Посмотрела вчера вторую часть мультфильма Головоломка – блестящего с педагогической точки зрения учебного пособия по психологии для начинающих. Очень, кстати, рекомендую обе части, если вы не смотрели. Под впечатлением от мультика решила написать о двух ситуациях из своей жизни, которые постоянно вспоминаю в последнее время. Они случились со мной в очень разном возрасте, но обе одинаково показательны: первая сформировала мой способ перерабатывать трудности, вторая… Впрочем, судите сами.
Итак, ситуация первая, детская. В школе родители очень сильно ругали меня за оценки. Почти все время я была в том или ином виде наказана — то по итогам четверти, то просто за двойки-тройки по точным предметам. Я, разумеется, отчаянно старалсь их не получать, но бог создал меня гуманитарием. Когда я приносила плохую отметку домой, события разворачивались всегда по одинаковому сценарию. О том, что можно соврать или умолчать, я просто не знала (эту гибкость ума я сознательно в целях самосохранения развиваю только вот сейчас, после сорока), поэтому сразу с порога на мамин вопрос «Как дела?» признавалась, что принесла сегодня, допустим, тройку по геометрии. Мама тут же сворачивала не успевший начаться обмен любезностями и строго говорила «Ну что ж, жди тогда отца, пусть он с тобой разбирается». Ответственность за грозные нотации полностью лежала на отце — он, как мне помнится, делал это на совесть, самозабвенно, поэтому к его традиционному вечернему «неси дневник» я относилась, как к казни. Не смертной, конечно, но очень страшной и унизительной. Нюанс был в том, что со школы я приходила, как полагается, в районе двух часов дня, а отец не возвращался с работы раньше восьми-девяти. Итого по пять-семь часов пару раз в неделю я «ждала казни». На эти мучительные часы я неосознанно останавливала все свои процессы: не могла ни есть, ни ходить в туалет, ни соображать, чтобы сделать уроки, ни, тем более, играть и развлекаться. Я просто сидела за письменным столом в оцепенении и ждала. К приходу отца я уже так тупела от ожидания ужаса, что была в какой-то степени рада любой развязке. Дальше я по регламенту получала свою порцию громких нравоучений с угрозами, мямлила что-то в ответ и отправлялась с позором в свою комнату. И вот тогда-то меня, наконец, оставляло напряжения, и возобновлялась жизнь: организм начинал проситься в туалет и к холодильнику, с бутербродом в зубах я, наконец, приступала к домашнему заданию.
Когда много лет назад мы с психологом раскопали в моём детстве этот жутковатый паттерн, это помогло мне взглянуть на себя со стороны и избавиться от постоянного напряжения там, где оно было совсем мне не нужно, но сжирало кучу драгоценных сил, помогло перестать «награждать» себя едой и «заслуживать» право на отправление всяких естественных нужд. Тогда я, как это всегда бывает со сделавшими про себя Важное Психологическое Открытие, была уверена, что проблема решена полностью. Хаха.
Спустя почти десять лет, прошедших с «открытия», я стала то и дело замечать за собой, что, в ожидании важных новостей со знаком минус, всё равно ставлю свою жизнь на паузу. Не так буквально, как в детстве, конечно, — есть ем и в туалет хожу, но все остальные огни жизни как будто гаснут. В каком бы чудесном месте я ни получила, скажем, в пятницу известие о том, что «важный вопрос решится в среду», я по чистой инерции готовлюсь пять дней провести в душной темнице своего напряженного ожидания самого худшего. То есть заранее отказываю себе во всех прелестях своего «здесь и сейчас» в пользу серого и тревожного «ожидания казни», которая может и не случиться. Даже сейчас, на сорок шестом году жизни, этот чертов твист психики приходится вручную отслеживать и перепрограммировать себя. Иногда на это требуется день-два, но я не расстраиваюсь. Спасибо, что вообще стало получаться.
Собственно, этот текст венчает очередное моё такое усилие. Успешное.
Про вторую ситуацию расскажу в следующем посте, чтобы не дробить пост.
