Анастасия Рубцова. Психоаналитик

Сидим с утра, пьем чай.
Мам, говорит Улясик, а как вообще знакомиться с мальчиками? Я имею в виду, с живыми мальчиками, в реале, не онлайн?
Я призадумалась.

Главное, говорю, запомни – мальчик стесняется еще больше, чем ты.
Как бы он ни выглядел, ему неловко. Он не знает, что говорить. Он боится выглядеть идиотом.

Если исходить из ощущения, что другой боится больше, чем ты, вступать в разговор всегда проще.

Еще, говорю, запомни – не надо думать, что чем ты наряднее, тем больше мальчиков подбегут к тебе познакомиться.
Чем ты наряднее, тем мальчику страшнее.

Не надо призывно улыбаться и очаровательно поправлять волосы – мальчики в большинстве своем нечувствительны к таким слабым сигналам.
Нужны сигналы хорошей такой громкости, как звук падающей кастрюли.

Представь, что перед тобой чужой незнакомый кот.
Подходишь к нему и говоришь:

– Привет.

Мальчик тоже говорит:

– Привет.

Если он не говорит "привет", это, как у вас, подростков, называется, red flag.
Может быть, он патологически застенчив, может, нарциссичен, но это сложный случай, а нам нужны простые. Здоровенькие.

Не надо спрашивать его: "Как дела"?
Это идиотский вопрос, на него никогда не знаешь, что ответить. Хуже только: "Что у тебя хорошего?".
Лучше уж спроси:

– Что у тебя плохого? – людям всегда легко ответить на этот вопрос.

(в этом месте Улясик смотрит на меня скептически)

Но еще лучше – как-то прокомментировать социальную ситуацию, в которой вы оба оказались.

"Нормальный такой концерт".
"Что-то они лажают".
"Не знаю, чего я вообще на этот митинг приперлась".
"Погода сегодня, конечно…".
"Тут у них в бассейне такие лежаки неудобные".
"Волны сегодня крутые".

Что-то, не требующее ответа.
Позволяющее мальчику освоиться со смущением, перестать пялиться на шнурки своих кроссовок и одновременно фантазировать, как он… как вы с ним… сглотнуть слюну и что-то такое сказать.

Например, "угу".

Или "ну".

Дальше лучше выдержать маленькую паузу, позволяющую другому человеку еще чуть-чуть освоиться в социальной ситуации.
Пусть он ответит:

- Да, вода вообще ок.

- Ну концерт норм такой.

Или хотя бы "я тут первый раз".

Вот здесь.

Вот здесь высший пилотаж – вставить смешное, что-то, что заставит другую сторону если не рассмеяться, то хотя бы снимет спазм с его гортани и нижней челюсти:

- Я однажды была на "Порнофильмах", в смысле, на группе, в смысле, это музыкальная группа…

- А мне один знакомый рассказывал, как у него в волне трусы слетели…

- Смотри, у этого чувака кроссовки такие… настоящее художественное высказывание!

И дальше непринужденно добавляешь: "…кстати, меня Ульяна зовут".
И вопросительно смотришь на собеседника.

- Гонза, - выдавливает он.

Все.
Познакомились.

Если вам есть что рассказать о ремонте - рассказывайте скорее.
Это тот случай, когда я с благодарностью приму любые лайфхаки.
Потому что всякий раз перед лицом чего-то совершенно нового ты оказываешься растерян.
И на время теряешь все свои компетенции.
"Это ты у себя там в университетах умная, - говорила моя прабабушка, наблюдая, как я пытаюсь запихнуть горшок в печь с помощью деревянной палки, - а здесь ты дурак дураком"

Channel photo updated

Проснувшись, прочитала у Аси Казанцевой оду материнству. Как бесплатному и легальному наркотику.

Все эти гормоны, которые льются на тебя потоком - окситоцин, вазопрессин, эндорфины.
Пяточки, ушки и доверчивый взгляд малыша.

В каком-то из первых комментариев там спросили – а если гормоны не включатся?
Ой, я бы тогда с ума сошла, - довольно беспечно ответила Ася Казанцева.

(не осуждаю ее ни секунды – вокруг так много неприятностей, что пусть чужие остаются чужими)

А я вам расскажу.

