Привет!
Давно тут не писала, а случилось, между прочим, очень важное - я впервые за два года уехала от своего ненаглядного малыша. И не куда-нибудь, а в Москву! Хочу подвести итоги.
Во-первых, поездка оказалась из разряда ожидание/реальность. Не то, чтобы она вышла какой-то плохой или неудачной, вовсе нет. Просто почти все время мне было непривычно, и чаще всего - некомфортно и неуютно.
Поездка была деловой, у меня нарисовался один весьма интересный проект, и я с большим восторгом в него вцепилась - нужно было соблюсти всякие юридические формальности. Так как наша собака всё ещё нуждается в особом уходе, Вилли поступил как настоящий рыцарь - остался в пацанами в гордом одиночестве, а меня отправил в Москву, мотивируя это тем, что и по делам надо, и отдохнешь от материнства, наконец.
И вот я рисовала себе картины, как лечу в одиночестве в самолете (мне казалось, что это очень-очень круто!), врываюсь в любимую Москву, шляюсь от одного ресторана к другому, много и вдоволь ем, пью и общаюсь, словом, наслаждаюсь.
Что же было на деле?
Я очень тяжело перенесла дорогу. 2 часа до аэропорта Мюнхена, там 3 часа ожидания, затем 3 часа до Антальи, там 3 часа ожидания и затем 5 часов полета до Москвы. То, что казалось кучей свободного времени (уау, не надо работать аниматором!), на деле вышло мучением с ничегонеделанием и головной болью.
Потом я прилетела в Москву и… не почувствовала ничего. Точнее как. Была бурная радость от встреч с подругами. Было много ностальгии от прогулок по улицам, по которым проходили мои ежедневные маршруты (так совпало, что и жила я в этот приезд на Белорусской, и дел у меня много было в районе Новокузнецкой/Павелецкой). Я сидела в Moments, болтала с Вилли и Лукасом по видеосвязи и вспоминала, как именно здесь объявляла друзьям о том, что жду малыша, и как здесь проходила наша прощальная вечеринка с командой. Я проезжала на такси мимо своего журфака, мимо здания “Известий”, где начался мой рабочий путь, и ездила на третьем трамвае, который обычно возил меня от “Афиши” до дома мимо места, ставшего впоследствии моей кондитерской. Я дважды проходила мимо бывшей Малютки, но так и не осмелилась зайти внутрь, хотя собиралась. Я много ходила по ресторанам и восхищалась нарядностью москвичей, красотой и выверенностью концепций, вкусом подаваемой еды, безупречным сервисом. Я радовалась платной (и в сравнении с Германией недорогой) медицине и тому, что могу легко пойти сдать анализы, которые мне важно контролировать.
После всего этого я приходила домой, принимала душ, заваривала себе чай, залезала в холодную постель и думала - чья, господи, это жизнь? Где во всем этом я? Где моя семья? Где моё дело? И где ожидаемое наслаждение от столь желанного одиночества?
Москва как будто осталась той же, даже не смотря на бесконечные билборды про защищать родину и Vыборы президента. Те же понты (такие родные!)) и желание прыгнуть выше собственной головы, те же люди, тот же лютый разрыв между Большой Никитской и, скажем, Люблино, куда я ездила к стоматологу, те же возможности решить любую проблему в эту же минуту, та же спешка, тот же шум, те же красивые декорации. Вспоминала часто ролик для Департамента туризма, в котором я снималась, и в котором говорила, что не любить Москву - все равно что отрицать свою идентичность. Она для меня так и осталась любимой, родной, настоящей квинтессенцией такой же любимой и родной страны.
Но! в этом всем за неделю я так и не нашла места для себя. Как будто портал закрылся, мой Источник, подпитывающий меня и мои идеи, иссяк. Осталась тихая и радостная грусть.
В мюнхенском аэропорту я внезапно забыла про усталость от пятнадцатичасовой дороги, с широкой улыбкой пожелала пограничнику Frohe Weihnachten и чуть не оставив багаж, побежала к своей семье, чтобы вечером с той же широкой улыбкой уснуть в своей теплой кровати, где Вилли, Лука и Брецель. Дома!
