Снято в начале девяностых. А вчера, на видео от информагентства, напряжённых спасательных работ в руинах этого полностью разбитого дома, пару раз была хорошо видна эта самая церковь. Светлая и воздушная сегодня. Стоящая совсем рядом с местом трагедии. В ней, скорее всего, и будут отпевать невинно погибших.
Я хорошо и давно её знаю. Однажды, проезжая мимо, из окна автобуса я увидел её остов, и очень мне захотелось о ней что-то узнать.
В первый раз я писал о ней в газете, когда окончательного решения о её восстановлении ещё не было. Потом наблюдал за раскопками, совсем рядом с нею, останков немецких солдат. Их свозили, почему-то, именно к ней.
Едва ли потому, что хотели захоронить их у церкви. Потому, что в церкви то, они себе устроили как раз конюшню. По-немецки добротно, с деревянным полом. И их тяжеловозы обдавали густым смрадным дыханием лики православных святых на стенах русской церкви. Зря они сюда пришли. Строили бы свои конюшни в живописных окрестностях Гамбурга, или во вновь обретённой Судетской области, в "Кабаньих лесах". А не в православном храме, на чужой земле.
Вот, приехали, забрали свои кости, казалось бы, надолго запомнили урок. Но, как выяснилось, не навсегда. И снова поднимается оборонка-и в Штутгарте, и в Мюнхене. Деньги миллиардной рекой текут в Rheinmetall. И вот, сегодня, снова немецкие снаряды убивают мирных жителей, малых детей, на нашей земле. На том самом месте, где уже крови было пролито больше, чем речной воды в текущем рядом Донце. И снова у белого храма свистят осколки.
Мне совсем не хочется, чтобы белая церковь святителя Николая-Чудотворца стала снова чёрной. У меня к ней особое отношение. И многое с нею связано.
А ещё, в ней мне когда-то отец Сергий внука крестил.
Владимир Юрченко