Проблема в том, что когда гормоны "не включаются" - это не значит, что ты просто остался без наркоманского кайфа.
Ты в довольно щекотливой ситуации.
У тебя на руках существо, в общем-то, тебе довольно постороннее (гормоны не включились, а привязанность еще не сформировалась).
Требующее круглосуточного внимания, ухода, еды и еще того, что называется контейнированием.
Круглые сутки, непрерывно. Нужно отдавать очень много. А тебе нечего отдавать,

потому что

ты полностью потерял свою жизнь,

и все, что было тебе дорого,

и больше всего тебе

хочется, чтобы все это кончилось, просто кончилось, немедленно.

Но выйти из этой игры ты не можешь.

То, что гормоны "не включились" - это не значит, что их вообще нет, никаких.
Гормоны в организме недавно родившей женщины есть всегда.
И они пляшут, орут что-то в ухо и искажают реальность.

Просто это не кайфовый приход, а то, что наркоманы называют bad trip.

Когда тот же самый окситоцин, плюс пролактин, плюс кортизол вызывают ощущение катастрофы и смертной тоски.
Кругом тьма, и ты не выберешься из нее никогда, никогда, никогда.
Так начинается схождение во ад без скафандра.
Оно продлится годы.

Когда я рассказываю об этом, одни, совсем глупенькие, люди говорят: "Да что она придумывает, не может быть такого".

А другие, чуть более образованные, авторитетно заявляют: "Просто у мамочки послеродовая депрессия, ей нужно таблеточки попить".

И да, безусловно, таблетки пить нужно.

Но они часто не останавливают весь ураган гормонов, а только смазывают его.
В лучшем случае это ощущение, что ты спускаешься во ад в скафандре.
С младенцем на руках.

У меня в тот момент был хороший муж, няня и психотерапевт.
И еще та наблюдающая часть мозга, которая твердила:
"Тебе кажется. Тебе кажется. Это гормоны. Они искажают реальность. Это гормоны, им нельзя верить. Тебе кажется. Да, и сейчас тоже".

Твердить приходилось непрерывно.

Когда просыпаешься.

Когда кормишь младенца.

Когда идешь на прогулку.

Когда засыпаешь.

Когда просто смотришь в окно.

И даже под аккомпанемент этого внутреннего голоса не было дня, чтобы я не думала о смерти. Иногда мне казалось, что смерть – это что-то уже случившееся.
Просто я оказалась по ту сторону смерти, не заметив.

Отпускать меня начало года через три.

Ровно тогда, когда у счастливых матерей (с которыми гормоны сыграли в другую, более приятную игру) умиление младенцем идет на спад.
Ну, пятки. Ну, макушка, говорят эти матери, несколько трезвея. Ну и что вообще такого особенного? Хотелось бы как-то и своей жизнью пожить.

Я в тот момент как раз немножко выдохнула и неуверенно расстегнула скафандр.

Еще раз меня отпустило к Улясиковым годам шести.
Окончательно – к десяти.
Сейчас мне кажется, что у меня лучшая дочь на свете, самая красивая, остроумная и обаятельная.
И меня не шокируют ни ее школьные оценки, ни подростковая привычка бросать грязные носки на кухонный стол.

То есть это история с хэппи эндом.

И вот что я вам скажу, мои хорошие:

• Никто, никто из окружающих в эти моменты не видит и не понимает, что с нами. Даже самые близкие. Даже те, кто непосредственно рядом круглые сутки. И мы часто не находим слов, чтобы объяснить. Ни в моменте, ни через пять, ни через десять лет.

• Почему гормоны включаются у кого-то так, а у кого-то иначе? Нипочему.
Поверьте, у меня было время собрать информацию, и я шла апофатическим методом – то есть исключая те причины, которые точно не влияют.

Так вот, точно не влияют на гормоны: детские травмы, течение беременности, питание, "родовые сценарии" и вся остальная эзотерика, социальная среда и круг поддержки.
Немного влияет качество сна.
И спорт.
Просто гормоны – вещь темная и мощная, и они, как языческие боги, далеко не всегда играют на нашей стороне.

