всех обнял и поцеловал. Что-то говорил маме, негромко и быстро, не запомнила. Но одно запомнилось на всю жизнь:
«Марфа, собирай детей и скорей уходи отсюда. Уходи к бурятам».
Я подумала, почему уходить, почему торопиться, почему именно к бурятам.
Ночью нас разбудил громкий шум, стук и плач мамы. По дому ходили какие-то злые люди в черной одежде. Везде заглядывали, шарили, даже в подполье. Мы, дети, все проснулись и заплакали. Один из них, сверкнув страшными красными глазами, пригрозил мне кулаком. У меня душа ушла в пятки. Эти люди увели моего отца, и я больше никогда не видела папу. Запомнила на всю жизнь только его запах - он пах ржаным хлебом, и его слова «…Уходи к бурятам».
Несколько дней спустя, ночью мама разбудила, тихо собрала и одела нас, а мы уже научились вести себя тихо, даже младший братик, вышли во двор. На дворе стояла запряженная в телегу лошадь. Все уселись, маленького братика сестра взяла на руки. Мама за поводья повела лошадь со двора, тихонько за собой закрыла ворота, открыла ставни окон и мы поехали в темноту ночи.
Навсегда покинули свой родной дом, свою деревню. Ехали несколько дней, сначала только ночами. Ехали по тайге, три раза преодолевали длинные перевалы, хотелось пить, есть, братик все время плакал, лошадь несколько раз падала от изнеможения. Маме с трудом удавалось поднимать лошадь и идти дальше. В последний день пошел дождь. Наши вещи, мы сами промокли насквозь.
Наконец к концу дня подъехали к одинокой юрте чабана. Огромные две собаки лаем встретили нас. Вышел хозяин, резким окриком успокоил собак, поприветствовав, пригласил нас в юрту, нашу уставшую лошадь привязал к коновязи.
В юрте было тепло и сухо, посередине горел очаг, пахло горячей едой. Оглядевшись, увидела троих ребятишек, двое маленьких лежали возле стены, а парнишка, ростом чуть выше меня, стоял, справа от очага и напряженно смотрел на меня. Его мать что-то сказала, он отошел. Хозяйка стала причитать, взяла у мамы нашего маленького братика Егорку, положила на кровать, раздела, вытерла насухо, завернула в сухой белый мех. Нам жестами объяснила снять мокрую одежду и повесить сушиться.
