Библиотека. Рассказы. Книги

Больны. Густав Майринк

Гостиная санатория была переполнена, как всегда; все сидели тихо и ждали здоровья.

Друг с другом не разговаривали, так как каждый боялся услышать от другого историю его болезни — или сомнения в правильности лечения.

Было несказанно грустно и скучно, и пошлые немецкие изречения, написанные черными блестящими буквами на белом картоне, действовали как рвотное…

У стола, напротив меня, сидел маленький мальчик; я беспрестанно смотрел на него, так как иначе мне пришлось бы держать голову в еще более неудобном положении.

Безвкусно одетый, он своим низким лбом производил впечатление чрезвычайно тупого существа. На его бархатные рукава и на штанишки мать прилепила белое кружево…

Всех нас обременяло время, — высасывало, как полип.

Я не удивился бы, если бы все эти люди, как один человек, вдруг, без всякого так называемого повода, вскочили бы с бешеным воем и разбили бы в ярости столы, окна и лампы.

Почему я сам так не действовал, мне было, собственно говоря, непонятно; вероятно я не делал этого из страха, что остальные не сделают одновременно того же и мне придется со стыдом сесть на место.

Потом я опять увидел белое кружево и почувствовал, что скука стала еще мучительнее и давящее; у меня было такое чувство, словно я во рту держу большой серый резиновый шар, становящийся все больше и врастающий мне в мозг…

В такие моменты пустоты, как это ни странно, всякая мысль о какой-нибудь перемене — отвратительна…

Мальчик укладывал рядами домино в коробку и в лихорадочном страхе вынимал их оттуда, чтобы сложить их иначе. — Дело было в том, что не оставалось ни одной штучки, а коробка не была полна, — как он надеялся, до краев недоставало еще целого ряда…

Наконец, он стремительно схватил мать за руку, в диком отчаянии указал ей на это отсутствие симметрии и произнес только слова: «Мама, мама!» Мать, только что говорившая с соседкой о прислуге и тому подобных серьезных вещах, трогающих женское сердце, посмотрела тусклыми глазами — словно игрушечная лошадь, на коробку…

«Положи их поперек», — сказала она.

В лице ребенка вспыхнул луч надежды, — и снова с жадной медлительностью он принялся за работу.

Опять прошла вечность.

Рядом со мной зашуршала газета.

Опять мне на глаза попались изречения — и я почувствовал, что близок к сумасшествию…

Вот теперь… Теперь… чувство пришло откуда-то извне, ринулось на меня, как палач.

Я уставился на мальчика, — от него оно переходило ко мне.

Коробка была теперь полна, но одна штука оказалась лишней.

Мальчик чуть не сорвал мать со стула. — Она уже опять успела поговорить о прислугах, встала и сказала:

«Пойдем теперь спать, ты достаточно поиграл».

Мальчик не издал ни звука, — он только безумными глазами смотрел вокруг себя… наибольшее отчаяние, какое я когда-либо видел.

Я извивался в своем кресле и судорожно сжимал руки, — оно заразило меня.

Они оба вышли, и я увидел, что на улице дождь… — Сколько времени я просидел, не помню… — Я грустил о всех тусклых происшествиях в моей жизни, — они смотрели друг на друга черными глазами домино, словно искали что-то неопределенное, а я хотел уложить их рядами в зеленый гроб… но каждый раз их оказывалось или слишком много, или слишком мало…

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА
-
🎭КУЛЬТУРНЫЕ КАНАЛЫ

Гримаса. Фридеш Каринти

В первое время над ним никто не смеялся, о нет! Болезнь, которую он привез с фронта, доктора называли стиком — это была разновидность нервного шока, результат контузии, полученной от взрыва снаряда. Его губы и левое ухо непрерывно дергались, и от этого щурился левый глаз, словно, усмехаясь или озорно подмигивая кому-то. Гримаса смеха была рождена случаем, и никакой комедийный актер или карикатурист не мог бы так искусно подделать ее. В то время все знали, откуда эти усмешки, — война, где пострадал несчастный, еще жила у всех в памяти.

Вначале его пробовали лечить электричеством, гипнозом, но, как видно, болезнь засела в его нервах очень прочно. Другие контуженные постепенно вылечивались, забывали ужасы, пережитые в сражениях, и с новыми силами вступали в житейские битвы…

А ему ничто не помогало. Он так и не избавился от гримас и ужимок, искажавших его лицо и напоминавших постоянно о перенесенных страданиях. В первые послевоенные годы он кое-как мог все же существовать. Он нес свое уродство, как римский воин рубцы от ран: горделиво и веря в людское сочувствие.


Но шло время, и настал день, когда его гримасы перестали внушать сочувствие. Самодовольный буржуа и мещанин теперь лишь пожимал плечами, встречая его, и даже вслух возмущался страданьем несчастного: как же он не сумел избавиться от своей беды? (Несчастье — вовсе не заслуга, а признак слабости, за это надо бы не награждать, а наказывать!)

Новый передел границ оторвал его от тех, от кого он мог еще надеяться получить помощь. Ему пришлось скитаться по Швейцарии, нищенствовать на окраинах Лондона. Потом в угольном трюме океанского корабля он попал в Америку, Нью-Йорк вышвырнул его, как ненужный хлам, и на другом пароходе он прибыл в Рио-де-Жанейро.

И вот здесь, на другой стороне земли, он наконец нашел себя, обрел свое призвание. Оно, конечно, есть у каждого человека, но ведь далеко не каждому удается открыть его в себе.

Миллионер де Гуарес, оловянный король, десять лет путешествовал по свету, пытаясь излечиться от хандры. Он приехал домой на несколько дней.

Этот человек прославился тем, что ничего не знал о мировой войне. Людям, которые его окружали, было строго-настрого запрещено упоминать в разговоре с ним о страданиях, горе, несчастье. Газет он не читал, ни с кем не виделся и посещал только увеселительные заведения, цирк и спортивные залы.

