huh

искусство — это облагороженный хаос.

хочу читать с тобой романы.

сидя на последней парте в лекционной, прерываясь на постоянные вопросы одногруппников и просьбы сфотографировать презентацию, поглядывать на белые буквы на экране твоего телефона. старый добрый детективный роман, где до самого конца будет не понятно, кто убийца, но я ещё на третей главе сделаю выстрел в небо и, как окажется, угадаю. незаметно ты будешь касаться моего колена, чтобы безмолвно уточнить, можно ли переворачивать страницу.

расположившись на скамейке в парке я буду цитировать тебе отрывки из самой любимой трагедии — «макбет». ты тихо потянешь кофе из бумажного стаканчика и выдохнешь тёплый пар. кругом царит атмосфера мокрого уюта, в котором полно звуков шелестящих листьев, капающих с крыш капелек дождевой воды, мурлычащих котов и просто людей, проходящих мимо. но для тебя в этот момент будет важен только мой хрипловатый от болезни голос и старый переплет библиотечной книги.

укутавшись в плед и приняв самую оборонительную позицию, я буду смотреть на то, как ты рассматриваешь книги на моем стеллаже, а спустя секунду уже отбирать любовный роман, ненароком взятый у подруги ещё в прошлом месяце, но нашедший приют в моем доме. громкий смех и шум борьбы будут разноситься по пустой комнате, в тот момент, когда ты, изобразив на своём лице всю серьёзность мира, решишь читать самую пошлую сцену. мои уши будут залиты краской, пока я далеко не тихо буду умолять остановить эту сладостную пытку. и она обязательно закончится, но только тогда, когда я притяну твои губы к себе и начну окрашивать уже тебя в оттенки красного — цвет моей новой помады.

𝅄  ★ . ֹ my favourite month . .   ౨ৎ

поттероманы, палочки вверх... 🥺

слишком влюблена в него, много пишу = слишком влюблена в него, не могу читать = слишком влюблена в него, не могу публиковать = слишком много его в моей жизни

[:;💋'] твои губы как самое яркое, что я видел, как самое сладкое, что я когда-либо целовал, как самое невероятное, что я желал.

ты все равно будешь мной окружён.
сквозь все песни ты будешь слышать мой голос. особенно между строк своих любимых треков. в любом смехе ты будешь искать ту высоту, на которой смеялась я. а в каждом взгляде зелено-карих глаз будешь надеяться увидеть ту теплоту от огней, что всегда разводили мои чёртики при виде тебя.

не могу не согласиться с той мыслью, что основательное изучение концепции фатализма привело к тому, что я стала употреблять словосочетание《судьбе угодно》по миллиону раз в час.

влюбиться в начало осени >>> влюбиться в начале осени

даже если эта истрия изжила себя, я все равно сохраню эти кусочки пергамента, чтобы превратить во что-то новое, значимое для меня.

уже ощущается эта сырость осенних будней, когда, кажется, даже город тускнее, разукрашивается в оттенки жёлтого и коричневого, плачет о своей нелёгкой судьбе, которую нужно посвятить мирным домашним будням — подготовкой к зиме. люди становятся менее приветливыми и стараются почти не обращать внимания на пробегающих мимо таких же угрюмых, задумчивых людей. все погружаются в свои мысли и внимательно смотрят под ноги, чтобы не остаться в золожниках у глубоких луж. днем изнурительная учеба, привлекающая своим разнообразием рутины и обилием информации. вечером, когда выкраиваешь время у переизбытка учения и головной боли, можно побаловать себя любимым детективным романом или обществом шахматиста-старшекурсника, кто учит тебя профессиональной игре, пока не очень успешно. иногда вам проще взять старую потрепанную колоду карт и играть в покер, где ставка — конфеты крупской. это время сырой промозглости, тёплых свитеров ярких цветов, объёмных кожаных курток, недокуренных сигарет, разговоров полушепотом, запаха горячего шоколада. и ни слова про любовь, только мысли, мысли и мысли.

это знак, не имеющий больше цены, —
сохрани его, друг дорогой;
это символ когда-то прекрасной страны,
разоренной жестокой рукой.
да поведает он свой печальный рассказ
тем, кто память хранит о былом,
о земле — колыбели священной для нас,
о грозе, полыхавшей огнем.

стихи на оборотной стороне денежной купюры конфедерации, вторая половина xix века

ты лежишь у меня на кровати, пока соседки по комнате ещё не вернулись с пар. твои сонные глаза почти закрываются, у меня на плече покоится твоя голова. мы слушаем музыку, деля одну пару наушников. я легонько перебираю твои волосы, борюсь с желанием разбудить, ведь в любой момент тебе уже пора будет уходить (мы оба остановили бы время, чтобы оттянуть этот момент). твои руки на моей талии, пальцы беспорядочно завязывают узелки на завязках моих шорт. из разговоров тихие возмущения по поводу первой пары, что начинается слишком рано, и преподавателей, которые задают слишком много, чтобы чувствовать себя полноценно свободными. из окна в комнату попадает уже прохладный предзакатный воздух с привкусом солёной влаги, но мы не сдвинемся с места. в голове тысяча и один план о том, как можно провести время, но желание есть только зарыться в одеяло и обниматься, вдыхая ароматы духов и наших тел.

— «общажная любовь, когда вы оба домашние коты на пороге осени». 04/09/24