YUNA / Юния Пугачева

Мой почтовый ящик забит приглашениями на мероприятия брендов. У некоторых я даже ничего не покупала, а они уже готовы паковать мой чемодан на вечеринку в Майами во время Art Basel и закружить меня там на крыльях любви. В эпоху, когда цена новогоднего платья может сравниться с годом обучения в Гарварде, люксовые дома моды превратились в консьержей роскошной жизни и непрерывно работающие машины гостеприимства — нужно же хоть как-то оправдывать происходящее безумие.

Для своих очень важных клиентов, тех самых VIC (Very Important Client), бренды и раньше устраивали вечеринки, присылали подарки к праздникам и выдавали билеты в первый ряд на показах. Но сегодня они берут пример с арт-мира, где приобретение предметов искусства даёт возможность сидеть на ужине по соседству с Леонардо Ди Каприо. Бренды создают своё закрытое коммьюнити, где возможно всё: от распития шампанского на брудершафт с Майли Сайрус до вышивки ковра с изображением любимого сокола шейха.

Пандемия и инфляция сделали своё дело — люди перестали ходить по магазинам. Кто-то просто отвык, а у кого-то в Prada теперь денег хватает только на заколку. Из-за космически выросших цен бренды лишились среднего класса, который раньше стабильно что-то покупал, и они сконцентрировались только на ультрабогатых. Несметное количество мероприятий создано для того, чтобы было куда выгуливать все свои перья и камни. Ведь просто так вытащить американцев из кроссовок New Balance и леггинсов Lululemon — задача не из лёгких.

У Chanel, LV, Hermès и Bulgari свои правила: в год нужно тратить не меньше 200 тысяч долларов, чтобы попасть в список избранных. У небольших и новых — хватит и 30 тысяч. Bulgari работает на перспективу — вывозит на свои вечеринки клиентов, которые даже ещё не потратили ни цента в бутик, но могут оставить там приличный бюджет. После таких поездок сомневающихся уже не остаётся — все покорно идут скупать ювелирку. Пару вечеров на роскошной яхте, и клиент подсаживается на иглу тщеславия. Онлайн-ритейлеры за 100 тысяч долларов в год могут достать для вас даже то, что давно распродано и стало винтажом.

Мир моды, который когда-то был привилегированным, снобским и закрытым, стал проще: входной билет — это деньги, и вуаля, сама Анна Винтур поинтересуется на завтраке Vogue, как у вас дела. Если в арт-мире такие тусовки, помимо дозы честолюбия, ещё и серьёзный нетворкинг — как бизнес, так и творческий, который может пригодиться в жизни, то модные тусовки в этом плане довольно унылы. Их костяк — те самые два процента клиентов, обеспечивающие кассу люксовым брендам, — скучающие жёны богатых людей, располагающие огромным количеством свободного времени и, увы, далеко не всегда хорошим вкусом. Это главная проблема, когда главный критерий — только деньги. Всё-таки хочется окружать себя теми, кто ищет признание не в накинутых на плечи пиджаках Chanel, а в проектах, меняющих мир. Пусть пиджаки остаются просто пиджаками. Даже самые великолепные.

Сегодня ходила на ланч со своими новыми друзьями. Камни Рокки и Мануэль, специалисты по эмоциональной поддержке, обошлись мне недорого — всего 25$. О феномене каменных друзей я уже рассказывала, но не думала, что когда-нибудь сама ими обзаведусь, Мы идеально провели время. Может, у меня уже просто наступил тот возраст, когда молчание — лучшая форма поддержки.

Горячо рекомендую всем таких друзей. Просто попробуйте. Единственный минус этой дружбы — соблазн ходить с ними не только на ланч, но и на ужин, и на завтрак 😂

#FridayFASHION: последний московский вечер Гриши в этом году в нашем саду. Первое лето в жизни он провел дома на даче. Наслаждался прогулками по берегу Москва-реки, смешил пробабушек, нюхал гортензии, которые посадила бабушка, слушал песни Шаинского и посидел на руках у лучших журналистов и актеров города. Теперь время улетать на зимовку в Лос-Анджелес. А вы продлевать лето будете?