И вот де Гуарес увидел его: человек упал без чувств на тротуар под балконом и был, казалось, уже счастлив, что освободится наконец от своей гримасы, ибо на этот раз лицо его дергалось еще и от конвульсий, предшествующих голодной смерти.

Но сквозь затуманенное, погружающееся в небытие сознание он вдруг услышал оглушительный хохот:

— А ну-ка, еще раз, дружище! Чудо! Где ты этому научился?

Миллионер де Гуарес, оловянный король, смотрел на его лицо и смеялся до слез.

— Бьюсь об заклад, ни один клоун в мире так не сумеет! Я-то видел их всех… Ну-ка, давай снова, прошу тебя! Но так, как в первый раз, — чтобы ухо тоже дергалось!

И несчастное лицо снова исказилось гримасой. Де Гуарес от восторга захлопал в ладоши.

— Шельма! Да ты же гений! Такую рожу не скорчит ни Чаплин, ни Бестер Китон! Не знаю, сколько тебе платят в цирке, где ты работаешь, но я, не торгуясь, даю тебе в десять раз больше за то, чтобы ты три месяца был при мне! А дальше не беспокойся. Ради одной этой гримасы мой друг кинокороль Корд построит целую фабрику и сделает из нее бизнес. Я сам куплю все акции, я один!

Так был рожден один из прославленных комиков нашего времени, придворный шут этого мира.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА
КУЛЬТУРНЫЕ КАНАЛЫ

Офицер и акробатка рассказ Ирины Павловны.
Денис Драгунский

Ирина Павловна З. — знаменитый московский педагог по рисунку. У нее учились поколения студентов Полиграфического института. Бывшие ученики потом приходили к ней в студию — просто порисовать в хорошей компании.

Ирина Павловна рассказывала разные рассказы.

Вот один из них.

Одна девочка с большой красивой светлой косой каждое утро стояла на остановке троллейбуса, чтобы ехать в школу. И каждое утро рядом с ней стоял мальчик, румяный и приятный. Они иногда переглядывались, но никогда не здоровались и, уж конечно, не разговаривали.

Через несколько лет, когда девочка уже училась в институте, она вдруг увидела, что мальчика нет. Но, искоса оглядев людей, стоявших на остановке, она поняла, что молодой курсант военного училища, такой же румяный и приятный, в ладно сидящей форме — это он и есть. Ей показалось, что он смотрит на ее косу. Которая была, как несколько лет назад, — большая, красивая, светлая, выпростанная на спину из-за воротника пальто. Но она ему даже не кивнула. И он не заговорил с ней.

Прошло еще лет десять. И вот однажды зимой на той же самой остановке она поскользнулась и упала со ступенек троллейбуса. Вдруг кто-то сильный ее подхватил, поднял со снега и поставил на ноги. Это был молодой, румяный и приятный офицер. Кажется, майор. Он смотрел на ее косу. Он ее узнал!

От смущения она даже не сказала спасибо, а вскочила в троллейбус, отряхивая снег. Он тоже вошел в троллейбус и отвернулся к окну. И она решила, что обязательно должна с ним познакомиться.

Она придумала так: как только она снова его увидит на остановке, она упадет. Вернее, ловко притворится, что упала. А коса будет наружу. И он ее поднимет, и тут-то она скажет ему спасибо. Вот.

Но упасть — можно ушибиться или ногу сломать. Она начала тренироваться безопасно падать. Даже записалась в спортивную секцию. Теперь она могла упасть из любого положения, совершенно ничего не ушибив. На домашних и служебных вечеринках она показывала свое искусство, падая со стула, со стола и чуть ли не со шкафа и бодро вскакивая с улыбкой.

И каждое утро, едучи на службу, она с выпростанной большой красивой светлой косой стояла на остановке, ожидая румяного приятного военного, чтобы упасть со ступенек троллейбуса, и чтобы он ее поднял, и чтобы они наконец познакомились. Но он больше не появлялся.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Лужа.
Марина Радчук

Когда-то оно было лужей. Это приятно быть лужей! Ты — пристань для смешных и непослушных капель дождя. Иногда над тобой пробегают облака или тебе улыбается его величество Cолнышко! Время от времени прибегают маленькие карапузы в сапожках, а иногда даже босиком, и черпают из тебя радость, разбрызгивая тебя по сторонам. Ну, просто не жизнь, а рай …

Но, к сожалению, было еще у Лужи и другое лицо. Точнее, каждый, кто в нее всматривался, мог там увидеть свое отражение. Так, улыбаясь, заглядывало в нее Солнышко. Спрашивало, как поживает Лужица, но больше Солнышко интересовало, как оно сегодня выглядит. С такой же целью проплывали мимо Лужицы кудрявые Тучки. Они заглядывали в отражение Лужи, чтобы посмотреть, как там сегодня выглядят их кудри. И каждый, кто посещал нашу лужицу, всегда больше хотел увидеть свое отражение в отблесках гостеприимной хозяйки. Очень хорошо понимала это Лужа, но радовалась тому, что может хоть так гостей к себе привлекать. Так она не чувствовала себя одинокой.

Недовольным был лишь Ветер, ведь ему никак не удавалось увидеть себя в луже. Часто Лужица страдала оттого, что страшный холодный Ветер просто раздувал ее по миру. Но с каждым новым дождиком, она оживала снова. И разгневанный Ветер решил отомстить Луже за то, что та, по его мнению, не хотела показать ему его отражение. Тогда он созвал Гром, Молнию, Мороз, Метель и наколдовали они вместе так, что наша Лужица превратилась в Зеркальце …

Теперь не пила она маленьких капелек, забыла она то приятное чувство, когда эти маленькие непослушные частички воды сливаются в ее теле. Хотя осталось у нее одна миссия — откровенно изображать всех, кто заглядывал в ее лицо.

