Антон Лиссов

Прочитал воспоминания второй жены Хармса. Так и называется книжица –
Марина Дурново: Мой муж Даниил Хармс.

Оказалось, он была внучкой князя Голицина. Родилась прямо там, на Фонтанке, в особняке Голициных, где недавно был лофт, который разогнали. Интересно, что особняк был не в собственности, они его снимали. Отношения с Хармсом меня даже не так увлекли, как её дальнейшая история. Как её вывозили из блокадного города на грузовике, как она всё равно оказалась под немцами, как её угнали в Берлин работать к какой-то жирной немке, побег во французский лагерь и дальнейшая эмиграция. Очень, конечно, много обиды за Даню, но и много интересных фактов. Доживала бабка последние годы в Венесуэле.

Я понял, что литературы про людей, которых увезли с оккупированных территорий в Германию, как рабочую силу, в Советском союзе не было. Наверняка были какие-то воспоминания, но их точно не издавали. Хотя я могу ошибаться и чего-то не знать. Я бы почитал.

Осень уже случилась.
Покачиваясь, вышла в красивом платье на улицы, с опозданием в месяц, немного пьяная, тихая, с бокалом игристого, она замерла на сцене в ожидании зимней смерти.
Без кричащих красных пятен, в посеревших зеленых цветах, она растеклась по Рязани, задувая листья по углам промзон, покосившихся кремлей и разноцветных купеческих домиков.
Рязань любим.
Ноги сами несут нас в знакомые места, в маленький заповедник древнерусской тоски, на остров, к живописному бараку и черным лебедям.
Рязанский речной флот завлекает пассажиров выпивкой на борту, утки дерутся в камышах, понтонная переправа трясется и качается при каждом шаге, скрипит, шатается в ожидании первого льда, чтоб накрепко вмерзнуть в болотистую Трубеж.
Старый кремль скалится редкими белыми покосившимися вычищенными зубами башен и церковных изб, улыбаясь последнему тёплому солнцу.
Но в каждом повороте и перекрестке этого города, чувствуется гендерное несоответствие.
Чужое кружевное Рязань не идет этому старому войну. Высоченные стены церквей, монастыри и остроги, кафедральные соборы, иглы колоколен выдают в нем старый добрый Переяславль Рязанский, который должен стоять со своими сгорбившимися братьями, Владимиром, Новгородом, Ярославлем, плечом к плечу, в золотом кольце, и тихо беззлобно посмеиваться над разухабистой торговкой Москвой.

Сегодня день папы.

От моего уже одни воспоминания, и они все тусклее и тусклее. Забываются. И они сильно разные по мере взросления. В детстве папа смешной до упаду, шутки за столом, гости громко гогочут, на папе светлая рубашка, расстегнутый ворот, графинчик на накрытом столе, анекдоты на кухне, музыка на бабинах, пианино, джаз, кофе в турке, залитая плита этим кофе. В юношестве он уставший, хлопанье дверьми, сбегания из дома, разговоры про историю, тщетные попытки заработать денег, разочарование, неудачный бизнес, прозвоны, засады, встретишь его в ночном коридоре, живой?– живой. А потом он постарел. Делянка, бесконечные коты, собаки, сигаретка в неразгибающихся пальцах, анекдоты те самые, снова смешные, кофе в турке, залитая плита.
Говорят ждал меня сильно.
Вот такой у меня день папы.
А вы своих сейчас возьмите и обнимите крепко.

В ночи был мастерски спущен вниз по лестнице руками сонных дворников и погружен в скорую. Врач скорой сказала, что она ещё хочет смотреть ролики про Петербург и отказов не принимает. В Мариинской больнице был встречен тепло, обклеен датчиками, уколот и пристально осмотрен. Инфаркт исключили. С болью в сердце (уже метафорической), вынужден был написать заявление об отказе от дальнейшей госпитализации, ввиду того, что сегодня группа JANE AIR отчаливает в Рязань, играть следующий концерт нашего NU METAL PARTY тура. Все концерты группы в силе, продолжаем дискотеку и держим руку на пульсе.

Завтра Рязань!
До концерта в Москве 12 дней!

Одна из самых криповых пасхалок в детском кино: постер на заднем плане в «Мэри Поппинс, до свидания».

Пока сомнительный персонаж поёт песню про тридцать три коровы и стакан парного молока, за ним висит афиша фильма «Invitation au voyage», в русском переводе «Приглашение в путешествие». Сюжет следующий: брат-близнец и любовник девушки, погибшей от удара током в молочной ванне, везет её труп в путешествие в кофре от контрабаса, пьет по дороге молоко, в котором она скончалась, слушает её музыку и постепенно становится ею.
За два года до выхода Мэри Поппинс они номинировались на золотую пальмовую ветвь и получили приз за художественный вклад.

Интересно, что там не одна отсылка. Если посмотреть внимательно, то в детской, среди рисунков Майкла и Джейн можно увидеть автомобиль с кофром. Скриншот можно поискать и получше, но пересматривать целиком не хочу, фильм достаточно мудаковатый.

Ведь молочная диета, так полезна для поэтов.

Живите теперь с этим. До концерта в Москве осталось ровно две недели, концерт выпадает на хэллоуин 🎃

Мелкий где-то услышал слово бриллианты. В его исполнении они зазвучали, как блянты. И чтобы понять это, нам понадобился вечер.

Осенний парк подернутый оранжево красным покрывалом листьев — мой обязательный ежегодный гештальт.

Одно из самых ярких воспоминаний детства: мама схлопотала в больницу, папа после работы забрал меня с какой-то продленки и увез на электричке гулять в парк. Была поздняя осень, быстро стемнело, мы бродили по темным дорожкам в поисках выхода, шли на теплый свет вокзала, поезд качало, в пустом вагоне хлопали двери.

Есть такие воспоминания, на которых, как на китах, держится детство и определяет тебя как человека. Это важно вовремя понять, и когда у тебя появляются малыши, со всей ответственностью отнестись к модерированию их детских впечатлений. Пусть они будут красивые, яркие, кайфовые. И пусть у моих мальчишек тоже будет в сердце немного осени. Красивой, спокойной, разложившейся под ноги мокрым ярким красно-желтым ковром.

Выходной первый. Умчали в Царское село.

До концерта в Москве осталось 17 дней!