На мне: джинсы MM6, свитер Patar Petrov, балетки The Row. Все любимые бренды неожиданно для себя нашла в ЦУМе

Рапортую: Беверли-Хиллз захватывают российские рестораторы и задают новый стандарт сервиса в округе. Местные владельцы дорогих общепитов, привыкшие к отсутствию конкурентов, недовольны русской экспансией. Открывшийся летом Novikov немыслимых для ЛА размеров (пропускает до 700 человек в день) забит до потолка — получить столик на ланч задача не из легких. Мне сегодня пришлось томиться за баром. Днём публику развлекает тапёр и джазовая певица — такого в Лос-Анджелесе ещё не видели. Много американцев и, конечно же, русских, но у меня сложилось абсолютное сюрреалистическое ощущение, что я попала в Москву 00-х: здесь заседают воротилы российского бизнеса, оказавшиеся в США (кто вынужденно, кто добровольно). Атмосфера, прямо скажем, живая: отправляются бутылки шампанского, записки, объединяются столы, вершатся судьбы. Вышколенные русскоязычные официанты, не хлопающие тебя панибратски по плечу, готовы подробно до молекул обсудить каждое блюдо. По слухам, в открытие Novikov было проинвестировано 15 миллионов долларов, сам Аркадий приезжал тестировать кухню. Затеяли это открытие местные богатые русские, изголодавшиеся по новиковской кухне и хорошему сервису. И не прогадали.

В этом году монакские бизнесмены русского происхождения уже встряхнули Беверли-Хиллз рестораном Cipriani. А скоро на одной улице с Novikov на месте исторического Caffe Roma расстелют скатерти ребята из Lucky Group. Говорят, удивлять местную публику собираются паназиатской кухней. Серьёзная заявка на успех в городе, где лучшие китайские и японские рестораны.

Я счастлива — кусочек родины как-никак. Наконец-то хоть что-то достойное работает без перерыва с 11 утра до часу ночи и без выходных (местные рестораны такого же уровня принимают только 4 раза в неделю). Отмены русских в Беверли-Хиллз не наблюдается. Именно они сегодня перезагружают гастрономическую карту главных улиц Лос-Анджелеса.

Одной мне кажется, что с тех пор, как Ксения Собчак сменила акценты в своей деятельности с политических на модные, ряды московских городских сумасшедших пополнились? Весьма смело. Особенно обрадовались голд-диггерши нулевых — сегодня они проснулись в статусе old money, благодаря тому, что 20 лет назад за свои услуги получали сумки, которые без проблем можно было купить, зайдя в бутик
на Фобуре и не только.

Если от воскресного моциона по автосалонам и ювелирным бутикам дофаминовый приход уже не тот, а ваш бойфренд зевает при одном только слове «шоппинг», вот идея для волнительного совместного досуга — аукционы. Для начала, правда, придётся подготовиться: поискать на антресолях паспорт другого государства или ВНЖ, чтобы делать ставки. Но поверьте, всё, что будет происходить дальше, разожжёт даже потухшие чувства.

На Sotheby’s и Christie’s часто проходят аукционы с драгоценностями, аксессуарами и мебелью — последние две недели там кипели торги по сумкам Hermes. Удивительно, но итоговые цены на классические и крокодиловые Kelly и Birkin оказались почти такими же, как в бутике, а редкие экземпляры ушли с молотка на десятки тысяч евро дешевле, чем на вторичном рынке. Кукольную Kelly Picto купили за €54,000, тогда как на 1stdibs за неё просили $120,000. Мини-Kelly из синего аллигатора с запечатанной фурнитурой забрали за €50,400, а на элитной барахолке она скромно стоит $78,000. Birkin из гималайского аллигатора ушла за €108,000, а на полке RealReal такая же томится за $172,000. Плюшевая мини-Kelly отправилась в чью-то коллекцию за €60,000, а перекупщики оценивают её «со скидкой» в $80,000.

Кстати, примечательный момент — жаркие торги шли не за Birkin и Kelly, а за скромную, но изысканную матовую крокодиловую Plume 2005 года. Сумочный аукцион — это не просто шоппинг, закрывающий Hermes-гештальт, но и возможность доставить удовольствие всей семье, сблизить лучше любого ужина при свечах. Купленная в борьбе Birkin повысит ценность не только вашего гардероба, но и отношений. Такой эмоциональный вклад сильнее любых магических приворотов. Ежедневные проверки ставок, перебивание конкурентов и победный финал — разве это не тот самый хеппи-энд, который хочется разыграть снова и снова? Не говоря уже об удовольствии от покупки из серии «сэкономил — значит заработал».