• Все это совершенно не значит, что я против материнства – но я за то, чтобы учитывать риски, не надеясь на окситоциновую лужайку. Я за страховочные сетки и запасные парашюты.
(и да, я за то, чтобы у каждой молодой матери был хороший муж, психотерапевт, няня, спорт и финансовая подушка на экстренный случай, потому что все это не кажется мне роскошью)

Но, опять же, как говорит мой супруг, "ты же знаешь, что наркоманов не переубедить".

Буквально в обеденный перерыв вспомнила пять важных признаков душевного здоровья.
Записала.
Пока записывала, самокритично подумала, что далеко не всегда сама демонстрирую весь набор.
Импульсы иногда побеждают, адаптация к реальности хромает.
А способность к планированию и к творчеству входят в конфликт и шипят друг на друга.
Но в хорошие дни и в благоприятной среде все мы, конечно, даааа.

Я тут обнаружила внутри себя лайфхак, сформированный за годы эмиграции.

Делюсь.

Когда у меня появляется желание сделать что-то, что совершенно точно не одобрила бы моя семья - весь этот хор голосов в голове, мама, бабушки, тетушки и княгиня Марья Алексевна.

Ну например, уехать куда-нибудь одной на выходные, бросив дочь и мужа.

Или забыть спросить Улясика вечером: "Что ты ела?" - вероятно, что-то она поела, в современном мире попробуй-ка поголодай.

Или пойти на массаж лица и потратить там… да не запредельную, в общем-то, сумму, но любая сумма, потраченная на красоту, в моей семье вызывала глубокое осуждение ("Ты чего придумала вообще? Зачем на это деньги тратить? Перед кем красоваться-то?")

Так вот, каждый раз, когда мне требуется сделать что-то такое, и я прямо чувствую, как голоса предков начинают гудеть в голове – я пожимаю плечами и говорю им:

Ну я же в новом мире, ребята.
У меня под этот мир сформировалась новая идентичность.
В моем новом мире все это можно и даже нужно.
Такие дела, не обессудьте.

И в тот же момент я смотрю на себя глазами типичного чеха.
Человека максимально консервативных взглядов. Любителя рыбалки, пива и походов в лес за грибами.

И чувствую, что у него тоже, может, есть ко мне вопросы.

Тут я еще раз пожимаю плечами и говорю воображаемому чеху:

Да эти русские, они все ненормальные.
Может, у них принято так!

Тут строгое Супер-эго оказывается обмануто дважды и отключается от изумления.
А я пользуюсь моментом.

(рецепт этот можно использовать без всякой эмиграции, но не злоупотребляйте)

Что-то вспомнилось.
Однажды мне было 20 лет.
Я заканчивала журфак, но, в общем-то, уже понимала, что сфера моих интересов в другом месте.

Поэтому однажды я отправилась брать интервью у заведующего психиатрическим отделением большой областной больницы.

Больница была большая, а заведующий, наоборот, маленький, кругленький и с фамилией, заканчивающейся на -ауэр.
Я к тому времени прочитала Фрейда, и, может быть, Юнга, и ещё человека по фамилии Козлов, который тоже называл себя психологом.

Я спрашивала завотделением, как человек должен себя вести, чтобы избежать психотравм?
И работают ли они в отделении с комплексом кастрации?
И что делать с самооценкой?
И какие самые интересные случаи он может вспомнить из практики?

Доктор курил, тяжело вздыхал и смотрел то в окно, то на меня с тем сложным выражением лица, которое теперь я могу расшифровать гораздо лучше.

Вы понимаете, говорил он, все немножко сложнее.

Все вообще немножко не так.

Я даже не знаю, с какой стороны вам начать отвечать на ваши вопросы, Анастасия.

И уж точно к нашим случаям неприменимо слово "интересные". Вообще-то это каждый раз человеческая трагедия.

О, говорила я, трагедия, как любопытно, расскажите!..
В этом месте у него опять становилось сложное лицо и он торопливо закуривал.

Короче, я вышла тогда разочарованной, села в автобус и высокомерно подумала - надо же, как неинтересно человек рассказывает о такой интересной работе.

Так вот.

Буквально на днях я отвечала на вопросы одного издания. Про травмы такие и другие.
И поняла, что теперь тот пожилой еврейский доктор - это я сама и есть.
Комплекс кастрации, глядь.