Так появилась в мире справедливость…

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Бог. Евгений Замятин

Было это царство богатое и древнее, славилось плодоносностью женского пола и доблестью мужеского. А помещалось царство в запечье у почтальона Мизюмина. И был такой таракан Сенька — смутьян и оторвяжник первейший во всем тараканьем царстве. Тараканихам от Сеньки — проходу нет; на стариков ему начихать; а в Бога — не верит, говорит — нету.

— Да как же нету, бесстыжие твои глаза? Ты при свете вылезь да зеньки разинь. А то, ишь ты: не-ету…

— А что ж, вылезу, — хорохорился Сенька.

И вылез однажды. Вылез — и ахнул: Бог-то ведь есть и правда! Вот он, вот: грозный, нестерпимо-огромный, в розовой ситцевой рубашке, Бог…

А Бог, почтальон Мизюмин, чулок вязал: любил он этим рукомеслом заниматься в сверхурочное время. Увидал Сеньку Мизюмин — обрадовался:

— А-а, друг сердечный, таракан запечный, откуда ты, здравствуй!

Почтальону Мизюмину нынче выговориться обязательно надо, а больше, как с Сенькою, не с кем.

— Ну, брат Сенька, женюсь я. Невеста — первый сорт. Пойми ты, тараканья твоя душа: девица — из благородных, и приданого полтораста рублей! Ох и заживем мы с тобой! Заживем, Сенька? А?

А Сенька от умиления глаза как вылупил — так и остался: все слова позабыл.

У Мизюмина свадьба — на Красную Горку, и заказала ему благородная невеста, чтоб до свадьбы обязательно купил себе новые калоши. А то чистый срам: уж который год носит Мизюмин отцовские кожаные скробыхалы номер четырнадцатый. И как только Мизюмин на улицу — сейчас же за ним мальчишки:

— Э! Э! Скробыхалы! Скробыхалы! Держи! Скробыхалы!

Навязал Мизюмин чулок — и на Трубную пошел: чулки продать — новые калоши купить. Подвернулись Мизюмину щеглы в клетке: не щеглы — загляденье.

— Сенька, я лучше щеглят куплю? Калоши-то еще крепкие…

Купил клетку, поднес невесте в презент:

— Вот чулки вязал — продал, щеглят вам купил. Не побрезгуйте уж: от чистого сердца.

— Ка-ак? Чулки? И опять в скробыхалах? Ну, не-ет, терпенья моего больше нету. Подумать только: за чулочника замуж! Не-ет, нет, и никаких разговоров!

Прогнала Мизюмина с глаз долой. Надрызгался в трактире Мизюмин, вернулся домой пьян-пьянехонек, за стены держится…

А на стене — ждал Бога таракан Сенька: умиленно слушать, как всякий вечер, что скажет Бог.

Горькими слезами хлюпал, шарил рукой по стене почтальон Мизюмин. И ненароком как-то задел пальцем Сеньку, полетел Сенька торчмя головой в тартарары в бездонное.

Очнулся: на спине лежит. Берега — гладкие, скользкие; глубь страшенная. Еле-еле, далеко гдей-то потолок виден…

И взмолился Сенька своему Богу:

— Вызволи, помоги, помилуй!

Нет, глубь такая — и Богу, должно быть, не достать, так тут и сгинешь.

…Горькими слезами хлюпал почтальон Мизюмин, подолом розовой рубашки утирал нос.

— Сенька, Сенюшка, один ты у меня остался… И где же ты… И куда ж я тебя, милый ты мо-ой…

Нашел Сеньку Мизюмин в своем скробыхале. Пальцем выковырнул Сеньку из бездны — скробыхала номер четырнадцатый — и на стену посадил: ползи. Но Сенька даже и ползти не может, прямо очумел: до чего нестерпимо велик Бог, до чего милосерд, до чего могуществен!

А Бог, почтальон Мизюмин, хлюпал и подолом розовой рубашки утирал нос.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Кино.
Филипп Делерм

Кино — не то место, куда можно, что называется, выйти на люди. С людьми тут почти что не соприкасаешься. Тут другое — входишь в зал и утопаешь в ватной взвешенности. Фильм еще не начался, и аквариумный свет колышет приглушенные голоса. Все мягкое, пухлое, обеззвученное. Неслышно ступая по ковру, с принужденной беспечностью идешь вдоль пустого ряда. Нельзя сказать, что в кресло садишься или даже усаживаешься. Это махрово-плотное, упругое пространство надо освоить. В него толчками втискиваешься, в нем блаженно распластываешься. К этому сибаритству добавляется приятное чувство слияния с другими — ты занял ячейку в одной из шеренг, развернутых перед экраном.

Но дальше общность не идет. Что ты узнаешь, например, о здоровенном парне, который развалился в кресле тремя рядами ближе к экрану и все еще читает газету? Разве что разок-другой он засмеется невпопад или, гораздо хуже, не засмеется, когда будет смешно тебе. В кино не проявляют себя. Сюда ходят, чтобы укрыться, забиться, свернуться. Здесь сидят, как на дне водоема, и вглядываются в голубизну — любое чудо может совершиться в псевдоглубине экрана сцены. Ни запаха, ни дуновения в зале, упирающемся в призрачное упование, в трехмерном храме, где отправляется культ плоскости.

Сгустилась темнота, и засиял алтарь. Теперь ты воспаришь — небесной рыбой, морскою птицей. Отнимется тело, и станешь английским пейзажем, нью-йоркским проспектом, бретонским дождем. Ты жизнь, ты смерть, любовь, война, тебя вобрал лучистый конус, где мельтешат пылинки. И когда появляется надпись “конец”, ты остаешься в трансе, бездыханным. Но вспыхивает резкий свет. Придется разогнуть затекшие суставы и лунатически двинуться к выходу. Главное — ни слова, никаких замечаний, суждений: слова все сломают. На уходящем из-под ног полу смиренно ждать, пока пройдет амбал с газетой. Застыть, как космонавт в скафандре, сберечь еще хоть на минуту диковинную невесомость.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Воссоединение.
Артур Кларк

Не надо бояться, Люди Земли. Мы пришли к вам с миром — а почему бы и нет? Ведь мы — ваши двоюродные братья и уже бывали здесь!