Вставлю свои пять копеек к модному тренду говорить «это дорого». В этом году эту фразу произносят даже в кругах ультра-богачей. В Лос-Анджелесе цены на бьюти услуги абсолютно безумные. Особенно мне это остро ощущается после Москвы, где, кажется, все дают бесплатно. «С каких пор мы стали жить в мире, где поход в парикмахерскую стоит 400 долларов?» — негодуют журналисты отдела роскоши в WSJ. Действительно, стрижка у хорошего стилиста стоит от 350$. Разумеется, плюс обязательные 20% на чай. Не оставишь — в следующий раз вежливо не запишут. У звездных парикмахеров вроде Криса МакМиллана, автора фирменной прически Дженифер Энистон, придется выложить не только 1000-1500$, но и ждать 6 месяцев визита. Я уже не говорю про окрашивание. У моего стилиста, к которому теперь ходит Кайя Гербер и Анджелина Джоли, дела пошли в гору: за три часа в его кресле можно легко распрощаться с 2000$. Неудивительно, что, согласно данным Бюро статистики труда, лучшие повелители расчесок и ножниц могут зарабатывать 100 000 долларов и больше в месяц. Цены растут, впрочем, как и очереди. В ЛА ты не можешь взять и сегодня или завтра подстричься. Лист ожидания к лучшим — больше месяца.
Наращивание волос — это вершина заработка в парикмахерской индустрии. Лет пять назад я решила свое каре превратить в длинные косы для одной вечеринки и отравилась к лучшему специалисту в Лос-Анджелесе. Ее Инстаграм пестрил звездами и арабскими принцессами, машущими внушительными копнами волос. Наращивание заняло 6 часов, мне принесли чек — 10000$. Никогда не забуду свои чувства в этот момент. Работа была настолько чудовищно сделана, что волосы на следующий день остались на подушке, что едва не стоило мне отношений. Мой парень не из слабонервных, но был шокирован не на шутку, увидев такой утренний натюрморт. 10 тысяч благополучно вернулись в семью с условием, что я никогда не выложу эти фотографии в Интернет. Глядя на то, что происходит с ценами в бьюти индустрии, легко объяснить все тренды на естественность. Красота и молодость после 25 только за большие деньги.

«Колострум — наше всё!» — голливудские гуру велнеса и биохакеры сходят с ума по необычной добавке, пришедшей на смену набившему оскомину коллагену. Колострум, или молозиво, — это первое молоко, которое млекопитающие (включая людей) производят только в первые дни после родов. Но теперь, кроме новорождённых, за «жидким золотом» охотятся и взрослые.

По словам фанатов колострума, волшебное молоко творит чудеса: укрепляет иммунитет, ускоряет рост волос, улучшает состояние кожи и заряжает энергией. Бум на молозиво подогревается инфлюэнсерами, демонстрирующими в соцсетях плоские животы и роскошные косы. Их утро начинается не с кофе, а с порции колострума. В модном супермаркете Erewhon София Ричи даже создала свой именной смузи на основе этой добавки.

Спортсмены говорят о быстром восстановлении после тренировок и увеличении мышечной массы, бьюти-блогеры хвастаются сияющей кожей, а биохакеры — новой «бронёй» от сезонных вирусов. Цена за чудо-БАД колеблется от $100 до $200. Основной ингредиент — коровье молозиво, но на теневых сайтах уже появился спрос на человеческое, которое продают по $2000 за 25 мл.

Однако учёные пока разводят руками: доказательств пользы колострума для взрослых нет. Доподлинно известно, что человеческое и коровье молозиво содержат антитела, белки и биоактивные молекулы, которые могут способствовать росту волос и выработке коллагена. Однако наличие этих компонентов в порошке не гарантирует, что организм будет использовать их, как указано в инструкции на этикетке БАДа.

Бешеный спрос на молозиво беспокоит зоозащитников: насколько этично отбирать молозиво у новорождённых телят ради стремления биохакеров стать красивее, моложе и сильнее? Я лично пока повременю с включением колострума в свою бьюти-рутину. На меня и так с укором смотрят нераспечатанные банки с коллагеном — я только недавно научилась его проглатывать.

