Про пригорание.
Да-да, не про выгорание.
Итак, я люблю работать с детьми. При этом стараюсь поддерживать свою самооценку на адекватном уровне, не впадая в ощущение всезнания и всемогущества, но и не скатываясь в апатию и «я ничего не решаю». С этих позиций я оцениваю себя лично как неплохого специалиста. Не отличного, но и не хренового, а где-то посередине.
А ещё я довольно неплох в общении с родителями, в консультациях, в создании мягкой атмосферы, в бережном отношении к человеку с особенным ребёнком. При этом понимаю, что, конечно же, главную долю ответственности несут родители за киндера, что от их состояния и желания во многом зависит его будущее.
За девять лет работы с детьми приходилось видеть разное. И, в целом, меня мало что может вывести на сильные негативные эмоции, тут с контролем и адекватной оценкой всё норм. Однако, недавно мне понадобился стул с антипригарным покрытием.
Я уже писал про это в канале, но что вы мне сделаете
напишу ещё раз. Когда работаешь с «трудным» клиентом, где множество нарушений соперничают друг с другом за звание ведущего, то ты радуешься меленьким успехам и не сильно расстраиваешься, когда нет быстрого прогресса. Время идёт, но если знать, что в каждое занятие ты выкладываешься по полной, на все силы, что у тебя есть, ты понимаешь, что делаешь для клиента максимум. И даже осознавая, что ребёнок не «выскочит» в норму, грустишь об этом и готовишь родителей, но не злишься на хитростплетения судьбы, принимаешь их, как данность, неизбежные следствия обстоятельств.
Другое дело, когда потенциально очень хорошего ребёнка будто бы специально загоняют в «дефектное» состояние, всячески поддерживают его «недостатки», не давая вырваться из «зависимого», беспомощного состояния. Ты видишь малыша впервые, когда ему ещё нет и трёх. «Мммм, а тут мы выстрелим!» - думается с воодушевлением! И вот вдруг уже пошли первые маленькие победы, и раз! Малой пропадает на полгода. Поездки к дельфинам, лечение у сомнительных специалистов со сложными названиями, путешествия с конвертами в знаменитые места. Приезжает уже в три с копейками. «Ну ничего, мы откатились до прежнего уровня, но времени полно!» - думается уже чуть менее радостно. После трех месяцев занятий, бац! Малый исчезает на полгода. Лечение бабками у бабок, травами у травников, лекарствами у японцев и турок.
«Нам уже почти четыре. Придется попотеть!» - с вызовом приходит мысль. «Разучился сидеть за столом, навыка горшка до сих пор нет, посыпались приобретения, которых вы добивались!» - вторят из другого угла головы. Ну да ладно, приступим, лиха беда начало, уже два месяца как и Уииииииии! Мальчуган исчезает на полгода. С нехорошим предчувствием в очередной раз выслушиваешь, как кололи странные препараты от странного человека, ходили на сенсорную интеграцию в которой не было ни капли сенсорной интеграции и занимались с логопедом, не имея даже звукоподражания.
«Тут надо плотнее работать с родителями!» - загорается лампочка, и ты продумываешь каждое слово консультаций, понемногу возвращая мальчика на занятиях хотя бы на уровень первого прихода к тебе. Ну и спустя пару месяцев…
Потом ты видишь пацана, когда он уже почти ростом с тебя.
Вот, сидит рядом, после ещё нескольких волн приходов и уходов. Весь его потенциал утонул в бесконечных, безумно сложных аутостимуляциях, отточенных бесцельных движениях мелкой моторики, замысловатых манипуляциях над взрослыми для достижения своих целей. Искусанные до мозолей пальцы, нестриженные ногти, кое-как срезанные во время сна патлы волос, резкие удары по столу. «Камиль, нас давно не было, но мы пришли, потому что начал маму бить, сделайте хоть что-то, дома совсем не хочет заниматься».
Ну зашибись.
Вот тут я уже почти взрываюсь. Почти.