Когда мы с вами через несколько часов познакомимся, вы нас сразу же узнаете. К Солнечной Системе мы приближаемся почти так же быстро, как радиограмма. Перед нами уже сияет ваше солнце, которое десять миллионов лет назад было солнцем для наших предков. Но вы, к сожалению, не помните своей истории, как мы помним свою.

На Земле еще царствовали гигантские рептилии, когда мы ее колонизировали. При нашем появлении они погибли, мы не могли их спасти. Ваш мир тогда был тропической планетой, мы знали, что ее можно превратить в прекрасный дом для нашего народа, но ошиблись. Мы, рожденные космосом, очень мало знали о климате, о генетике, об эволюции…

В те давние времена зим не было, и миллионы летних лет колония процветала. Мы почти изолировались, но контактов с родной цивилизацией не прерывали, хотя путь от звезды до звезды длился долгие годы. Новости из Галактики доставлялись звездолетами; они прилетали три—четыре раза в столетие.

Но вот два миллиона лет назад на Земле начали происходить изменения. Сначала это был тропический рай, потом стала падать температура, с полюсов начали наползать льды. Новый климат для колонистов стал сущим наказанием. Но, как мы поняли только сейчас, это было естественным завершением, чересчур затянувшегося лета. Те, кто на протяжении многих поколений считали Землю своим родным домом, решили, что на них обрушилась неизвестная болезнь, которая не убивает, не наносит физического ущерба, а только уродует.

Кое-кто обладал иммунитетом, поэтому изменения не коснулись их самих и их детей, и колония за какие-то несколько тысяч лет разделилась на две самостоятельные группы, относящиеся друг к другу подозрительно и настороженно.

В результате такого деления родились зависть, недовольство и, в конечном счете, конфликт. Колония распалась.

А между тем, климат все ухудшался. Кто смог, покинул Землю, а оставшиеся впали в варварство.

Мы, конечно, могли бы сохранить контакты с вами, но во Вселенной, насчитывающей сто тысяч миллионов звезд, это было очень сложно. О том, что кое-кто из вас выжил, мы узнали несколько лет назад, когда поймали ваши первые радиопередачи, а изучив ваши простенькие языки, убедились, что вы в конце концов выбрались из дикости. Мы рады вас приветствовать — наши некогда утраченные родственники — и готовы вам помочь.

Мы многому научились за время нашей разлуки, поэтому, если вы пожелаете вернуть вечное лето, царившее на Земле до ледникового периода, мы легко сделаем это. Но, в первую очередь, рады сообщить вам, что обладаем простым и безвредным средством от генетического уродства, доставившего неприятности многим колонистам.

Возможно, вы пошли по этому пути сами, а если нет — мы знаем, чем вас порадовать.

Люди Земли! Присоединяйтесь к Галактическому Обществу без стыда и смущения! А если кто-то из вас до сих пор белый — мы его моментально излечим!

Перевод с англ. Л. Дейч

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Кино.
Филипп Делерм

Кино — не то место, куда можно, что называется, выйти на люди. С людьми тут почти что не соприкасаешься. Тут другое — входишь в зал и утопаешь в ватной взвешенности. Фильм еще не начался, и аквариумный свет колышет приглушенные голоса. Все мягкое, пухлое, обеззвученное. Неслышно ступая по ковру, с принужденной беспечностью идешь вдоль пустого ряда. Нельзя сказать, что в кресло садишься или даже усаживаешься. Это махрово-плотное, упругое пространство надо освоить. В него толчками втискиваешься, в нем блаженно распластываешься. К этому сибаритству добавляется приятное чувство слияния с другими — ты занял ячейку в одной из шеренг, развернутых перед экраном.

Но дальше общность не идет. Что ты узнаешь, например, о здоровенном парне, который развалился в кресле тремя рядами ближе к экрану и все еще читает газету? Разве что разок-другой он засмеется невпопад или, гораздо хуже, не засмеется, когда будет смешно тебе. В кино не проявляют себя. Сюда ходят, чтобы укрыться, забиться, свернуться. Здесь сидят, как на дне водоема, и вглядываются в голубизну — любое чудо может совершиться в псевдоглубине экрана сцены. Ни запаха, ни дуновения в зале, упирающемся в призрачное упование, в трехмерном храме, где отправляется культ плоскости.

Сгустилась темнота, и засиял алтарь. Теперь ты воспаришь — небесной рыбой, морскою птицей. Отнимется тело, и станешь английским пейзажем, нью-йоркским проспектом, бретонским дождем. Ты жизнь, ты смерть, любовь, война, тебя вобрал лучистый конус, где мельтешат пылинки. И когда появляется надпись “конец”, ты остаешься в трансе, бездыханным. Но вспыхивает резкий свет. Придется разогнуть затекшие суставы и лунатически двинуться к выходу. Главное — ни слова, никаких замечаний, суждений: слова все сломают. На уходящем из-под ног полу смиренно ждать, пока пройдет амбал с газетой. Застыть, как космонавт в скафандре, сберечь еще хоть на минуту диковинную невесомость.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Кино.
Филипп Делерм

Кино — не то место, куда можно, что называется, выйти на люди. С людьми тут почти что не соприкасаешься. Тут другое — входишь в зал и утопаешь в ватной взвешенности. Фильм еще не начался, и аквариумный свет колышет приглушенные голоса. Все мягкое, пухлое, обеззвученное. Неслышно ступая по ковру, с принужденной беспечностью идешь вдоль пустого ряда. Нельзя сказать, что в кресло садишься или даже усаживаешься. Это махрово-плотное, упругое пространство надо освоить. В него толчками втискиваешься, в нем блаженно распластываешься. К этому сибаритству добавляется приятное чувство слияния с другими — ты занял ячейку в одной из шеренг, развернутых перед экраном.

