Я, конечно, знал, что Михаил Гуцериев помимо того, что предприниматель, доктор экономических наук, каким-то образом член Союза писателей, композитор, продюсер, долларовый миллиардер, ещё и большой поэт. Но чтобы настолько большой!
В комментариях написали строчку из гения, а я по ней нашел и прочел его стихотворение «Письмо души».
Целиком не буду приводить — оно длинное и может тяжело контузить, но кусочками можно.
«...Несчастьем счастье развезло,
Томится проза вязкой страсти,
Душе сегодня нелегко,
Слабеют руки до запястий.
Я подневольный раб любви.
Танцуют буквы на бумаге.
Строка к строке, содомный мир
Стоит до счастья в первом шаге».
Это были четвертая и пятая строфы, к этому моменту я уже выл. Мой содомный мир развезло вообще в сопли. Казалось бы, куда ещё, но Михаил усиливает натиск.
«Весна смеялась на губах,
И дождь обнял, лаская плечи.
Случайный взгляд, любви замах,
Я сделал шаг, желая встречи.
Кричала белая сова,
Стонали струны на гитаре.
Звучали тучно голоса,
Луна каталась на бульваре».
Досрочно выиграв чемпионат по неуместному использованию слов, Михаил продолжает.
«Нельзя исправить, что нельзя.
Твоя любовь была кручёной.
Со мной по жизни колеся,
От нравственной и до лобковой».
Пройдусь с тобой по Нравственной, сверну-ка на Кручёную, и на Лобковой улице я постою в тени.
«Искал того, чего здесь нет,
Я не сдавался и спивался.
Нашёл любви прямой ответ,
Не умирал и не рождался.
Божусь потливо «донельзя́».
Грехи в постель стыдясь ложатся.
Намедни полная луна
Бросала мне горстями счастье».
Всего в стихотворении девятнадцать строф и в каждой ужас и восторг. Подумав, что это, должно быть, венец его творчества, я немножко еще погуглил.
Нет, это не венец.
У него как минимум двухтомник стихов продается. Я глянул буквально одним глазком.
Раз
«Шагала суть по каждой клетке,
Искала данности пример.
Огрызки дня и воск на свечке
Горели точно под размер».
Два
«Когда далече — быстро лечит.
Слова кликуш мне не нужны.
Печаль на сердце — ищет встречи,
Глаза — не рядом без души».
Три
Я отрицаю отрицанье,
Пишу заблудших дней скрижаль.
Я долго ждал и, не желая,
Хотел того, что отрицал.
На ожиданиях, бесспорно,
Сомненьям верю наперёд.
Ко мне в сознанье лезут ночью
Пять самых правоверных строк».
И дальше ещё целый том такой хуйни.
То есть в песнях — это ещё сильно адаптированные варианты. Хорошо, что в какого-нибудь Диму Билана не засунешь пятнадцать куплетов и восемь припевов, а то были бы у нас клипы по сорок минут. Смертельный мюзикл, кровавый водевиль.
В комментариях написали строчку из гения, а я по ней нашел и прочел его стихотворение «Письмо души».
Целиком не буду приводить — оно длинное и может тяжело контузить, но кусочками можно.
«...Несчастьем счастье развезло,
Томится проза вязкой страсти,
Душе сегодня нелегко,
Слабеют руки до запястий.
Я подневольный раб любви.
Танцуют буквы на бумаге.
Строка к строке, содомный мир
Стоит до счастья в первом шаге».
Это были четвертая и пятая строфы, к этому моменту я уже выл. Мой содомный мир развезло вообще в сопли. Казалось бы, куда ещё, но Михаил усиливает натиск.
«Весна смеялась на губах,
И дождь обнял, лаская плечи.
Случайный взгляд, любви замах,
Я сделал шаг, желая встречи.
Кричала белая сова,
Стонали струны на гитаре.
Звучали тучно голоса,
Луна каталась на бульваре».
Досрочно выиграв чемпионат по неуместному использованию слов, Михаил продолжает.
«Нельзя исправить, что нельзя.
Твоя любовь была кручёной.
Со мной по жизни колеся,
От нравственной и до лобковой».
Пройдусь с тобой по Нравственной, сверну-ка на Кручёную, и на Лобковой улице я постою в тени.
«Искал того, чего здесь нет,
Я не сдавался и спивался.
Нашёл любви прямой ответ,
Не умирал и не рождался.
Божусь потливо «донельзя́».
Грехи в постель стыдясь ложатся.
Намедни полная луна
Бросала мне горстями счастье».
Всего в стихотворении девятнадцать строф и в каждой ужас и восторг. Подумав, что это, должно быть, венец его творчества, я немножко еще погуглил.
Нет, это не венец.
У него как минимум двухтомник стихов продается. Я глянул буквально одним глазком.
Раз
«Шагала суть по каждой клетке,
Искала данности пример.
Огрызки дня и воск на свечке
Горели точно под размер».
Два
«Когда далече — быстро лечит.
Слова кликуш мне не нужны.
Печаль на сердце — ищет встречи,
Глаза — не рядом без души».
Три
Я отрицаю отрицанье,
Пишу заблудших дней скрижаль.
Я долго ждал и, не желая,
Хотел того, что отрицал.
На ожиданиях, бесспорно,
Сомненьям верю наперёд.
Ко мне в сознанье лезут ночью
Пять самых правоверных строк».
И дальше ещё целый том такой хуйни.
То есть в песнях — это ещё сильно адаптированные варианты. Хорошо, что в какого-нибудь Диму Билана не засунешь пятнадцать куплетов и восемь припевов, а то были бы у нас клипы по сорок минут. Смертельный мюзикл, кровавый водевиль.