За последние три недели у меня было десять перелетов, две большие еврейские свадьбы — в Монако и Майами, пять развеселых рейвов и много, чего еще. И вот моя расплата: ковид, джетлаг, ночные аквадискотеки, после которых понять на утро, где ты — невозможно. Помогает сориентироваться этикетка с ингредиентами на бульоне здоровья: органические куриные кости, органический лук, органическая морковь, органический сельдерей, органическая петрушка, органический чеснок, морская соль, органический черный перец, гриб чага, гриб рейши, астрагал, американский женьшень. Исключительно органические продукты и, конечно, грибы — я дома 😂 вспоминаю, как пришла в Erewhon за вином: не увидела на полках ни одной знакомой этикетки и попросила консультанта посоветовать мне хорошее. Он выдал мне бутылку, я начала расспрашивать про нотки, которые предстоит почувствовать в бокале. Но он быстро со мной расправился: «It’s organic! It’s good! That’s all!!».

Все, что без маркировки organic, в этом городе отправляется в утиль. Organic в два раза дороже. Это не просто наклейка, это люксовый образ жизни. Гениальная маркетинговая разводка.

Сумка за 10 тысяч долларов — пустая трата денег или символ успеха? Может ли она помочь получить работу, столик в переполненном ресторане, друзей или уважение поколения Z? «Однозначно да!» — утверждает профессор Лангер, бизнес-школы и генеральный директор швейцарской консалтинговой компании по роскоши Équité. С 2007 года Лангер проводит исследование: показывает фокус-группам по всей Европе, Азии и США фото-портреты людей и задает 60 вопросов о них. Результаты стабильно повторяются: те, кто изображён с люксовыми сумками, воспринимаются как более привлекательные, умные и интересные. Покупка дорогой сумки — это все еще стратегическая инвестиция в будущее.

Этот феномен объясняет, почему сумасшедший рост цен на сумки Chanel и Hermès не снижает их популярности. Ведь покупается не просто аксессуар, а негласный пропуск в элитный клуб. Такие сумки символизируют не только роскошь, но и статус.

Эти результаты перекликаются с личными историями. Например, журналистка Wall Street Journal вспоминает, как её потертая Prada из комиссионки помогла ей получить стажировку в глянцевом журнале. А один из главных привратников светской жизни Нью-Йорка, отвечающий за распределение столиков в лучших заведениях города, признается, что правильная брендовая сумка действительно может сыграть решающую роль. «У нас был невероятный ажиотаж. Остался всего один столик. Среди толпы я заметил женщину с мешочком Saint Lauren эпохи Эди Слимана и отдал его ей. Она ценит стиль, и, значит, оценит наше заведение».

Многие утверждают, что статусная сумка может открыть и профессиональные двери. Сара Кунст, основательница успешной венчурной компании Cleo Capital, говорит, что в кругах частного капитала такие аксессуары могут стать тем самым сигналом, который создаёт правильное впечатление: «Chanel 2.55 помогает наладить связи и гармонично вписаться в среду. В нашей сфере именно её носят как негласную униформу». В профессиях, где доход зависит от комиссии, например, в недвижимости, дорогая сумка может стать индикатором доверия и успеха её обладателя (значит, сделок не мало).

Вспоминаю, как отправилась на собеседование в Tatler в 19 лет с розовой Dior — моей первой брендовой сумкой, подаренной подругой. Она добавляла мне уверенности, и я уловила или мне показалось, что моя Dior поймал одобрительные взгляды сотрудников редакции. Сегодня сумки для меня — это просто сумки, они уже не дают такого эмоционального подъема. К сожалению. Однако, могут стать «социальным лубрикантом», помогая завести новые знакомства. Margaux от The Row, к моему удивлению, подарила мне приятельницу, с которой теперь приятно пить кофе — мы разговорились в очереди в Erewhon, когда заметили, что у нас одинаковые сумки.

Miu Miu Wander неожиданно укрепила мой статус в глазах моей 19-летней падчерицы. The Row и Prada её не трогают, но стоит чему-то появиться на TikTok или у Хейли Бибер — и это мгновенно попадает в ее вишлист. Похоже, теперь я тоже в тренде — хотя бы в её глазах.

Сегодня сумка — это не просто модный аксессуар, а культурный маркер. Hermès Kelly или Birkin остаются символами роскоши, но из-за бесчисленных подделок они уже не производят вау-эффекта как раньше. Сегодня тихие сигналы важнее: чем менее заметна роскошь, тем больше она ценится. И хотя мир статусных сумок меняется, одно остаётся неизменным: в обществе по-прежнему встречают по одежке.