Но дальше общность не идет. Что ты узнаешь, например, о здоровенном парне, который развалился в кресле тремя рядами ближе к экрану и все еще читает газету? Разве что разок-другой он засмеется невпопад или, гораздо хуже, не засмеется, когда будет смешно тебе. В кино не проявляют себя. Сюда ходят, чтобы укрыться, забиться, свернуться. Здесь сидят, как на дне водоема, и вглядываются в голубизну — любое чудо может совершиться в псевдоглубине экрана сцены. Ни запаха, ни дуновения в зале, упирающемся в призрачное упование, в трехмерном храме, где отправляется культ плоскости.

Сгустилась темнота, и засиял алтарь. Теперь ты воспаришь — небесной рыбой, морскою птицей. Отнимется тело, и станешь английским пейзажем, нью-йоркским проспектом, бретонским дождем. Ты жизнь, ты смерть, любовь, война, тебя вобрал лучистый конус, где мельтешат пылинки. И когда появляется надпись “конец”, ты остаешься в трансе, бездыханным. Но вспыхивает резкий свет. Придется разогнуть затекшие суставы и лунатически двинуться к выходу. Главное — ни слова, никаких замечаний, суждений: слова все сломают. На уходящем из-под ног полу смиренно ждать, пока пройдет амбал с газетой. Застыть, как космонавт в скафандре, сберечь еще хоть на минуту диковинную невесомость.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Знаешь, как я тебя люблю?
Сэм Макбратни

Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.

— Знаешь, как я тебя люблю?
— Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
— Я люблю тебя — вот как! — и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
— А я тебя — вот как.
«Ух, как широко», — подумал зайчонок.
— Тогда я люблю тебя — вот как! — и он потянулся вверх изо всех сил.
— И тебя — вот как, — потянулся за ним большой заяц.
«Ого, как высоко, — подумал зайчонок. — Мне бы так!»

Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк — встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
— Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
— И я тебя — до самых кончиков твоих лап, — подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
— Ну, тогда… тогда… Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! — и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
— А я тебя — вот так, — усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
«Вот это прыжок! — подумал зайчонок. — Если б я так умел!».

— Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
— А я тебя — как через речку и во-о-о-он за те холмы…
«Как далеко-то», — сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову. Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!

— Я люблю тебя до самой луны, — шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
— Надо же, как далеко… — Большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
— И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны… и обратно.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Знаешь, как я тебя люблю?
Сэм Макбратни

Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.

— Знаешь, как я тебя люблю?
— Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
— Я люблю тебя — вот как! — и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
— А я тебя — вот как.
«Ух, как широко», — подумал зайчонок.
— Тогда я люблю тебя — вот как! — и он потянулся вверх изо всех сил.
— И тебя — вот как, — потянулся за ним большой заяц.
«Ого, как высоко, — подумал зайчонок. — Мне бы так!»

Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк — встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
— Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
— И я тебя — до самых кончиков твоих лап, — подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
— Ну, тогда… тогда… Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! — и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
— А я тебя — вот так, — усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
«Вот это прыжок! — подумал зайчонок. — Если б я так умел!».

— Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
— А я тебя — как через речку и во-о-о-он за те холмы…
«Как далеко-то», — сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову. Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!

— Я люблю тебя до самой луны, — шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
— Надо же, как далеко… — Большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
— И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны… и обратно.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Знаешь, как я тебя люблю?
Сэм Макбратни

Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.

— Знаешь, как я тебя люблю?
— Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
— Я люблю тебя — вот как! — и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
— А я тебя — вот как.
«Ух, как широко», — подумал зайчонок.
— Тогда я люблю тебя — вот как! — и он потянулся вверх изо всех сил.
— И тебя — вот как, — потянулся за ним большой заяц.
«Ого, как высоко, — подумал зайчонок. — Мне бы так!»

Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк — встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
— Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
— И я тебя — до самых кончиков твоих лап, — подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
— Ну, тогда… тогда… Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! — и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
— А я тебя — вот так, — усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
«Вот это прыжок! — подумал зайчонок. — Если б я так умел!».

— Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
— А я тебя — как через речку и во-о-о-он за те холмы…
«Как далеко-то», — сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову. Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!

— Я люблю тебя до самой луны, — шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
— Надо же, как далеко… — Большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
— И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны… и обратно.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Тина. Антон Чехов

Читать 30 минут

Главная идея рассказа "Тина" заключается в исследовании человеческой слабости, лицемерия и двойной морали. Чехов показывает, как легко люди, осуждающие пороки других, сами становятся жертвами собственных страстей и компромиссов.

Оба героя, проповедующие высокие моральные принципы, оказываются неспособными противостоять искушению и поступают вопреки собственным убеждениям.

Антон Павлович Чехов (1860-1904) - выдающийся русский писатель и драматург, мастер короткого рассказа. Его произведения отличаются психологической глубиной, реалистичным изображением жизни, тонким юмором и меланхоличной иронией. Чехов был врачом по образованию, и это повлияло на его творчество: он с большим вниманием относился к деталям, точно и беспристрастно описывал людей и их поступки.

Читать: https://ilibrary.ru/text/4215/p.1/index.html

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Листок бумаги.
Август Стриндберг
меньше 2 минут
***
Ю́хан А́вгуст Стри́ндберг (22.01.1849 года, Стокгольм — 14.05.1912 года, там же) — шведский писатель и публицист. Основоположник современной шведской литературы и театра.
***

Отправлен последний фургон с вещами. Молодой человек в шляпе с траурным крепом ещё раз обошёл комнаты — посмотреть, не забыл ли чего. Нет, увезли все, абсолютно все. Он выходит в переднюю, твёрдо решив не думать больше о пережитом. Но что это? В передней у телефона к стене приколот листок бумаги, на нем разные записи: одни четкие — чернилами, другие — настоящие каракули — простым и красным карандашами. Вот она, эта история, которая разыгралась в течение двух быстро промелькнувших лет; все, о чем ему хотелось забыть, записано здесь. Кусок человеческой жизни на клочке бумаги.

