Иногда, работа в прошлом — это как цирковое представление: никогда не знаешь, к чему тебя приставят. Иногда это тихий пикет у аптеки (пенсионеры требуют вернуть "корвалол" по старой цене), а иногда... Ну, например, как в один из прекрасных дней, под офисом генерального прокурора.
Зима, октябрь — классическая Киевская аномалия. Температура около нуля, ветер такой, что, кажется, он украл бы у меня нос, если бы не достаточно толстый шарф-труба из флиса. Я стоял, топтался на месте, глядя на хмурое небо, и пытался понять, почему меня никто не предупредил, что октябрь сегодня станет таким холодным. Куртка промокла где-то на уровне души, а ботинки хрустели льдом — только что видел в них свою надежду, но она растаяла вместе с последней парой тёплых носков.
Собралось человек сто протестующих. В основном, пассионарная молодёжь с плакатами и пеной в глазах. Кричали что-то вроде: "Генеральному прокурору — позор!" и "Верните честность в суды!". Я, честно, на их месте просто взял бы горячий чай и смотрел кино, но ведь нет, им революций захотелось.
И тут — бац! Кирпич. Прямо в окно офиса. Летит, как метафора социального недовольства. И, что самое обидное, попадает идеально: стекло треснуло, охранник изнутри шарахается, а толпа взревела так, что я чуть не подавился своим цинизмом от ситуации.
— Кто кинул?! — спрашиваю у коллеги, но он только пожимает плечами. Ему всё равно, он одевает КЗРН включает "режим амебы".
Тут вперёд выходит паренёк, лет двадцать. В руках у него ещё один кирпич.
— Уважаемый, ёб вашу мать, — говорю я, — а это что, магазин "Эпицентр" акции устроил? Купи один — кидай второй бесплатно?
— Это символ народного гнева! — орёт он в ответ.
— Ну ты тогда хотя бы чек приложи, — ворчу я. — А то потом в новостях скажут, что это "провокация полиции".
Парень взвёл руку, но передумал. Ему, видимо, стало холодно. Да и кирпич — это не айфон, в руке не нагревается. Он скинул его в паре метров от себя и попытался незаметно раствориться в толпе. Но эта живая волна уже завелась. В ход пошли все подручные средства и ещё пара кирпичей. Один попал в нашу машину, другой — в мой правый ботинок, когда я попытался укрыться за коллегой.
Я криво улыбнулся.
Толпа разошлась минут через сорок, когда, кажется, поняла, что прокурор даже не на месте. Он, по слухам, уехал на курорт с тёплым климатом. По дороге в автобус я заметил, что коллега из другой группы уже жевал бутерброд и пил кофе около соседнего ларька
— Как ты так спокойно реагируешь? — спрашиваю его.
— Да я тут десять лет стою, — говорит он с философским видом. — Кирпичи каждый год летают. Весной яйца, летом краска, осенью — кирпичи. Всё закономерно.
— А зимой? —
— А зимой никто не хочет выходить. Мороз — лучший друг полиции.
Я засмеялся и посмотрел на наше "поле боя". Кирпичи, разбросанные плакаты, полупустые термосы. Всё это выглядело как арт-объект современного искусства.
Может, этот парень с кирпичом был прав. Киевская погода и социальные протесты — это единственная настоящая неизменная традиция этого города.
Зима, октябрь — классическая Киевская аномалия. Температура около нуля, ветер такой, что, кажется, он украл бы у меня нос, если бы не достаточно толстый шарф-труба из флиса. Я стоял, топтался на месте, глядя на хмурое небо, и пытался понять, почему меня никто не предупредил, что октябрь сегодня станет таким холодным. Куртка промокла где-то на уровне души, а ботинки хрустели льдом — только что видел в них свою надежду, но она растаяла вместе с последней парой тёплых носков.
Собралось человек сто протестующих. В основном, пассионарная молодёжь с плакатами и пеной в глазах. Кричали что-то вроде: "Генеральному прокурору — позор!" и "Верните честность в суды!". Я, честно, на их месте просто взял бы горячий чай и смотрел кино, но ведь нет, им революций захотелось.
И тут — бац! Кирпич. Прямо в окно офиса. Летит, как метафора социального недовольства. И, что самое обидное, попадает идеально: стекло треснуло, охранник изнутри шарахается, а толпа взревела так, что я чуть не подавился своим цинизмом от ситуации.
— Кто кинул?! — спрашиваю у коллеги, но он только пожимает плечами. Ему всё равно, он одевает КЗРН включает "режим амебы".
Тут вперёд выходит паренёк, лет двадцать. В руках у него ещё один кирпич.
— Уважаемый, ёб вашу мать, — говорю я, — а это что, магазин "Эпицентр" акции устроил? Купи один — кидай второй бесплатно?
— Это символ народного гнева! — орёт он в ответ.
— Ну ты тогда хотя бы чек приложи, — ворчу я. — А то потом в новостях скажут, что это "провокация полиции".
Парень взвёл руку, но передумал. Ему, видимо, стало холодно. Да и кирпич — это не айфон, в руке не нагревается. Он скинул его в паре метров от себя и попытался незаметно раствориться в толпе. Но эта живая волна уже завелась. В ход пошли все подручные средства и ещё пара кирпичей. Один попал в нашу машину, другой — в мой правый ботинок, когда я попытался укрыться за коллегой.
Я криво улыбнулся.
Толпа разошлась минут через сорок, когда, кажется, поняла, что прокурор даже не на месте. Он, по слухам, уехал на курорт с тёплым климатом. По дороге в автобус я заметил, что коллега из другой группы уже жевал бутерброд и пил кофе около соседнего ларька
— Как ты так спокойно реагируешь? — спрашиваю его.
— Да я тут десять лет стою, — говорит он с философским видом. — Кирпичи каждый год летают. Весной яйца, летом краска, осенью — кирпичи. Всё закономерно.
— А зимой? —
— А зимой никто не хочет выходить. Мороз — лучший друг полиции.
Я засмеялся и посмотрел на наше "поле боя". Кирпичи, разбросанные плакаты, полупустые термосы. Всё это выглядело как арт-объект современного искусства.
Может, этот парень с кирпичом был прав. Киевская погода и социальные протесты — это единственная настоящая неизменная традиция этого города.