Давно тут не писала, а случилось, между прочим, очень важное - я впервые за два года уехала от своего ненаглядного малыша. И не куда-нибудь, а в Москву! Хочу подвести итоги.
Во-первых, поездка оказалась из разряда ожидание/реальность. Не то, чтобы она вышла какой-то плохой или неудачной, вовсе нет. Просто почти все время мне было непривычно, и чаще всего - некомфортно и неуютно.
Поездка была деловой, у меня нарисовался один весьма интересный проект, и я с большим восторгом в него вцепилась - нужно было соблюсти всякие юридические формальности. Так как наша собака всё ещё нуждается в особом уходе, Вилли поступил как настоящий рыцарь - остался в пацанами в гордом одиночестве, а меня отправил в Москву, мотивируя это тем, что и по делам надо, и отдохнешь от материнства, наконец.
И вот я рисовала себе картины, как лечу в одиночестве в самолете (мне казалось, что это очень-очень круто!), врываюсь в любимую Москву, шляюсь от одного ресторана к другому, много и вдоволь ем, пью и общаюсь, словом, наслаждаюсь.
Что же было на деле?
Я очень тяжело перенесла дорогу. 2 часа до аэропорта Мюнхена, там 3 часа ожидания, затем 3 часа до Антальи, там 3 часа ожидания и затем 5 часов полета до Москвы. То, что казалось кучей свободного времени (уау, не надо работать аниматором!), на деле вышло мучением с ничегонеделанием и головной болью.
Потом я прилетела в Москву и… не почувствовала ничего. Точнее как. Была бурная радость от встреч с подругами. Было много ностальгии от прогулок по улицам, по которым проходили мои ежедневные маршруты (так совпало, что и жила я в этот приезд на Белорусской, и дел у меня много было в районе Новокузнецкой/Павелецкой). Я сидела в Moments, болтала с Вилли и Лукасом по видеосвязи и вспоминала, как именно здесь объявляла друзьям о том, что жду малыша, и как здесь проходила наша прощальная вечеринка с командой. Я проезжала на такси мимо своего журфака, мимо здания “Известий”, где начался мой рабочий путь, и ездила на третьем трамвае, который обычно возил меня от “Афиши” до дома мимо места, ставшего впоследствии моей кондитерской. Я дважды проходила мимо бывшей Малютки, но так и не осмелилась зайти внутрь, хотя собиралась. Я много ходила по ресторанам и восхищалась нарядностью москвичей, красотой и выверенностью концепций, вкусом подаваемой еды, безупречным сервисом. Я радовалась платной (и в сравнении с Германией недорогой) медицине и тому, что могу легко пойти сдать анализы, которые мне важно контролировать.
После всего этого я приходила домой, принимала душ, заваривала себе чай, залезала в холодную постель и думала - чья, господи, это жизнь? Где во всем этом я? Где моя семья? Где моё дело? И где ожидаемое наслаждение от столь желанного одиночества?
Москва как будто осталась той же, даже не смотря на бесконечные билборды про защищать родину и Vыборы президента. Те же понты (такие родные!)) и желание прыгнуть выше собственной головы, те же люди, тот же лютый разрыв между Большой Никитской и, скажем, Люблино, куда я ездила к стоматологу, те же возможности решить любую проблему в эту же минуту, та же спешка, тот же шум, те же красивые декорации. Вспоминала часто ролик для Департамента туризма, в котором я снималась, и в котором говорила, что не любить Москву - все равно что отрицать свою идентичность. Она для меня так и осталась любимой, родной, настоящей квинтессенцией такой же любимой и родной страны.
Но! в этом всем за неделю я так и не нашла места для себя. Как будто портал закрылся, мой Источник, подпитывающий меня и мои идеи, иссяк. Осталась тихая и радостная грусть.
В мюнхенском аэропорту я внезапно забыла про усталость от пятнадцатичасовой дороги, с широкой улыбкой пожелала пограничнику Frohe Weihnachten и чуть не оставив багаж, побежала к своей семье, чтобы вечером с той же широкой улыбкой уснуть в своей теплой кровати, где Вилли, Лука и Брецель. Дома!