Он сорвал его. Это был обычный тетрадочный лист, пожелтевший от времени. Он положил его на выступ изразцовой печи в гостиной и, склонившись, принялся читать. Вверху стояло ее имя: Алиса — самое красивое из всех, какие он только знал, — имя его невесты. И номер — 15–11. Словно номер псалма, который вывешивают в церкви перед службой. Далее значилось: банк. Это его работа, основа существования, — священный труд, который даёт ему хлеб насущный, кров, жену. Но все это перечёркнуто! Банк лопнул. Ему пришлось немало помыкаться, прежде чем он устроился в другом банке.

И вот начинается. Цветочный магазин и извозчик. Это помолвка, и в кармане у него много денег.

Дальше: мебельщик, обойщик. Он устраивает своё гнездо. Бюро перевозок: они переезжают.

Касса оперы — 50–50. Они только что поженились и ходят по воскресеньям в оперу. Они сидят молча, зачарованные красотой и гармонией сказочной страны по ту сторону рампы. Это лучшие минуты их жизни.

Затем следует мужское имя. Оно зачёркнуто. Друг. Друг добился положения в обществе, но не сумел удержать его. Непоправимая беда, и ему пришлось уехать в чужие края. Как все непрочно!

И вот в жизнь супругов вторгается что-то новое. Женский почерк, запись карандашом: «Госпожа». Какая госпожа? А, это та дама в широком пальто, с дружелюбным участливым взглядом. Она всегда входит очень тихо и никогда не проходит через гостиную, а идет по коридору прямо в спальню.

Ниже, под ее именем, значится: «Доктор Л.».

А вот и родственники. Написано «мама». Это тёща. Она тактично держалась в сторонке, чтобы не беспокоить молодых, теперь же, когда ее позвали в трудную минуту, она явилась с радостным сознанием, что в ней нуждаются.

Пошли карандашные каракули. Чёрные и красные. Контора По найму: ушла служанка, требуется новая. Аптека. Да, тучи сгущаются! Молочная ферма. Здесь заказывают пастеризованное молоко.

Зеленщик, мясник и т. д. Хозяйство ведётся по телефону: хозяйка отсутствует. Нет, она дома, но прикована к постели.

То, что следует дальше, он не в силах прочесть, у него темнеет в глазах, словно у утопающего, который пытается что-то разглядеть сквозь толщу морской воды. На листке запись: похоронное бюро. Этим сказано все. Большой и маленький: имеются в виду гробы. А в скобках: «Из земли взят, в землю и отыдеши». И больше ничего! В землю отыдеши, этим кончается все. Так оно и было.

Он поднял пожелтевший листок, прижал к губам и положил в карман пиджака. За эти минуты он вновь пережил два года жизни.

Он не сгорбился, выходя из дома; нет, он гордо шёл с высоко поднятой головой: ведь ему довелось быть счастливым. А сколько на свете людей, которые так никогда и не познают настоящего счастья.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Если Вам близка тема усадеб, театров, домов-музеев, камерных концертов классической музыки, художественных гелерей, но нет времени выбирать — смело полагайтесь на вкус ребят.

Мероприятия по их рекомендациям всегда гарантированно наполнят Вас как духовно, так и эстетически.

... читаем продолжение:

— Это мое счастье, что я тебя встретил. Что благодаря тебе я освободился от этой мании. Спасибо тебе! А сейчас мне пора. Спасибо, друг! Прощай!

Он долго тряс мою руку, и под конец мы даже расцеловались. Хукич бодро пошел к двери. Я с радостью провожал его взглядом.

И вдруг увидел, что у него в спине торчат три ножа.
________________________
Новелла опубликована в книге Арона Брудного «Психологическая герменевтика».

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Новелла без названия. Шандор Богданфи

Вы, наверное, не знаете Хукича. Но я-то знаю его уже добрых тридцать лет. Еще в детстве мы учились в одном классе, потом, во время оккупации, сидели в одном гестапо. Да и сейчас, в мирное время, мы с ним сталкиваемся постоянно. Он вечно спешит, всегда у него какие-то неотложные дела, которым нет ни конца, ни края.

Вот и сейчас, когда я сижу и попиваю кофе, в вертящейся двери кафе появляется Хукич. Но неужели это действительно он? Сгорбленный, желтый, с испуганным взглядом, с неуверенной походкой.

— Что с тобой, дружище?

— Заболел я, — говорит он и буквально валится на стул против меня.

Я сразу заказываю для него один чай с ромом и два рома без чая.

Между нами и внутри нас возникает тепло. Хукич еще по-прежнему бледен, но глаза у него загораются.

— Так что же с тобой стряслось?

Хукич сперва подозрительно оглядывается вокруг, а потом, как будто поверяя мне страшную тайну, шепчет:

— Мания преследования.

— Это что-то простудное? — спрашиваю я его с участием.

— Да нет же! Я галлюцинирую. Мне кажется, что я окружен врагами, что все против меня.

— И даже я? Разве я против тебя?

— Ни слова! — прервал он меня. — Ты ангел. Да и вообще все ангелы. Но я в своем болезненном воображении представляю себе, что люди злые. Ну болен я, что поделаешь!

— А ты принимай антибиотики. Пенициллин, бициллин…

— Уже принимал.

— И что же?

— Ангина прошла, а это осталось. Я сумасшедший! Или, вернее сказать, с нервным расстройством. Хотя нет, самый настоящий сумасшедший! …

— Не кричи, — постарался я его успокоить. — На нас уже смотрят с других столиков. Прошу тебя, возьми себя в руки. — Хукич притих.

