Воск в деталях

Итальянские соборы гордятся колоколами. Если заглянете в итальянскую Википедию, там обычно расписаны ноты, имена, литейщики, настройщики, вес и проч. Так и в Монце. В пику Милану, до недавнего времени бывшему ее сеньором, Монца звонит не по амвросианскому чину, но a slancio, а зланчо, со свободным языком и не ставя колокол вверх тормашками. Все потому, что Монца особенная, хранит железную корону, а в ней якобы аж два гвоздя от Честного Древа. Красиво звонят!

С той же выставки более ранняя, 1570-х гг., но уже толедская «Святая Вероника». Обратите внимание на физиогномические сходства между Ликом на платке и лицом девушки, получившей имя по «Истинному Образу», veron icon. Брови, глаза, уши - особенно эльфийские уши! Смотрит она в сторону, потому что на нас смотрит Он. Зато как куртуазно изящно держит платок: сразу чувствуешь атмосферу двора или театра, но серьезного, не фиглярского, по-настоящему набожного. Взгляд в сторону - из глубочайшего почтения к Образу. Обожаю Испанию Габсбургов, Эль Греко, Веласкеса, Сервантеса.

Год назад снял на выставке этого замечательного Эль Греко. Евангелист Лука, как ему и положено, изображен художником, точнее - портретистом. Интересно, что, согласно преданию, он сочетал в себе историка, врача и художника, три такие непохожие профессии. Но именно это, помимо греческого происхождения, дало ему право на портрет. А Эль Греко изобразил его в 1605 году для Толедского собора не в тунике и плаще, как других евангелистов, а в белой рубашке и ярко-зеленой куртке. И пишет он у нас на глазах не икону, а книжную миниатюру - думаю, потому, что Лука - евангелист.

Красота базилики Св. Франциска в Ассизи, главного храма ордена, хрестоматийно знаменита. Представьте себе, что мне нужно будет разъяснить это нескольких ни в чем не повинным людям, которые поедут ее со мной смотреть. Денно и нощно готовясь к этому испытанию, заручившись согласием братии на мои разглагольствования в ТАКОМ месте, вот что я нашел, для начала.

В 1260 году орден, раздираемый разногласиями и обвинениями в ереси, которые грозили поставить точку на великом аскетическом опыте отцов-основателей, собрался в Нарбонне (Лангедок) и принял множество судьбоносных решений. Решения эти, естественно, сформулированы на латыни, но никогда не переводились на русский. Перевожу. Третий раздел актов посвящен вопросам бедности и нестяжания. Брату, замеченному в прикосновении к чему-то напоминающему деньги, сделки или «облигации» (obligationes), грозили очень серьезные неприятности. Так до п.13.

А вот о чем повествуют пункты 13-20. «Братья не должны брать обязательств, тяжких для себя или для какого-либо места, кроме как по решению провинциального капитула. Нужно выяснить о наличии подобных обязательств в каждом капитуле. Что до строительства зданий, смены или расширения места жительства, написание или покупку книг, запрещаем брать или давать в долг, если только министр провинции не даст специального разрешения в связи со специальной нуждой. Если без займа деньги найдутся или их принесут по разрешению провинциального министра, где нужно, по его решению можно строить здания, не превосходящие пределов бедности. Замысловатость и излишества (curiositas et superfluitas) прямо противоположны бедности, поэтому приказываем всячески избегать их по длине, ширине и высоте, согласно условиям места, в живописи, сводах, окнах, колоннах и прочем. Нарушители этого постановления будут строго наказаны, управляющие будут навсегда изгнаны, если только их не вернет генеральный министр. Пусть за этим внимательно проследят и контролирующие посетители, если министры будут отлынивать. Ни в коем случае не покрывать церкви сводами, за исключением главной капеллы. Никогда не строить колоколен в виде башен. Витражи, историзованные или орнаментальные, никогда не ставить: только на главном витраже, за главным алтарем хора, можно изображать Распятие, св. Деву, св. Иоанна, св. Франциска и св. Антония. Если будут продолжать ставить, пусть контролирующие посетители их снимут. Братьям запрещается носить одежду с золотой вышивкой или из шелка или пользоваться одолженной. Если таковые найдутся, контролеры должны изгнать их из ордена. Если братьям нужно будет хоронить мертвых или крестить детей, им нельзя оставаться в местах, где есть приходское кладбище или баптистерий».

Я специально «обрамил» разговор о церквях статьями, непосредственно предшествующими и последующими. Текст очень богат смыслами и намеками на остающееся за кадром, о чем мне еще нужно подумать. Просто посмотрите на Ассизскую базилику и представьте себе, что орден активно взялся за ее украшение ровно после этого собрания в Нарбонне. И своим «столичным» храмом подсказал городу и миру, своим и чужим, кто здесь суп разливает, а кто – лаптем хлебет. Это если грубо. Но все, как водится, не так однозначно, и базилика таки стала не только манифестом чьих-то притязаний на власть, но и учебником истории искусства, причем не только итальянского. Но об этом позже.

И еще одна церквушка, в тех же местах. Санта Мария ин Кальвенцано, привлекла мое внимание. Над порталом сохранился архивольт, очень хорошей резьбы середины XII века. Это приорат Клюни - отсюда такой разговорчивый и гостеприимный портал, рассчитанный на паломников, шедших Дорогой франков в Рим.

В тот день, когда я здесь был, неделю назад, в Клюни заседал совет ЮНЕСКО: хочется верить, что наследие Клюни целиком войдет под охрану организации. Одна из двух волонтерок этой базилики как раз заседала, а другая возилась с нами.

Немного на восток - вы окажетесь в аббатстве Черрето. Основано в 1080, освящено в честь апостолов Петра и Павла, в 1130-х передано цистерцианцам, которыми уже слыли отличными хозяйственниками. Сохранились благородные нефы XII века, вдохновленные Бургундией. Огромные травеи в две арки каждая покрыты сильно вспарушенными сводами - вот их и называют здесь парусными. В остальном - конструктивистская аскеза, прямоугольный хор, зато с утра залитый светом через прихотливо расставленные окна.

Знаю, все любят котов, не все - длинные разъяснения. На самом деле, фрески 1320-х гг. украшают красивую церковь в Старом Лоди, за местным МКАДом. В ней лежит первый епископ этого городка св. Бассиан, поставленный еще Амвросием в конце IV века. В его честь храм, формально посвященный Двенадцати Апостолам (нечастое посвящение), называют Бассиановой базиликой.

В эпоху коммун Лоди с Миланом грызлись на смерть, город срыли, Барбаросса его восстановил в нескольких километрах. Но и там не забыли старое намоленное место - и вернули храму красу века спустя.

Очень качественная архитектура с элементами и романского, и готического стиля внутри и снаружи: портал с четко полуциркульным тимпаном, но пять акротериев на вершине. И поют слаженно. Оросительные каналы населены выдрами.

Ближнее Подмиланье, как и ближнее Подмосковье, часто оказывается без внимания и туристов, и миланцев. Ну кто поедет в этот Лоди, да еще и Старый? Или в Саронно? Канту? Вибольдоне? Кьяравалле? Вот и я все откладываю иные «пригороды». Но приехали в гости мои любимые художники, Женя Буравлева и Егор Плотников - вот и устроили себе усладу глаз. Их работы можно видеть на выставках и в Москве, и в других городах.