Мы заказали еще по стаканчику рома. Вижу, руки у него дрожат. Сидит напротив меня с закрытыми глазами и как будто отсутствует.

— Слушай, старина, — заговорил он вдруг, как в бреду. — Сегодняшний день у меня начался тоже с того, что я испугался собственной жены. Я знаю, что моя жена — сущий ангел, и все же сегодня утром мне показалось, что она хочет вонзить мне нож в спину. Разве это не страшно? Мы любим друг друга и живем душа в душу, и вдруг… Я убежал из дому и всю дорогу казнил себя за то, что я даже мог подумать такое о своей единственной, любимой женщине. О, я маньяк!

Успокойся, прошу тебя. Я убежден, что это излечимо. Если ты сам так хорошо осознаешь свою болезнь…

— Да, я все прекрасно понимаю! Но представляешь, когда я пришел сегодня на службу, мой шеф, исключительно благородный человек, встретил меня приветливой улыбкой, поздоровался со мной, а у меня в ответ опять появилось это ничем не объяснимое ощущение, что он, мой шеф, тоже хочет вонзить мне нож в спину. Я работаю с ним уже десять лет, я могу тебе за него поручиться. Это добрейший человек. Разве это не абсурд — подумать, что он может вонзить мне нож в спину? Уверяю тебя, я тяжело болен.

— Да, — согласился я, — но ты не должен отчаиваться. Сейчас это лечат. Вот облысение — это действительно почти неизлечимо. А это твоя мания — пустяк.

— Пустяк? — заволновался Хукич. — А знаешь ли ты, что случилось потом? Я отправился к своему лучшему Другу, чтобы найти утешение. Я кинулся к нему, как верующий к иконе, и почувствовал огромное облегчение. Знаешь, он просто излучает доброту и участие. Ко мне вернулось спокойствие. И вдруг меня охватило…

— Что охватило?

— Да все то же! В одно мгновение, не знаю почему, меня охватило чувство, что этот мой лучший друг хочет вонзить мне нож в спину.

— Это невозможно!

— Знаю, что невозможно, но мне кажется. Что я могу поделать?

Я посмотрел ему в глаза:

— Слушай меня, Хукич! Возьми себя в руки! Одумайся! Ты хочешь во всем до конца разобраться?

— Хочу!

— Эти трое — жена, шеф и друг, — они любят тебя, да?

— Да, любят.

— Эти трое уважают тебя?

— Да, уважают.

— Ведь они хотят тебе только добра, разве не так?

— Так! Они хотят мне только добра.

Я победительно смотрел на Хукича. Психотерапия помогала на глазах. Хукича нельзя было узнать: улыбка преобразила его лицо, глаза светились счастьем, на щеках играл румянец. Он смеялся. Мы выпили еще рома, поболтали. Наконец Хукич встал и торжественно объявил:
👇

Игра. Альберт Мальц

Читать 7 минут

Основная идея рассказа "Игра" Альберта Мальца заключается в том, чо отец и его сын, живущие в бедности, вынуждены прибегать к воровству молока для выживания. Рассказ раскрывает их внутренние переживания и моральные сомнения, показывая сложные отношения между необходимостью и чувством вины.

Альберт Мальц — американский писатель и сценарист, представитель социалистического реализма. Он был известен своей политической активностью и принадлежностью к левому движению, что отразилось в его работах, часто посвящённых вопросам социальной справедливости и неравенства.

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

15 ноября
Чувствую, что вскоре могу сделать великое открытие. Я создавал блюдо за блюдом, но напрасно — тщетность существования они выражали не лучше, чем заказ пиццы. Этим утром я вышел из дома в прескверном состоянии и стал бесцельно бродить по улицам. Внезапно словно небеса разверзлись. В мой мозг хлынул поток взбудораживающих идей. «Сок, тост, молоко…», — пробормотал я вслух. И понял, что на самом деле мне не хватает лишь одного ингредиента для создания питательнейшего завтрака. Мерзкого на вкус, правда, но зато полного экзистенциальной подлинности. Бросился домой начинать всю работу заново.

18 ноября
Сегодня тестировал еще одну вариацию: сок, тост, молоко и сырные чипсы. И снова позорная неудача. Я перепробовал все. Сок, тост, молоко и виски; сок, тост, молоко и куриный жир; сок, тост, молоко и чей-нибудь плевок. Ничего не подходит. Я измучен. Эти сок, тост и молоко носятся вокруг моего горячечного мозга как адские огни, как нечестивая троица жестокого отказа. А четвертый ингредиент! Где он может быть? Он ускользает от меня подобно недостижимой гармонии, Святому Граалю. Я должен увидеть плоды трудов своих, но денег на еду у меня больше нет. Возможно, мир и вправду непознаваем.

21 ноября
Сегодня в ресторан приходил Камю. Он не знал, что я на кухне, так что перед подачей блюд я помочился в его суп. Sic semper tyrannis1.

23 ноября
В ресторане столкнулся с непониманием. Некоторые постоянные клиенты жалуются, что моим фирменным завтраком (страница из «В поисках утраченного времени» и паяльная лампа, которой можно ее поджечь) нельзя наесться. Как будто их сытость кого-то волнует! «Но мы голодны», — говорят они. И что? Все равно ведь в конце концов умрут. От них меня одолевает тошнота. Я ушел с работы. Для Жана-Поля Сартра глупо разбазаривать себя на всякую чушь. У меня хватит денег, чтобы продолжать свои эксперименты хотя бы еще чуть-чуть.

24 ноября
Прошлой ночью мне снился сон. В нем я одиноко стою на пляже. Сильный шторм неистовствует вокруг меня. Начинает накрапывать дождь. Опускается ночь. Я обескуражен своей мелкостью и незначительностью, тем, что все людское племя всего лишь песчинка в глазах Бога, а сам я всего лишь маленькая частичка человечества. Внезапно сзади ко мне подъезжает красный «Кадиллак» с откидным верхом, а в нем две красивые девчонки — Йойо и Вэнди. Я сажусь в машину, они везут меня к себе домой в Голливуд, дают фунт кокаина и до конца дней моих страстно и самозабвенно занимаются со мной любовью.

26 ноября
Сегодня сотворил торт «Черный лес» из пяти фунтов вишни и живого бобра, бросив вызов самому понятию «торт». Доволен своим произведением. Мальро сильно восхищался, но сказал, что не сможет остаться на десерт. Впрочем, оно и к лучшему — скорее всего, это самое большое мое достижение, и я смогу отнести торт на конкурс кулинарного мастерства.

30 ноября
Сегодня ходил на конкурс. Увы, все прошло не так, как я надеялся. Во время дегустации бобер перенервничал и укусил судью за запястье. Мощные челюсти бобра могут за десять минут перегрызть ствол ели, что уж говорить о нежных человеческих конечностях. Я занял всего лишь третье место. Кроме того, мы с бобром оказались втянуты в омерзительный судебный процесс.

1 декабря
В течение двух месяцев я поправлялся на двадцать пять фунтов в неделю, и теперь испытываю легкую одышку. Как глупо быть таким толстым! Мои жестокие муки и непередаваемое душевное одиночество остались теми же, что и когда я был худым, но теперь впечатляют девушек заметно меньше. Отныне буду жить на сигаретах и черном кофе.

***
Сартр умер в Париже в 1981 году (некий Spade исправил автора — и молодец — написав: «Вовсе нет. Он умер 15 апреля 1980 года»). Считается, что последнее сказанное им было просто: «Это хлопья».

1 — И так будет со всеми тиранами (латинское устойчивое выражение).

📚 Сборники ¬
2023 | 2022 | 2021 | 2020 | ФАНТАСТИКА

Кулинарный дневник Сартра. Марти Смит

Недавно нам посчастливилось открыть считавшиеся утерянными дневниковые записи французского философа Жана-Поля Сартра — они были засунуты в щель между подушками нашего редакционного дивана. Эти рукописи ясно показывают, что предметом наивысшего интереса для молодого Сартра была вовсе не «нехватка», как принято считать, а еда. Очевидно, Сартр, прежде чем вплотную заняться философией, надеялся написать «поваренную книгу, которая будет последним словом в вопросах, касающихся вкуса». Вашему вниманию мы предлагаем сокращенный вариант рукописи.

3 октября
Сегодня разговаривал о своей поваренной книге с Камю. Несмотря на то что по-настоящему он никогда не ел, ему удалось воодушевить меня. Я немедленно кинулся домой, чтобы начать работу. Как же я возбужден! Начал составлять свою формулу омлета.
4 октября
Продолжаю трудиться над омлетом. Натолкнулся на некоторые препятствия в осуществлении замысла. Готовлю омлеты один за другим. Они выходят из-под моих рук словно солдаты, марширующие в бездну, но каждый гол и мертв, как камень. Я хочу создать омлет, символизирующий бессмысленность существования, но вместо этого результат каждый раз отдает сыром. Я смотрю на омлеты, лежащие на блюде, но не ощущаю взаимности с их стороны. Пытался есть при выключенном свете. Не помогает. Мальро советует поэкспериментировать с паприкой.

6 октября
Я понял, что традиционный рецепт омлета (все эти яйца и сыр) буржуазен. Сегодня попробовал сделать один из сигареты, чуточки кофе и четырех небольших камней. Накормил этим Мальро, его стошнило. Я снова воодушевлен, но до совершенства еще далеко.

7 октября
Сегодня снова изменил свой рецепт омлета. Коль скоро все предыдущие попытки выражали мою собственную горечь, они обещали едоку только лишь болезненное состояние. Ища нанести удар по буржуазии, я прилепил два жареных яйца поверх глаз и вышел на часок погулять по улицам Парижа. В «Селект» столкнулся с Камю. Он назвал меня «презренным выскочкой» и посоветовал «пойти домой и умыться». Разозленный, я вылил миску провансальской похлебки ему на штаны. Камю разъярился, и, схватив коктейльную соломинку в бумажной обертке, отодрал один конец обертки и дунул — так, что бумага попала мне прямо в глаз. «Ой! Козел!», — воскликнул я. Я вскочил, проклиная все на свете и хватаясь за глаз, — и покинул поле боя.

10 октября
Создаю все более радикальные интерпретации традиционных блюд в попытке выразить нехватку бытия, которую столь остро ощущаю. Сегодня попробовал такой рецепт:

Запеченный тунец

Ингредиенты: один большой противень

Способ приготовления: поместите противень в неразогретую духовку. Напротив духовки поставьте стул и сидите на нем все время. Думайте о том, как вы голодны. Когда наступит ночь, не включайте свет.

Хоть в этом рецепте нехватка и задает тон, я озабочен его неприменимостью к буржуазному образу жизни. Откуда едоку знать, что блюдо, которого он не попробовал — запеченный тунец, а не что-нибудь другое? Я все больше и больше падаю духом.

12 октября
Мой глаз воспалился. Ненавижу Камю.

25 октября
Пришлось бросить проект всеобъемлющей поваренной книги. Вместо этого занялся поисками уникального рецепта, способного воплотить бедственное положение человека в мире, управляемом бесчувственным богом, одновременно обеспечивая едока как минимум одним наименованием из каждой из четырех основных групп продуктов. С этой целью закупился шестьюстами фунтами снеди в бакалее на углу и заперся в кухне, никого не принимая. После нескольких недель работы я вывел рецепт, включающий в себя два яйца, полстакана муки, четыре тонны говядины и пучок порея. И это только начало, боюсь, впереди еще очень много хлопот.